Свадебное путешествие Лелика - Экслер Алекс - Страница 30

• Предыдущая
• 30/103
• Следующая

— Так они же и есть — нерусские, — взорвался Лелик.

— Да? — удивился Славик… Затем подумал и признался: — Я и забыл.

— Тьфу, черт, ну и друзья у меня, — сплюнул Лелик. — Алкаши. Ладно, хватит болтать, пошли попляшем. Вы-то достаточно уже выпили, надеюсь, чтобы танцевать?

— Недостаточно, — твердо сказал Макс. — Мы же не какие-то там евреи. Нам нужно квакнуть — о-го-го как квакнуть, чтобы танец из души пошел.

— Да, — пьяным голосом подтвердил Славик. — Нам надо квакнуть. Чтобы танец пошел.

— Однако из уважения к тебе и к Хохлову, — продолжил Макс, — мы сейчас пойдем танцевать. Тем более что я уже созрел пригласить даму на танец. В конце концов, на кон поставлена честь.

— С дамами тебе придется обломиться, — заметил Лелик. — Ты посмотри, как они сейчас танцуют…

Макс со Славиком посмотрели в сторону танцующих — и действительно, женщин там не было видно. Танцевали одни мужики с Хохловым во главе. Причем танцевали как-то странно: периодически берясь за руки крест-накрест и начиная кружиться.

— Я понял, — авторитетно сказал Макс. — Они все готовятся в космонавты. Тренируются перед центрифугой.

— Ты где-нибудь видел еврея-космонавта? — поинтересовался Лелик.

— Еврей и космос — две вещи несовместные, — изрек Славик.

— Не видел, — признался Макс. — Но я всегда чувствовал, что когда-нибудь этот кошмар случится.

— Болтуны, — сказал Лелик. — Все, пошли танцевать.

— Пошли, — согласился Макс, направляясь вслед за Леликом. — Только в центрифуге меня чур не крутить. Я-то космонавтом становиться не собираюсь…

В круг их приняли радушно: освободили место, заулыбались и жестами показали — мол, молодцы, ребята. Лелик запрыгал под еврейские мелодии осторожно, стараясь копировать то, что делали остальные. Славик вообще почему-то стал изображать твист, вызвав шумное одобрение окружающих. Зато Макс, как всегда, был в своем репертуаре: он тут же забыл о своем нежелании стать космонавтом, поэтому схватился руками крест-накрест с одним молодым парнишкой в кипе и стал с ним быстро-быстро кружиться под музыку.

Через минуту Макс, вероятно, несколько превысил допустимое для этого танца угловое ускорение, и парнишка улетел «в стратосферу» — то есть куда-то в сторону аперитивного стола.

— Один готов! — задорно крикнул Макс. — Давайте следующего.

Однако парнишка оказался не из пугливых. Выпутавшись из длинной скатерти, в которую он улетел, парнишка быстро вернулся в круг и снова схватился с Максом. Остальные кружащиеся пары тут же распались и освободили место для состязания. Все сразу поняли, что на карту поставлена честь. Может быть, даже целых двух народов. Лелик сделал Максу жуткое предостерегающее выражение на лице, однако тот на Лелика уже никак не отреагировал.

Схватившись за руки, ребята снова закружились, все ускоряя и ускоряя темп. Музыканты заметили состязание, поэтому также стали ускорять темп играемых мелодий. Через некоторое время пара кружилась уже настолько быстро, что стало трудно различать, где там Макс, а где парнишка. Вдруг они разделились, и уже Макс улетел в сторону аперитивного столика. Парнишка по инерции сильно дернулся назад, однако устоял на ногах. Все разразились бурными аплодисментами.

— Один-один, — прокомментировал Славик.

Макс, выбравшись из стола с аперитивами, что-то сказал официанту, получил очередной бокал с виски, выпил и снова рванулся в круг. Но тут вмешался Хохлов:

— Брейк, — сказал он Максу, останавливая его на пути к парнишке. — Победила дружба. Больше кружиться не будем.

— Ну, как скажете, — сказал Макс, отдуваясь. — Однако он первый улетел. Прошу запротоколировать.

— Договорились, — согласился Хохлов. После этого он сделал рукой знак музыкантам, и они заиграли какую-то медленную и печальную мелодию. Народ сразу начал исполнять какой-то другой танец со сложными движениями.

— О, — обрадовался Макс. — Белый танец. Дамы приглашают кавалеров. Кстати, где дамы?

— У евреев женщины с мужчинами не танцуют, — объяснил Хохлов. — Запрещено по религиозным соображениям.

— Боже, как все сложно, — поразился Макс.

— А кому сейчас легко? — согласился Хохлов.

— И много там у вас подобных ограничений? — заинтересовался Макс. — Может, и сексом вдвоем нельзя заниматься? Может, нужно только по отдельности?

Лелик испугался, что Хохлов сейчас обидится.

— Сексом можно, — улыбаясь, сказал Хохлов. — Нет проблем. Только танцевать вдвоем нельзя.

— А как же секс под музыку и в танце? — провокационно спросил Макс. — В этом же самый цимес!

— В танце нельзя, — терпеливо объяснил Хохлов.

— А с люстры прыгать можно? — продолжил допрос любознательный Макс.

— С люстры — можно, — по прежнему улыбаясь, ответил Хохлов. — Но при этом нельзя делать танцевальные движения.

— Годится, — согласился Макс. — Все равно у меня в танце не получается. Все время выскальзываю.

— Макс, подробности никого не интересуют, — предупреждающе сказал Лелик.

Макс от него отмахнулся.

— Согласен, — сказал он Хохлову. — Примите меня в евреи. Опять же, у вас там в субботу работать запрещено. А я и в остальные дни-то не сильно работаю, так что меня уже спокойно можно считать правоверным евреем.

— Да нет проблем, — ответил Хохлов. — А тебе зачем в евреи вдруг понадобилось?

— Мне кепка ваша очень идет, — признался Макс. — И танец космонавтов понравился. Правда, пьете вы мало — это плохо, но я, когда в ваши ряды вступлю, это упущение исправлю.

— Договорились, — сказал Хохлов. — Ты мне позже подай заявление, я его завизирую. А сейчас прошу пардонский, мне надо гостей за столы усаживать.

С этими словами Хохлов сделал музыкантам знак рукой, те прекратили играть, и Хохлов стал приглашать всех за столы.

— Кстати, — всполошился Лелик, — мы же так и не посмотрели, где сидим.

— Фигня вопрос, — махнул рукой Макс. — Меня уже почти приняли в евреи, поэтому я мудр не по годам.

— И что же подсказывает твоя всесокрушающая мудрость? — заинтересовался Лелик. — Пройти по столам и найти наши карточки?

— Вовсе нет, — ответил Макс. — Надо подождать, пока все рассядутся, после чего единственные свободные три места будут наши. Вряд ли тут наприглашали двести человек народу, а пришло всего сто.

— Действительно, мудро, — сказал Славик. — И дергаться не надо. За это время можно что-нибудь выпить.

— Я это и имел в виду, — поспешно добавил Макс. — От танцев у меня разыгралась жажда.

— У тебя как раз выпивка и является катализатором мыслительных процессов, — заметил Лелик. — А вовсе не предстоящее еврейство.

— Катализатор не суть важен, — ответил Макс. — Важен результат полета мысли. Короче, пошли вискаря дерябнем. У них там еще немножко осталось.

Однако с вискарем случилась напряженка. Когда народ пригласили за столы, официанты быстро сняли все с аперитивного стола и куда-то исчезли.

— Вот это облом так облом, — раздосадованно произнес Макс. — Просто-таки подлость с их стороны.

— Да успокойся ты, — сказал Лелик. — Мы же за стол садимся. Будет тебе выпить.

— Ты на столы посмотри, умник, — мрачно сказал Макс. — Это тебе не Россия-матушка.

Лелик посмотрел на столы. На каждом из них была установлена батарея всяких безалкогольных напитков, шампанское, бутылка красного вина, бутылка белого и литровая бутыль с водкой «Абсолют».

— Литруха водки на восемь человек, — негодуя, воскликнул Макс. — Это же уму непостижимо! У нас за такой стол никто бы из принципа не сел.

— Макс, ты меня утомил уже, — сказал Лелик. — Пошли садиться, все только нас и ждут.

Что интересно, план Макса сработал. За одним из столом действительно были три свободных места, расположенных рядом. Рядом с прибором центрального места стояла карточка с надписью «Lelik». На соседних карточках было написано «Lelik 2» и «Lelik 3».

— Позвольте представиться, — сказал Макс, опускаясь на стул по правую руку от Лелика. — Лелик два!

— А я, — церемонно склонил голову Славик, — Лелик три.

• Предыдущая
• 30/103
• Следующая