Нить надежды - Завацкая Яна - Страница 18

• Предыдущая
• 18/114
• Следующая

Думать – слово неподходящее. Что я могу думать о нем? Я не жалею о том, что произошло. У меня нет и не было никаких предрассудков по поводу того, когда и как это должно происходить в первый раз. Никакого принца на белом звездолете я не жду. Я пятнадцать лет прожила рядом с этими принцами (лучшими парнями Империи – вон Элдженет какой молодец!) И я знаю, что они самые обычные люди, из той же плоти и крови, только терпения у них поменьше, чем у женщин, а силы и куража побольше.

Нет, я и не ждала какой-то особенной любви, да и девственность считаю не бог весть какой драгоценностью. Наверное, если на базе узнают, что я со Снарком – все ахнут. Это да. Когда у меня был выбор из лучших пилотов и легионеров… Предпочесть! Лысого… некрасивого… женатого инженера связи… к тому же старше меня чуть ли не на 20 лет. Но это их проблемы, пусть ахают. Снарк, конечно, не утерпит, разболтает… представляю, как это украсит его мужской имидж!

Плевать. Для меня сейчас важен сам Снарк – и доступ к компьютеру Центра Связи. Между прочим, все получилось так стихийно, а ведь я еще не думала о том, как мне уговорить Снарка злоупотребить служебным положением в моих целях.

Уговорю. Не такие проблемы решали…

Нет, не эти мысли тревожили меня сейчас – все это я продумала еще до того, как идти к Снарку. Меня вдруг стало к нему тянуть.

А это не мысль. И не чувство даже. Это так, какое-то физиологическое ощущение родного – до слез, до дрожи. Какие у него, оказывается, теплые руки. Теплые и сильные. Мне вдруг страшно захотелось просто увидеть его. Просто увидеть. Так страшно захотелось, что руки быстрее заработали – закончить все с этим змеевым «Страгоном» и… хотя бы пройти мимо Центра Связи. Рядом с дверью постоять.

Эй вы, все! Я знаю таку-ую тайну! Я уже не девочка! Не девочка!

То, что эту тайну знают все, меня нисколько не волновало! У меня все было в первый раз. Первый раз во Вселенной!

Если мне сейчас кто-нибудь скажет, что Снарк лысый и старый, я размажу это трепло по стенке. Я применю к нему болевой захват ре-кай. Я просто глаза ему выцарапаю. Снарк – мой. Мой родной человек. Ну и что, что кто-то там его выше на голову, умнее или сильнее. А он – мой.

Я так решила.

Мать, спросила я себя с удивлением, ты что, влюбилась в этого Снарка?

Однако дело прежде всего. Мне по крупицам удалось собрать данные по базе… перед этим я с неделю пыталась взломать базу данных Дербиса, и – мне это удалось! Хотя длина ключа просто уникальная… Но бибовские программы оказались круче.

Останусь без куска хлеба – пойду в сетевые взломщики.

Сейчас все эти данные нужно было обработать – и уничтожить. У влюбленной женщины все спорится легко. Теперь я уже знала – заговор существует. Все складывалось в логичную и ясную картину. Надо только еще проверить личные помещения беллари, пусть не все, выборочно… И я уже знала, что именно мне нужно будет найти с помощью Снарка.

Ниточку. Просто ниточку, последнюю, ту самую, за которую удобно тянуть.

В разгаре работы в мою дверь постучали.

– Да? – я нажатием кнопки открыла дверь, обернулась. На пороге стоял Элдженет.

– Элджи, заходи.

– Я тебе принес передачку, – он протянул мне сверток, – там почтовик приковылял с Белларона.

– Вот это номер! – я вскочила, – от кого бы это? В честь чего?

– Чего не знаю, того не знаю. Вот – решил облегчить тебе жизнь, получил и расписался.

– А… Дорогой Синь в день рождения. А точно, у меня ведь был день рождения три дня назад! А это от девчонок! Ну, – я махнула рукой и стала распаковывать сверток. Я была жутко тронута!

– День рождения! Чего ж ты молчала? Выпили бы хоть. Ну поздравляю, – Элдженет по-братски чмокнул меня в щечку, – сколько исполнилось-то?

– Женщине всегда 18 лет, – ответила я рассеянно. Элдженет вдруг вскочил, сказал «я сейчас» и убежал. Я наконец развернула подарок.

Милые, милые девчонки! Я едва не расплакалась. И кто-то ведь еще помнит обо мне… Белая блузка с кружевами, настоящая! И духи «Горная прохлада». Лилиан бы умерла от зависти. И еще – настоящая маленькая бумажная книга. Даже не пластиковая, а бумажная! Стихи какие-то. Знают мою слабость к старинным формам записи. Да и к поэзии.

Элдженет снова появился в комнате, сжимая в руках что-то темно-желтое, большое.

– А это тебе от меня.

Огромный плюшевый утенок! Я поцеловала Элджи в щеку и прижала игрушку к себе.

– Адоне-всемогущий! Где ты взял такую прелесть?

– С почтой, милая, с почтой. А вот еще! Оп!

Элдженет поставил на стол баночку белларского кофе и настоящий маленький шоколадный торт.

– Хоть запоздало, но день рождения отметить надо.

Я поняла, что к Снарку сегодня не пойду. Да он как-то и выскользнул у меня из головы.

Получился вечер школьных воспоминаний. Мы говорили взахлеб, перебивая друг друга – и о преподах, и об уроках, и больше всего о Л-13, где нам обоим пришлось повоевать по-настоящему. Где я впервые стреляла по людям, вражеским десантникам в маскировочных бикрах, и наверное, кого-нибудь убила.

– Элджи, а почему тебя все-таки направили на эту базу?

– Невыполнение приказа, – сказал он грустно.

– Как?

– Ну, я же был на Беллароне. Все было, вроде, нормально. Мы охраняли область Тамри, там, знаешь, до нашего вмешательства были и заводы, и космодромы, а теперь – ничего… и война там идет. Грустно это, Синь, как подумаешь… А однажды, – Элдженет замолчал, а потом стал выдавливать слова, – мою роту послали… в поселок… мы должны были… сжечь. Там, правда, мало оставалось людей, но… они бы не смогли выйти…

Я вмиг поняла его. Такой тактике нас тоже не обучали. Но я в последнее время много читала о Беллароне – и поняла.

Горящие дома… жители, в ужасе выбегающие за невидимую черту – и падающие под бесшумными рассекающими ударами лучей… дети…

– За что, Элджи?

– Они… в общем-то, были виноваты. Там очень сложная история была, Синь. В Тамри постоянно действует подпольная организация. В том поселке, вроде бы, несколько человек скрывалось… Причем двое вышли, когда наши объявили, что сожгут поселок. Двое вышли… на смерть. Но было такое подозрение, что там и еще есть… Ну и мне выпало… я отказался вести роту. Глупо. Другой повел, тоже легионер. Нас этому не учили в школе, я не смог… Для меня все обошлось. Просто перевели сюда, на базу.

Вот оно как.

– А чему нас учили? – сказала я со злостью, глядя в коричневые разводы выпитого кофе, – можно подумать, всеобщей любви. Дисотсеком. Да пряжкой от ремня. Я удивляюсь, Элджи, как ты-то… впрочем да, у тебя ж семья есть, родители.

Элдженет посмотрел на меня. Вдруг протянул руку и отвел мне волосы со лба.

– Тебе тоже досталось, Синь.

– Конечно, – сказала я, – спроси вот Кэр-Нардина, он тебе расскажет, как мне досталось.

А Элдженет не убирал руку, чуть касаясь пальцами лба, и смотрел мне прямо в глаза.

– А как же ты сейчас на задания летаешь? – спросила я ехидно, – или ты там того… поля удобряешь? Цветочки рассыпаешь на праздниках?

Элдженет убрал руку, опустил лицо. Произнес глухо.

– Ты права, Синь. Война – это грязь. Это в любом случае грязь. И я, наверное, малодушен просто. Сверху, не видя ничего, лазером чиркнуть – могу. А стрелять в безоружных людей, глядя им в глаза – не могу. А ведь это одно и то же. Надо совсем уйти из армии. Да ведь я больше не умею ничего.

Мне вдруг стало его жаль.

– Элджи, я понимаю. Я все понимаю. Сама не знаю, смогла бы я… или нет. Только по-моему надо или уж решаться на все, до конца, или совсем ничего не делать.

– Юношеский максимализм, – прошептал Элдженет.

– Пусть так, – согласилась я.

Мы молчали. Потом Элдженет вдруг заговорил.

– Ты знаешь, Синь… Вот мы тут сидим. Не знаю, почему, может, потому что оба легионеры. Или потому что из одной школы…

Он накрыл своей ладонью мою руку, лежащую на столе. Я вдруг ощутила, как медленно кружится голова… все плывет…

• Предыдущая
• 18/114
• Следующая