Тайна дела № 963 - Заседа Игорь Иванович - Страница 57

• Предыдущая
• 57/63
• Следующая

– Заводи, быстрее!

Мимо нас в сгущавшейся синеве проносились со свистом автомобили.

Шофер-кореец уже оклемался, послушно включил зажигание, и наша «тюремная камера» на колесах понеслась дальше.

– Вот мы с вами снова встретились, мистер Олех Романко! – услышал я знакомый до боли голос. Я поднял тяжелую, плавающую в полубеспамятстве голову и увидел прямо перед собой улыбающееся лицо седобородого… Питера

Скарлборо. – Келли чрезвычайно жалел, что не сможет лично встретить вас, увы, у него дела в городе. Ну да вы не грустите – вы еще увидите его…

Но Майкл Дивер не подавал признаков жизни.

– Не помер ли часом? – сказал здоровяк, вспотев от бесполезного трясения обмякшего тела Майкла Дивера.

– Такой помрет, как бы не так. Этот тип прошел сто километров по раскаленной пустыне в Мексике – без капли воды! Проверь-ка его карманы!

Страж послушно и поспешно стал обшаривать Майкла. А какие у него карманы – один на рубашке, и невооруженным глазом видно, что, кроме пачки «мальборо», выступающей над краешком, там ничего нет. Да и задний карман джинсов – тоже не лучшее место, чтоб хранить оружие.

– Пуст он.

– Ноги проверь, не закреплено что под штанинами…

– Пусто…

– Сумку подай-ка!

Синяя сумка Дивера с эмблемой «Пан-америкен» перекочевала с заднего сидения в руки Питера Скарлборо. Тот решительно дернул змейку. Стал шарить внутри руками. Вдруг на его лице расцвела злорадная улыбка и он извлек на свет небольшой продолговатый пластмассовый пенал.

– Вот оно, а ты искал, – процедил он язвительно и самодовольно, раскрывая пенал. – Так и есть: пистолетик с глушилкой, да еще в антимагнитном футляре. Никакой контроль в аэропорту не найдет!

Машина остановилась в каком-то пустынном месте, где одноэтажный дом, окруженный садом, за высоким деревянным забором прятался одиноко, очень похожий на один из тех домов, что мне довелось увидеть в музее народной архитектуры под открытым небом, куда возили журналистов хозяева концерна «Самсунг» после посещения цехов этого гигантского предприятия.

Нас с Майклом бросили в темный подвал. Вернее будет сказать – я сошел по крупной кирпичной лесенке сам, подталкиваемый в спину моим стражем, а Майкла Дивера снесли на руках – второй бронеподросток и Питер Скарлборо.

И оставили одних…

Как только за Питером Скарлборо тяжело, с глухим скрипом, закрылась дверь и мы утонули в кромешной тьме, я услышал, как Майкл тихонько, едва различимым шепотом, произнес:

– Наклонитесь ко мне, Олег…

– Как вы себя чувствуете, Майкл? – прошептал я, наклонившись к самому лицу Дивера.

– О'кей. – Голос его звучал бодро, без каких-либо признаков растерянности, что, кажется, явственно прозвучала в моем вопросе. Я действительно не видел выхода из создавшегося положения, тем паче что имел уже счастье познакомиться с методами Питера Скарлборо. И если тогда, в Лондоне, руки у него в определенной степени были связаны пребыванием на воле Майкла Дивера, где, без сомнения, и находилось искомое, Питер Скарлборо уж слишком затянул развязку. Как бы там ни было, но захват двух заложников – пусть даже никем не замеченный, хотя кто станет утверждать, что не оказалось случайных свидетелей происшедшего? – в стране, где служба безопасности поставлена на высочайшем уровне, в чем могли убедиться многочисленные участники и гости Олимпиады, – дело не только не простое, но и по-настоящему опасное.

– Можете не сомневаться, Олег, – все так же шепотом продолжал Дивер, – Скарлборо, он же Флавио Котти, продумал операцию до мелочей – видите, машину и ту сумели нам подставить, что, скажу вам, не так уж просто. Свободных такси в Ким-по хоть отбавляй и появление нахала, начхавшего на очередь и в наглую выхватившего пассажиров, не прошло незамеченным. Во всяком случае, номер машины наверняка отложился в чьей-то памяти…

– Толку-то с этого? Ну, послали нашего водилу коллеги в сердцах подальше и тут же забыли, ведь у каждого свой интерес: побыстрее взять клиента и в город… – прервал я Майкла Дивера.

– Не так-то и просто, как вам кажется, – не согласился Дивер. Он уже поднялся с пола и теперь сидел рядом, прижавшись к моему левому плечу. – Это элементарно, поверьте мне: каждый водитель такси – это, ну, если не добровольный помощник полиции, то, по меньшей мере, ее приверженец на время Игр. Все они, как и представители иных служб быта, проинструктированы, что вместе с олимпийцами и туристами на подобные мероприятия со всего света слетается разная не ладящая с законом публика – здесь есть где поживиться. А кому охота стать жертвой нападения? Значит, будем считать, что номер нашего авто не остался незамеченным…

– Допустим. – Майкл Дивер был спокоен, и его настроение передалось и мне, и я стал внимательно вслушиваться в его слова, убедившись, что Дивер ведет не пустой разговор, а выстраивает логическую цепочку, хотя, судя по тому, как издалека он начал, пока не имеет четкой концепции такого решения, чтобы появился свет в конце темного тоннеля. – Допустим, – повторил Дивер, – что Котти предусмотрел и этот вариант, и номера такси – фальшивые. С одной стороны, это вроде бы начисто заметает следы, а с другой – звучит сигналом тревоги для службы безопасности. Вы спросите: каким образом? Просто: допустим, кто-то из водителей такси, а там их было не меньше полусотни, запомнил номера наглеца и пожаловался ближайшему полицейскому, что у него из-под носа увели пассажиров. Страж порядка, тоже нашпигованный различными инструкциями и указаниями, тут же сообщает эту незначительную на первый взгляд новость в центр. Оператор нажимает на клавиши, вводя информацию в ЭВМ, та проверяет свою магнитную память и выдает новость: такое такси во всем Сеуле не числится. Дело начинает набирать обороты: переодетые агенты расспрашивают таксистов, выискивая тех, кто в это время находился в районе Ким-по. Сделать это просто: такси, как вы, наверное, успели заметить, оборудованы рациями…

– Послушайте, Майкл, пока они доберутся до нашего подвала, мы с вами успеем перебраться в мир иной, – мрачно отшутился я, чувствуя, как разочарование и апатия снова охватывают меня.

Дивер не возразил, и в сырой, липкой тишине подвала было слышно лишь, как скреблась мышь.

Я подумал о том, что где-то затихают проспекты олимпийской деревни, в олимпийской же деревне прессы в эти поздние вечерние часы жизнь только начинает набирать обороты: не протолпиться, видать, в пивной бар, что у северного выхода – день-деньской там никого с огнем не сыщешь, но стоит лишь ночному небу опуститься над Сеулом и опустеть спортивным аренам, как толпы возбужденных, перенасыщенных отзвуками отбушевавших страстей, рыцарей пера, – пожилых и совсем молодых, никогда не выходивших на старт, и тех, у кого за плечами и годы тренировок и выступления на чемпионатах мира и предыдущих Олимпиадах, – стекаются в этот вселенский клуб, где до первых петухов спорят и говорят о том, что уже случилось, или о том, что только еще должно быть. Наверняка, не раз и не два возникает в разговоре имя Джона Бенсона, чей поединок с Карлом Льюисом да, наверное, и с Федором Нестеренко ожидается здесь едва ль не как самое выдающееся событие Игр ХХIV Олимпиады.

Что делает сейчас Вадим Крюков – он, как заноза, в моем сердце?

– Да, пожалуй, отсюда и следует ожидать атаку, – произнес Майкл Дивер, прерывая мои нескучные мысли.

– Какую атаку?

– Нет, Олег, это я своим мыслям. Разное лезет в голову, как тут не заговориться… Впрочем, это не самый выгодный путь для Котти.

– Да о чем вы, Майкл?

– Я пытаюсь поставить себя на место этого типа и проанализировать, что он станет делать.

– А зачем ему что-то делать, если то, что он искал, в его руках?

– Вы так полагаете, Олег?

– А как еще, если сумка-то ваша и пистолетик у него? В сумке, я так думаю, и есть искомое?

– В чем-то вы правы, Олег. У Флавио Котти в руках документы…

– Значит, я прав?

– Документы у него, это бесспорно, как и то, что Котти не дурак и не расправился с нами потому, что не уверен, все ли он захватил. Ключ от этих бумаг – вот здесь! – Я услышал, как Майкл Дивер постучал костяшкой пальца по лбу.

• Предыдущая
• 57/63
• Следующая