Пожиратели огня - Жаколио Луи - Страница 46

• Предыдущая
• 46/136
• Следующая

Описанные нами диковинки австралийской фауны и флоры, а равно и многие другие, о которых мы не станем сейчас упоминать, служили в один прекрасный день темою для разговора между тремя мужчинами, медленно шедшими с винтовками за плечами по природной тропинке, которая змеилась между Сван-Ривер (Лебяжьей рекою) и огромным лесом, покрывавшим весь берег этой реки от верховьев до устья.

Один из путников только что убил в приречном болотце огромного утконоса, подавшего повод к интересной естественно-исторической беседе.

— О! — протянул с сильным английским акцентом один из путников, резюмируя разговор. — О, Лондонское королевское общество получит от меня такой интересный реферат, какого оно уже давно не получало… не получало, пожалуй, со времени указа об его учреждении, подписанного Георгом III…

— И если прибавить к этому 7835 Библий, розданных вами туземцам, — отвечал другой путник, тщательно скрывая иронию в голосе, — то ее величество королева, чтобы быть справедливой, должна будет пожаловать вам звание лорда с каким-нибудь австралийским титулом… Кстати же, это будет первый австралийский титул…

— О, я вам очень благодарен за комплимент, — отвечал первый путешественник, не замечая иронии. — Но вы забыли, что я благодаря вам имею возможность сделать такое описание прииска, которое впервые познакомит Англию с геологическими и географическими свойствами золотоносной почвы Австралии.

— И мы пришлем вам отсюда в подарок корону пэра, сделанную из золота с нашего прииска и с надписью: «Первому лорду Воанго».

— О сэр!.. Клянусь, это будет лучшим днем в моей жизни.

— Кажется, господа, мы подходим к лагерю, — сказал третий путник, до сих пор молчавший. — Вон за тем поворотом реки виднеется дымок. Я уверен, что это наши товарищи развели огонь и готовят нам жаркое… кенгуру, опоссума или что-нибудь в этом роде. Я не прочь бы заморить червячка, а вы какого об этом мнения, граф?

— Я, Дик, совершенно с вами согласен, — отвечал молодой человек. — Аппетит у меня разыгрался такой, что я не хуже Исава готов продать право первородства за чечевичную похлебку.

Читатель, вероятно, уже догадался, кто такие были путники, следовавшие берегом Лебяжьей реки. То были наши друзья: канадец Дик, граф Оливье Лорагюэ д'Антрэг и достопочтенный Джон Джильпинг, эсквайр, член Лондонского королевского общества и кандидат в пэры Соединенного Королевства с экзотическим титулом лорда Воанго из Воанго-Голля, как уже начали его называть в шутку Дик и Оливье.

Оливье за это время выучился нагарнукскому языку и, понимая значение слова «воанго», не мог без улыбки видеть, с каким удовольствием наивный британец принимал свое курьезное прозвище.

Друзья незадолго перед тем сделали привал на двое суток в одном прелестном заливчике Сван-Ривер и утром на заре отправились в небольшую зоологическую и ботаническую экскурсию.

Теперь они голодные возвращались в лагерь, где их дожидались Лоран, Виллиго, Менуали и один фермер, по имени Вальтер Кэрби, родом американец, у которого на Сван-Ривер было обширное ранчо. Путешественники познакомились с ним в «Восточной гостинице»; фермер оказался превосходным малым, и они взяли его в свою компанию.

Достопочтенный Джон Джильпинг, уже набравший превосходную коллекцию для Британского музея, решил во что бы то ни стало составить, кроме того, для Лондонского королевского общества двойную коллекцию всех животных и растений, какие только могут считаться типично австралийскими. Для обыкновенного кабинетного составителя коллекций этот труд был бы громаден и занял бы несколько лет времени, но Джильпинг, при помощи нагарнуков и Дика, достиг своей цели почти шутя.

Менуали то и дело приносил и указывал ему всевозможные замечательные растения, а Дик и прочие европейцы постоянно охотились за встречными животными. Сам Джильпинг с замечательной ловкостью и быстротой приготовлял чучела. Специально нанятая в Мельбурне для перевозки этих препаратов тележка везла на себе уже десятка два ящиков.

В тот вечер, как мы снова встретились с нашими друзьями, охота была особенно удачна. Убито было несколько замечательных животных, каждое в двух экземплярах. Три друга возвращались в лагерь довольные, веселые и, как уже мы видели, страшно голодные.

Предсказание Дика оправдалось. Виллиго, не признававший никакой науки, подстрелил великолепного кенгуру, и мясо его уже дожаривалось на весело потрескивавших угольях.

Джильпинг, заранее приходя в восторг от предстоящего насыщения, принялся рыться в багаже, навьюченном на кроткого Пасифика. Он достал оттуда шесть бутылок эля, три бутылки портера, бутылку бренди, несколько коробок разных приправ, пикулей, соли и прочего, присоединил к этому глыбу превосходного честерского сыра, без которого он решительно не мог жить, — и начался пир горой.

А покуда наши приятели кушают, постараемся объяснить читателю, какими судьбами очутились они среди австралийских лесов после описанных нами в предыдущей главе драматических событий.

На другой день после своего почти чудесного спасения приятели собрались на совещание, и тут было решено пощадить жизнь сыщика Люса, с тем чтобы он дал слово уехать из Мельбурна с первым пароходом и впредь ничего не предпринимать против графа д'Антрэга. Условие было принято и в точности исполнено.

Перед отъездом у Люса спросили, кто такой замаскированный человек, руководивший всем делом.

— Я не могу вам этого сказать, даже если б мне грозила смерть. Я связан клятвой. Но позвольте дать вам совет: употребите все силы, чтобы узнать имя этого человека. Только в тот день, как вы это узнаете, вы можете быть спокойны, что отделались от Невидимых.

— Совет недурен, — отвечал канадец, — только как же его исполнить?

— Если бы ваши дикари не убили двух моих подчиненных, то это было бы очень легко. Весь вопрос был бы в деньгах. Теперь в Мельбурне есть только один человек, кроме меня, который может вам сказать… но, кажется, я не имею права называть имя даже и этого человека…

— Отчего же? Ведь относительно этого человека вы не связаны клятвой?

— Нет, но ведь это все равно… Это уж была бы уловка.

— У вас есть только одно средство загладить ваше поведение относительно нас, — вмешался Оливье, — это назвать нам имя человека, о котором вы говорите.

— Ну, так и быть… Ищите негра, бывшего слугой у боксера Тома Поуеля. Он видал замаскированного человека без маски и знает его в лицо. Сверх того могу вас уверить, что вы обеспечены по крайней мере на год от этого Невидимого. Ему нужно съездить в Европу, посоветоваться с товарищами и вернуться назад. На это нужно довольно много времени… Прощайте, господа. Больше я ничего не могу вам сказать.

Двадцать четыре часа спустя Люс покидал Мельбурн. Друзья целую неделю после того искали по всем закоулкам Мельбурна слугу Тома Поуеля, но не нашли. Они узнали только, что этого слугу разыскивал, кроме них, еще один господин, и также безуспешно. Приятели догадались, что этот человек был не кто иной, как замаскированный незнакомец, хватившийся денег, заплаченных им Тому Поуелю. Но слуга был, очевидно, малый не промах и скрылся, присвоив себе деньги умершего боксера.

Решено было бросить поиски и ехать наконец на Лебяжий прииск. Оливье предъявил властям патент на концессию, и те, как ни досадно им было, принуждены были ввести его во владение. Весь деловой мир Мельбурна пришел в неописуемое волнение, одновременно узнав об открытии прииска и об уступке его чужестранцу. Золото, разменянное Джильпингом, довершило сенсацию. Оно было замечательно чисто, и о происхождении его с нового прииска сразу догадались все.

Сверх того из Сиднея пришло известие, что там еще раньше Оливье нашли золото на два миллиона франков… «Восточную гостиницу» со всех сторон всадили дельцы с предложениями услуг для разработки прииска. Заочно, еще не видав прииска, многие капиталисты предлагали графу д'Антрэгу 50 миллионов разом не за переуступку концессии — на что графу не было предоставлено права, — а только за право эксплуатации прииска в течение двадцати лет.

• Предыдущая
• 46/136
• Следующая