Охотник на санги - Жаринова Елена - Страница 13

• Предыдущая
• 13/77
• Следующая

– Что – Джан? – хмуро переспросил я.

Вирата развел руками. Его лицо одновременно выражало недоумение и восхищение – как всегда, когда он говорил о Джан, богине любви.

– Любовь – лучший медиум, – усмехнулся Вирата. – Именно любовь сестры вызвала мальчика на землю.

– Ты будешь предъявлять Джан какие-то претензии? – спросил я. – Жаловаться на нее Натху?

– Нет. Какие у меня основания? – пожал плечами бог. – Мальчишку ты вернул. Думаю, придется послать кого-нибудь из ангелов, чтобы они стерли память его Родне, но это пустяки. Вот если бы Джан перестаралась и мальчишка воскрес…

– А что, такое тоже возможно? – скептически спросил я.

– Теоретически возможно все, – весомо произнес Вирата.

Марк Зимин, закутавшись в дорогой халат, смотрел на город с высоты своего семнадцатого этажа. Тихо позвякивала ложечка, размешивая сахар в чашке с кофе. Внизу полыхали ночные огни автозаправок, супермаркетов, клубов… Хороший район, думал Марк. Здесь все с размахом, по-столичному. Не случайно квартира стоила так дорого. Дом с консьержами, охраняемая стоянка… Впрочем, и обстановка обошлась в копеечку. Подвесные потолки, пол с подогревом… После ремонта Марк остался практически на бобах. Но разве он, ведущий психотерапевт города, не может позволить себе жить в комфорте? Ведь скоро сорок…

В новой квартире Марка Зимина отсутствовал кавардак, часто свойственный жилищу одинокого мужчины. Марк был чистоплотен, кроме того, раз в неделю приходила убираться домработница. Но почему-то именно в этом порядке сквозил самый упорный, непреходящий холостяцкий дух. А ведь опять-таки – скоро сорок…

В последнее время с Марком стали происходить странные вещи. Он заметил, что думает об одной своей пациентке больше, чем полагается.

В начале своей психотерапевтической практики Марк часто увлекался. Среди его пациенток были красивые, взрослые, очень богатые женщины. У Марка случилось несколько романов, о которых не стоило знать блюстителям врачебной этики. Впрочем, пациенткам это пошло только на пользу. Но с возрастом секс ради секса стал ему скучен. А с чувствами была проблема… Трудно любить человека, когда видишь его насквозь. И все-таки он слишком часто представлял себе голубые глаза Аси Суровицкой.

В этом заключалась особая ирония судьбы. Марк был достаточно хорошим специалистом, чтобы понять: ухаживать за Асей – дело безнадежное. Она сейчас совершенно пуста и даже, наверное, фригидна. Она духовно обескровлена. Может пройти несколько лет, прежде чем она очнется от этой эмоциональной летаргии. Чего стоили одни только странные фантазии, к главному герою которых доктор Зимин уже начал Асю немного ревновать…

О своем бывшем однокласснике Егоре Гобзе она рассказывала скупо, словно боясь потревожить затянувшуюся рану. В результате получилась сухая биография из тех, какие раньше писали при приеме на работу. Отец Егора был сварщиком в автомастерской, мать – продавщицей. Егор закончил десять классов на «тройки». Поступил в институт, где был конкурс полчеловека на место. Ушел из института с середины третьего курса. Тем не менее был неглуп и начитан – по крайней мере, в рамках культурного минимума. В девяносто пятом открыл риелторское агентство «Горизонт».

А еще Ася сказала: «Он рос совершенно для другой жизни. Как все мы…» Что она имела в виду, доктор Зимин не понял. Но был уверен: будь Егор Гобза жив, он точно был бы его клиент!

Судя по Асиным воспоминаниям – а эти якобы сны, безусловно, ее воспоминания, – Егор прячется за слова, как за броню. Он то рисуется, то, напротив, сознательно выпячивает свои слабости. Такие люди болезненно помнят неудачи, они ценят свободу превыше всего, но при этом боятся остаться лузерами. Они изо всех сил избегают соревновательности, но если уж вступают в игру, то готовы разбиться в лепешку, лишь бы победить. И в этот Момент от них лучше держаться подальше…

Но особенно Марка раздражала пустопорожняя Егорова болтовня. Если бы он, Марк, умер и мог вернуться с того света… Нет, это, конечно, совершеннейшая фантастика, но если представить себе… Если бы смерть открыла перед ним новые горизонты познания, к которым не подступал ни один человек… Он бы не стал тратить время на красивых девиц и охоту на привидений. Он расставил бы точки над «i». Человечество всю свою историю мучается вечными вопросами о жизни и смерти, о Боге, о душе – он ответил бы на эти вопросы…

Доктор Зимин привык мыслить логически и системно. Поэтому те крохи, которые якобы Ася узнала от Егора, он тоже выстроил по ранжиру. Итак, вначале было Ничто. Имеется в виду древнегреческое понятие Хаос, уточнил для себя Зимин. И в этом Ничто уже присутствовали, но были беспорядочно перемешаны элементы Духа и Материи. Потом Хаос стал превращаться в Космос. То есть, осознав себя самое, Дух и Материя начали структурироваться… Развиваясь, Материя стремится к Духу. Так вокруг материального Стержня появились Круги все более и более тонкой материальности. Атхарта – первый из этих Кругов. Дух воплощается в Материи. Это выражается в создании миров… Бред? Бред. Но не больший и не меньший, чем вся натурфилософия…

Нет, ерунда, конечно. Взять хотя бы богов, о которых рассказывает Егор. Это просто черт знает что! Какие-то офисы, секретарши… Пошлый, дурацкий антропоморфизм. Или истории с привидениями. Какие-то диккенсовские рождественские песни – особенно последняя…

В шведском городке Грюнкулле жила-была зажиточная семья. Потом глава семьи умер, оставив своей жене Бритте довольно крупное состояние. Вскоре после этого женился старший сын Вильхельм. Бритта не нашла общего языка с невесткой, из-за чего разругалась в пух и прах с сыном. В результате молодая семья уехала искать счастья в чужих краях.

Младший сын еще долго оставался холостяком. Бритта состарилась и думала, что так и умрет, не понянчив внуков. Но вот наконец в доме появилась новая невестка, красавица Катарина. Ей легко удалось найти подход к сердцу Бритты. Родились детишки, в которых бабушка души не чаяла, и только болезни мешали ей проводить с ними каждую минуту.

Прошло девять лет. Бритта уже настолько сдала, что редко покидала комнату. Однажды ей принесли телеграмму. В ней сообщалось, что Вильхельм и Маргарет Маттсон погибли в автомобильной катастрофе, оставив сиротой двенадцатилетнюю Кирстен. Телеграмму прислал друг Вильхельма, который спрашивал, как поступить с девочкой. Возьмут ли родственники над ней опеку или ее следует определить в интернат?

Бритта не стала советоваться ни с кем из домашних и сразу же связалась с этим человеком, велев немедленно отправить сиротку в Грюнкулле.

Кирстен оказалась прелестной, воспитанной девочкой. Оказывается, она заранее любила бабушку, дядю, тетю и особенно маленьких кузенов. Вильхельм и его жена рассказывали об оставшихся в Грюнкулле только хорошее…

Однако Катарина приняла сироту в штыки. Она настраивала против Кирсти своих детей, постоянно напоминала о лишних хлопотах, которые свалились на ее голову, и в доме отвела племяннице роль почти прислуги.

Все это очень беспокоило Бритту. Но по старческой рассеянности она не сразу вспомнила, что согласно ее сгоряча составленному завещанию все состояние наследует младший сын и его семья, а бедняжка Кирстен остается ни с чем. По тому, как Катарина помыкала девочкой даже при живой бабке, было ясно, что после ее смерти сироту ждет незавидная участь… От тетки она не получит ни гроша. Надо было срочно переписать завещание.

Однако Бритта умерла, не успев это сделать. А дальше начиналась ненаучная фантастика…

Бритта вернулась на землю в виде санги. Нет, она не рассчитывала напугать невестку или разбудить в той совесть. Бритта всегда была реалисткой. Она надеялась в таком виде добраться до завещания раньше, чем оно будет обнародовано, и своей рукой внести нужные изменения. Увы, Бритта не знала, что санги может находиться только там, где умер. В Грюнкулле не было нотариуса, надо было ехать в другой город… С досады Бритта начала шуметь и привлекла к себе внимание «Шамбалы».

• Предыдущая
• 13/77
• Следующая