Супермаркет - Житков Андрей - Страница 49

• Предыдущая
• 49/64
• Следующая

— Мам, Ивана посадили! — всхлипнула Анька.

— За что? — удивилась Нина Владимировна.

— Из-за меня! Он у одного козла машину сжег, а там ребенок был!

— С ребенком?! — воскликнула Нина Владимировна, внутренне холодея.

— Да нет, живы все! Их с Майклом менты повязали! Мне пацаны со двора сегодня рассказали. Я пришла домой, тут все и началось! Ой, мамочки, больно как!

— Потерпи-потерпи, пройдет сейчас! — стала гладить Нина Владимировна дочь по голове. — Не от Ивана, от козла ребенок-то? — догадалась она.

— От козла, — печально вздохнула Анька.

— Ну, ничего — ничего, и козленочка воспитаем, — подбодрила Аньку Нина Владимировна. — Как — проходит, нет?

— Вроде бы полегче стало, — кивнула Анька, прислушиваясь к своим ощущениям.

Минут через десять раздался звонок в дверь — приехала “Скорая”.

Охранник на проходной издали заметил директорскую “Вольво”, предупредительно нажал на кнопку. Ворота открылись, и машина, не сбавляя скорости, въехала во двор. Первыми из нее выбрались двое дюжих охранников, под их широкими пиджаками легко угадывались кобуры с пистолетами. Один из них открыл заднюю дверцу и помог Владмиру Генриховичу выйти из машины. Директор опирался на трость с серебряным набалдашником. На нем был новый дорогой костюм. Один охранник прикрыл директора сзади, другой — спереди. Так они вошли в супермаркет.

“Испугали Генриховича, — подумал охранник, зевнув. — Тут любой испугается. Хорошо, когда на охрану деньги есть. А когда их нет, в гроб ложись? — он глянул на монитор — к забору с задней стороны пристроилось сразу трое пьяных мужиков. Один из них опирался о забор рукой. — Вот паскуды, скоро здесь дышать нечем будет! Взять да и подвести к забору ток. Как только взялся, врубил двести двадцать — и ваши не пляшут!”— зло подумал охранник, доставая из стола старую газету.

Владимир Генрихович зашел в торговый зал, посмотрел, как идет торговля. Все продавщицы с ним здоровались, улыбались, справлялись о здоровье. Подошла Анастасия Андреевна. Робко пожала его руку. Тоже поинтересовалась самочувствием.

— Ничего-ничего. Здоровье у меня теперь отменное — закалился в борьбе с кадмием, теперь любое ядовитое вещество по плечу, — пошутил он весело.

— Ой, шуточки у вас, — расплылась в улыбке Анастасия Андреевна. — Не поймали бандитов-то?

— Ловят, — нахмурился директор, вспоминая об Алисе. — Как дела?

— Неплохо, — кивнула Анастасия Андреевна. — Люди из отпусков поприезжали, товар за милую душу пошел. А за булочками нашими, говорят, даже иногородние приезжают.

— Да ну! — недоверчиво покачал головой директор. Насчет иногородних Анастасия Андреевна, конечно, малость загнула — кто же за булками в Москву поедет? Хотела директору приятное сделать.

В сопровождении охранников Владимир Генрихович поднялся на второй этаж, прошелся по галерее, осматривая непродовольственные отделы. Здесь тоже все здоровались с ним, приветливо улыбались. Только продавщицы мехового отдела как-то странно прятали глаза.

Владимир Генрихович подошел к Людмиле Ильиничне, взял ее под локоть.

— Как вы себя чувствуете? — поинтересовалась заведующая.

— Да ничего-ничего, — уже начал раздражаться директор. — Почему товара в отделе мало? Где шубы? Пора их уже выставлять. Через полмесяца сезон. Покупатель уже идет.

— А… — замялась Людмила Ильинична. — Так ведь… — она поняла, что директор ничего не знает. — Владимир Генрихович, нас обокрали.

— Как обокрали? — побледнел директор. — Когда обокрали?

— Вам никто ничего не сказал? И следователь не приходил? Странно!

— Ну-ка, открывай склад! — приказал директор Людмиле Ильиничне. — Показывай все!

Людмила Ильинична подошла к дверям склада, повернула ключ в замке. Владимир Генрихович зашел внутрь, прошелся вдоль пустых стоек. На складе стоял сильный запах лаванды.

— Все, что я из Греции привез? — спросил Владимир Генрихович, недобро глядя на заведующую.

— Да, — вздохнула она. — Нашли только десятую часть. У охранника Моисеева. Он и навел грабителей.

— Моисеев? — не поверил своим ушам Владимир Генрихович. — Быть этого не может!

— Да как не может, когда у него на квартире товар нашли! Две шубы и жакет. Не вернут, пока следствие не закончится.

Владимир Генрихович сглотнул слюну и опустился на стул рядом со стеллажом. В глазах у него потемнело. Он не мог поверить во все сказанное. В голове не укладывалось. Потерять собственного товара на сто двадцать тысяч — это уже слишком!

— Вам плохо? — сочувственно поинтересовалась Людмила Ильинична.

— Нет, мне очень хорошо! — съязвил Владимир Генрихович. — Какого черта мне до сих пор никто ничего не сказал! Ну, Наталья!… Моисеев где сейчас?

— В тюрьме, наверное, — пожала плечами заведующая.

— В СИЗО, — уточнил директор. — Нет, это не он. Подставили Серегу! — сказал он, стукнув наконечником палки об пол. Меня чуть не грохнули, его — посадили. Ну что же, пойдем ва-банк, господа бандиты!

Заведующая смотрела на директора недоумевая — о чем это он говорит?

Сначала в кабинет директора вошли двое охранников, тщательно оглядели его, заглянули в стенные шкафы и в ванную комнату, затем — Владимир Генрихович.

— Это что, каждый раз такая процедура? — поинтересовался директор у одного из охранников.

— Каждый, — кивнул парень. — Мы обязаны гарантировать безопасность.

Владимир Генрихович тяжело вздохнул.

— Ладно, гарантируйте, если должны.

Охранники покинули кабинет, и директор уселся за свой стол, пододвинул к себе папки с бумагами.

Вбежал Евгений Викторович. — Ну, дорогой ты мой, сколько лет, сколько зим! — расплылся он в улыбке, подавая руку. — Наконец-то здоров и весел!

Директор на рукопожатие не ответил. Евгений Викторович нахмурился.

— Что случилось?

— Почему мне до сих пор не доложили о краже? — спросил он зама.

— Ну а… — замялся Евгений Викторович. — У тебя состояние было тяжелое. Боялись навредить.

— У меня уже две недели никакого тяжелого состояния! — веско заметил директор.

— Ну, виноват, хотел как лучше! — вздохнул зам.

— И вот что удивительно — украли только мой товар, который я за свои кровные покупал. Остальное не тронули.

— Нет, ну, хороший мех был, качественный. Поэтому. Твой же друг Моисеев, — начал было Евгений Викторович, но перехватив жесткий взгляд директора, замолк.

— Все бы хорошо, только Моисеев в это время был совсем в другом месте, — сказал Владимир Генрихович.

— Володя, давай я тебе все объясню. Уголовный розыск всю их схему уже раскрыл!

— Не надо мне ничего объяснять! — оборвал зама директор. — Я пойду на Петровку, там и выслушаю все объяснения.

— Как хочешь! — пожал плечами Евгений Викторович. — Только при задержании у твоего Моисеева нашли пистолет. А ствол этот, между прочим, за убитым ментом числился. Так что вот он какой, дружок!

— Не смею тебя больше задерживать! — сказал Владимир Генрихович. — Иди!

Евгений Викторович вышел из кабинета с недовольной миной на лице. Он пошел по коридору, оглянулся на дежурящих у дверей охранников. “ Ну и ладно, все равно этот Моисеев теперь надолго сядет!”— подумал зам.

После очередного допроса “с пристрастием”, Моисеева ввели в камеру. Из него выбивали признание в краже из супермаркета какого-то немыслимого количества дорогих шуб. Он, конечно, ничего не признавал. Куда хуже было с пистолетом. Рассказ о похищении, потасовке с “быком” и взрыве дачи под Мытищами вызывал у “следаков” дикий смех. Сергей знал, что рано или поздно они все проверят, выяснят, но пока это случится, у него все здоровье кончится — только на кладбище вперед ногами. Дико болел живот, опущенные почки, печень. На него уставились полуголые худые люди. В камере, как всегда, было душно и жарко, воняло грязными и потными телами — хоть топор вешай.

— Пустите калеку, от легавых пострадавшего, — попросил кто-то за Сергея. Ему уступили место, он лег на нары, свернувшись калачиком. Закрыл глаза. “Ничего, ничего, все страдания рано или поздно кончатся, и наступит счастливое будущее,”— утешал себя Моисеев. Перед глазами стояло лицо плачущей Лерочки. Да, конечно, это она привела тогда в Ивантеевку ментов. Но за ней нет никакой вины. Он во всем виноват. Сорвался, напился, позвонил — вычислили! Только не бандиты, а эти! А он-то грешным делом подумал, что “вяжут” его Моргуновские “быки”. Хотя… еще неизвестно, что лучше. Лучше вообще об этом не думать. То, что его подставили, он понял сразу, еще не доехав до СИЗО.

• Предыдущая
• 49/64
• Следующая