Ария князя Игоря, или Наши в Турции - Экслер Алекс - Страница 54

• Предыдущая
• 54/124
• Следующая

— Это не педерача, — печально сказал Игорь. — Педерача должна быть какая-то другая. Я ее точно узнаю, когда увижу.

— Я понял, что тебе нужно, — сказал Сергей. — Тебе нужно что-нибудь выпить. Тогда ты сразу придешь в хорошее настроение и перестанешь всех доставать.

— Пить с утра? — удивился Игорь. — За кого ты меня принимаешь? Ненавижу пить с утра.

— Сегодня можно, — решительно заявил Сергей. — Доктора разрешают. Считай, что тебе прописали сто граммов вместо таблеток. Я сейчас принесу.

С этими словами Сергей вышел из номера, побежал наверх, в своем номере достал из холодильника бутылку виски, щедрой рукой налил в стакан 100-150 граммов и помчался обратно. Что интересно, когда он бежал наверх, на его пути не попался ни один человек. Зато когда он отправился вниз со стаканом виски в руках, ему постоянно встречались какие-то люди, с удивлением смотревшие на русского туриста, идущего в восемь утра по коридору с полным стаканом спиртного в руках. «Да наплевать на них с высокой башни, — подумал Сергей. — Я, может, другу лекарство несу».

Сергей вернулся в номер, где лежал Игорь, распростертый на кровати, протянул ему стакан и решительно сказал:

— Пей!

— Какой ужас, — заявил Игорь, брезгливо глядя на стакан с виски. — Оно хоть холодное?

— Как парное молоко, — подтвердил Сергей.

— Парное молоко, вообще-то, теплое, — сказал Игорь.

— Ну, значит, как альпинист во льдах, — сказал Сергей.

Игорь брезгливо взял стакан и сделал маленький глоток.

— До дна пей, до дна, — приказал Сергей. — Чтобы ни одной капли не осталось. Доктор настаивает.

Игорь скривился, однако послушно выпил весь стакан, после чего откинулся на подушку.

— Сейчас подействует, — сказал Сергей. — Через минуту-другую. Может, тебе пока какую-нибудь музыку поставить?

— Не надо, — сказал Игорь каким-то просветленным голосом. — Музыка у меня в душе.

— Понял, — сказал Сергей и замолчал.

Молчали они так пару минут.

— Ну что? — поинтересовался Сергей.

— В каком смысле? — спросил Игорь.

— Настроение улучшается?

— Вроде да, — неуверенно сказал Игорь.

— В Памуккале поедем?

— Ну, можно, — осторожно ответил Игорь. — Только если ты обещаешь, что всю дорогу будешь нейтрализовывать Вику. Вторых калясиков я не выдержу.

— Обещаю, обещаю, — с готовностью согласился Сергей, радуясь, что Игорь так быстро сдался. — Ты уже готов идти на завтрак?

— Почти, — сказал Игорь. — Полежу еще пять минут, и пойдем. Включи телевизор.

Сергей снова включил телевизор и пощелкал каналами. На одном из них шла какая-то немецкая детская передача из серии «Мама, папа, я — спортивная семья». Немцы целыми семьями бегали туда-сюда с мячами, преодолевали препятствия и вообще — вели себя самым что ни на есть спортивным образом.

— Ура-а-а-а-а! — вдруг заорал Игорь.

— Что такое, что случилось? — даже испугался Сергей.

— Она! — прокричал Игорь. — Педерача! Я узнал ее!

— Ну слава богу! — сказал Сергей.

После этого Игорь вскочил с кровати, быстро оделся, и они отправились на завтрак.

За их столом сидела грустная Ира, которая печально ковыряла вилкой в тарелке.

— Мать, не грусти! — гаркнул Игорь еще метров за десять до столика. — Все будет хорошо и, может быть, даже удовлетворительно!

Ира подозрительно посмотрела на приближающуюся парочку друзей.

— Что случилось? — спросила она Сергея. — Каким образом у нашего общего друга вдруг стало такое боевое настроение? Ты хочешь сказать, что он еще и в Памуккале поедет?

— Конечно, поеду, — задиристо объявил Игорь. — Я и не отказывался. Просто ты не могла выполнить мой небольшой каприз, поэтому я и расстроился.

— Я расстроился, — объяснил Игорь Сергею, — потому что она не могла выполнить мой небольшой каприз.

— Я понял, милый, понял, — ответил Сергей. — Но теперь твой каприз удовлетворен? Ты в хорошем настроении?

— В отличном! — сказал Игорь. — И хочу жрать, как медведь бороться! Ирка, немедленно принеси мне двести восемьдесят пять тарелок с едой. Я ходить пока не в состоянии. — С этими словами Игорь тяжело бухнулся на стул.

— Господи, что это с ним? — спросила Ира у Сергея. — Что ты с ним сделал?

— Ничего особенного, — сказал Сергей, садясь напротив Иры. — Просто налил ему сто граммов виски в качестве профилактического и седативного средства.

— Слушай, это надо будет запомнить, — сказала Ира. — Обычно, если наш дорогой Игги захандрит, его сутки разгулять не удается, пока он сам на что-нибудь не переключится. Ну, ты же знаешь… А тут за каких-то полчаса — совсем другой человек! Все-таки алкоголь — великое дело.

— Все то, что не убивает нас, делает нас сильнее, — назидательно произнес Игорь. — Серега это хорошо знает, а ты ни черта не знаешь. Кстати, где мои тарелки с едой? Сказано же — жрать хочу!

— Господи, откуда такие мудреные фразы? — спросила Ира, поднимаясь, чтобы отправиться за едой. — Неужели сам придумал?

— Почти, — ответил Игорь важно. — Это Ницше. Но у нас мысли настолько совпадают, что иногда мне кажется, что в прошлой жизни я им и был.

— А не Заратустрой? — язвительно спросил Сергей.

— Если бы я был Заратустрой, — спокойно сказал Игорь, — я бы так и сказал — был Заратустрой. Но зачем мне врать? Раз я был Ницше — значит, я был Ницше. Мне гордыня не свойственна. Я очень скромен.

— Оно и заметно, — сказала Ира и отправилась на добычу.

— Видал? — спросил Игорь Сергея. — Шпыняет меня. Слова не дает сказать.

— Да брось ты, — ответил Сергей. — Тебя пошпыняешь. Ты же страшный человек!

— Мерси за комплимент, — ответил Игорь, — я знаю, что ты от души.

В этот момент Ира вернулась с едой, и ребята набросились на принесенные яства.

— Вообще-то, это верх домостроя, — сказала Ира, — что я вам хожу за едой, а вы, два как бы рыцаря, сидите на задницах, не делая ни малейшей попытки их оторвать от стульев.

— Фоф флуф, фто фам ифет фа ефой… — начал бубнить Игорь с набитым ртом.

— Что?

— Тот глуп, — сказал Игорь, прожевав здоровенный кусок колбасы, — кто сам ходит за пропитанием, вместо того чтобы отправить на добычу кого-нибудь другого.

— Это опять Ницше? — саркастично спросила Ира.

— Это я, — гордо ответил Игорь. — Избранные мысли князя Игоря.

— Браво, — сказала Ира. — Зал в восторге.

— Ты бы лучше не восторгалась, а записывала, — попенял ей Игорь, — раз уж небо дает тебе счастье общения со мной.

— Сколько ты ему налил? — спросила Ира Сергея. — Всего сто граммов? И это у него от такой дозы поперла неконтролируемая мания величия? Плохо дело. Как мы его лечить-то будем? Я таблеток от этой болезни из Москвы не захватила.

— Клизмами будем лечить, — сказал Сергей. — Говорят, от мании величия хорошо помогает.

— Когда-нибудь, — сказал Игорь печально, — обо мне напишут много-много всяких исследований. И в одном из них будет рассказано о том, как этот великий человек путешествовал с двумя спутниками по Турции, не встречая в их сердцах ни грамма понимания и сочувствия. Там будет написано, — голос Игоря окреп и зазвучал, как у прокурора, требующего для обвиняемого как минимум смертной казни через повешение в кипящем масле, — как он подвергался неслыханным оскорблениям, а его мысли высмеивались неблагодарными слушателями. И когда люди будут читать это исследование, они будут плакать так горько, что розы на окнах поникнут бутонами…

— И шлепнутся, к черту, на пол, — закончил фразу Сергей.

— Вот ты не интеллигент ни хрена, — разозлился Игорь. — Не мыслитель.

— Хватит с нас одного мыслителя, — сказала Ира. — Тебя, любимый. Я бы даже сказала, что и тебя-то слишком много, но боюсь, что в таком величественном состоянии даже эта невинная фраза тебя оскорбит.

— Ничего, ничего, — сказал Игорь, ковыряясь в тарелке. — Оскорбляйте. Пускай потомки узнают, как друзья обращались с лучшим умом своего времени.

— Слышь, — сказала Ира Сергею, — клизмами, по-моему, не обойдемся. Надо будет еще кружку Ремарка использовать.

• Предыдущая
• 54/124
• Следующая