Морские разбойники - Жаколио Луи - Страница 18

• Предыдущая
• 18/30
• Следующая

— Ваши сомнения легко рассеять, — возразил адвокат. — Вот письмо, которое я получил от вас.

И, вытащив из кармана письмо, он бросил его на стол. С трудом подавив волнение, Билль взял записку и, быстро пробежав ее глазами, передал своим товарищам.

— Прочтите, — сказал он. — Я и забыл сообщить вам содержание этого письма, посланного мною господину адвокату.

— Ну, а теперь перейдем к делу, — продолжал он, когда Грундвиг и Гуттор ознакомились с запиской. — Нет сомнения, что перед нами действительно собственной персоной адвокат Джошуа Ватерпуф… Сэр, можете ли вы завтра на суде оправдать несчастного Ольдгама? Доклад солдат — чистейшая выдумка от первого до последнего слова. Мы сами находились в то время в трактире «Висельник» и можем засвидетельствовать, что во время боя мистер Ольдгам сидел под столом ни жив ни мертв.

— Я-то знаю, — ответил адвокат, — я с ним беседовал сегодня целых два часа и вынес убеждение, что он — совершенно безобидный и честный человек. Во всякое другое время этот процесс окончился бы среди взрывов всеобщего смеха. Но сейчас, когда умы всех возбуждены и выдумке солдат верят или, вернее, хотят верить, — картина меняется. Слишком много лиц уже замешаны в этом деле, и оправдательный приговор поставил бы всех их в смешное положение. Поэтому я полагаю, что для мистера Ольдгама нет ни малейшей надежды. Он осужден заранее и бесповоротно. Из суда он выйдет прямо на эшафот. Три друга вздрогнули.

— Понимает ли он свое положение?

— До сегодняшнего утра он ничего не сознавал, но я ему разъяснил, и он стал плакать, как ребенок. Впрочем, мне удалось его успокоить, убедив его, что за него заступятся могущественные друзья.

— Теперь, сударь, я вам предложу второй вопрос. Можете ли вы устроить его побег и передать его из рук в руки одному из наших, который будет ждать его в лодке там, где вы укажете?

— И да, и нет. Я буду говорить откровенно… С самого утра я не переставал обдумывать способ спасти вашего товарища и пришел к выводу, что спасти его можно, если в мое распоряжение будет предоставлена достаточная сумма денег. В противном случае ничего нельзя сделать.

— Мы вам предложили пять тысяч фунтов стерлингов, считая эту цифру вполне приличным гонораром за защиту на суде, но денежный вопрос затруднить нас не может. Мы хотим во что бы то ни стало спасти Ольдгама и за деньгами не постоим.

— В таком случае его побег почти обеспечен, — кивнул

Джошуа.

— Какую же сумму вы считаете необходимой для этой цели?

— Позвольте вам заметить, что это дело произведет громадный шум на всю Англию. Полиция перевернет небо и землю, чтобы открыть виновников побега, да открыть их будет и не трудно: первым делом схватятся за смотрителя Торнбулля, который отопрет для узника дверь тюрьмы, и за адвоката Джошуа, который подкупит смотрителя. Оба они могут быть уверены, что их по головке не погладят, потому что, согласно специальному распоряжению, если какой-нибудь морской разбойник убежит из тюрьмы, вместо него будут повешены те, кто содействовал его побегу. Вы, конечно, понимаете, что мне и Торнбуллю придется бежать за границу, а для того чтобы жить там прилично, нужны деньги.

— Потрудитесь же назначить сумму.

— Для смотрителя, я полагаю, достаточно будет ста тысяч франков, потому что, согласитесь, ведь он рискует не только местом, но и жизнью.

— Хорошо, мы согласны. А сколько потребуется вам?

— Я один из самых известных лондонских адвокатов. Определите сами, сколько я могу стоить.

— Нет уж, определяйте, пожалуйста, вы, сэр. У нас для этого нет никаких данных.

— Я зарабатываю около полутораста тысяч франков в год. Кроме того, в этом деле я тоже рискую жизнью. Следовательно, миллион франков не будет слишком дорогою ценою…

— Мы согласны, — сказал опять Билль, переглянувшись с товарищами.

Могли ли они скупиться, когда от спасения Ольдгама зависела судьба их господ? Если бы Джошуа запросил не один миллион, а два, то они все равно согласились бы. Адвокат не знал, какая причина побуждает их быть щедрыми, и удивился той легкости, с какою они согласились на его требования.

— Это еще не все, — продолжал, подумав с минуту, Джошуа, — вы должны будете дать нам убежище на своем корабле и перевезти нас во Францию.

— С удовольствием исполним ваше желание.

— Прежде чем уйти отсюда и приступить к делу, позвольте мне спросить вас еще об одной вещи.

— Сколько угодно.

— Не можете ли вы дать мне в помощники самого сильного матроса с вашего корабля? Он будет очень полезен для выполнения того плана, который я наметил.

— Извольте, с удовольствием, — отвечал Гуттор и кинул на товарищей взгляд, означавший: «матросом буду я».

С минуту Билль сидел, глубоко задумавшись. Потом, обращаясь к адвокату, он сказал:

— Мистер Джошуа, если бы вам представился случай честно заработать еще четыре или пять миллионов и прибавить их к тому, который мы уже обязались вам выплатить, согласились ли бы вы воспользоваться этим случаем?

— Я был бы безумцем, если бы поступил иначе. Разумеется, представься мне подобный случай, я бы сейчас же схватил его за волосы.

Гуттор и Грундвиг поглядели на капитана с таким выражением, как будто хотели спросить его, не сошел ли он с ума.

Но Билль не обратил на них никакого внимания.

— Прекрасно, мистер Джошуа. Я хочу предложить вам именно такое дело, но прежде чем сообщить вам все подробности, я должен задать вам несколько вопросов, на которые попрошу вас отвечать с полною откровенностью.

— Даю вам слово быть откровенным.

— Хорошо. Скажите, пожалуйста, ведь вы, если не ошибаюсь, — защищаете главным образом тех лиц, которые благодаря превратностям судьбы попадают на скамью подсудимых…

— Не бойтесь оскорбить меня. Скажем попросту: я — присяжный адвокат всех воров, мошенников, разбойников и убийц, обреченных на виселицу. Видите, я нисколько не стесняюсь!

— Очень вам благодарен. Итак, я продолжаю. Случалось ли вам защищать кого-нибудь из членов братства «Морских разбойников»?

— Никогда, никого!.. Ведь вы действуете… то есть, эти джентльмены действуют так дружно, что правосудие никак не может справиться с ними. Если и случалось властям иной раз словить кого-нибудь из разбойников, то суд неизменно оправдывал подсудимых за недостатком улик… Несколько мелких дел, впрочем, было, и вел их почти всегда я.

— Но откуда же вы знаете, что вашими клиентами были члены братства?

— Потому, что гонорар за ведение этих дел каждый раз выплачивался мне через одного и того же человека, которого я имею основание считать одним из главарей братства.

— Как зовут этого человека?

— Не могу вам сказать.

— Почему?

— Это моя адвокатская тайна.

— Сколько вы за нее желаете?

— Я ее ни в коем случае не продам, а вам в особенности, потому что вы сами принадлежите к братству. Ведь может случиться, что вы действуете из мести или вам поручено произвести дознание о действиях этого человека.

— Вы ошибаетесь, — возразил Билль и прибавил наобум. — Пеггам никогда ничего во вред братству не делал, и советы, которые вы ему давали, приносили нам только пользу.

— Ну, вот видите!.. Я знал, что вам все известно. Вы хотели меня просто испытать, не способен ли я, выйдя от вас, донести обо всем властям.

Билль несколько минут молчал.

Он узнал, что ему хотелось.

Джошуа был знаком с Пеггамом, который, конечно, не замедлит к нему прийти, чтобы посоветоваться насчет Ольдгама. Это вносило страшную путаницу во все его планы. Как теперь быть?

• Предыдущая
• 18/30
• Следующая