Выбери любимый жанр

Я отворил пред тобою дверь… - Юденич Марина - Страница 8


Изменить размер шрифта:

8

— Я живу в постоянном страхе, что все повторится снова.

— Правильно жизнь превращается в сплошной кошмар, вы все время ждете, что он снова вас бросит и…

— … и в конечном итоге провоцирую его на это.

— Отлично Но не будем тратить время на повторение азов Все это вам мог сказать психотерапевт в районном диспансере Далее Причина всех ваших сегодняшних жестоких, жесточайших даже вы не преувеличили, скорее нечто напрасно скрыли даже от меня страданий — не любовь, а обида, оскорбление которое вам нанесено И это не дамские нежности, я мужчина, проживший достаточно долгую жизнь, умудренный личным опытом и специальными профессиональными знаниями, полностью согласен и солидарен с вами — попрание любви, то есть простите я расшифрую языком для меня более привычным, отказ от человека, которые предлагает себя в качестве абсолютного духовного и телесного раба, предлагает безвозмездно и безоговорочно, отказ после того, когда услугами раба, простите, уже воспользовались и пользовались многократно Отказ без объяснения его причин, без выплаты компенсаций Погодите! Я формулирую так сознательно! Так вот все это — безусловно нанесение оскорбления Сильного, страшного оскорбления И осознание этого мучительно и невыносимо Причем тем мучительнее и невыносимее, чем выступивший в роли раба человек, по сути своей, менее раб Объясняю Но, прежде, простите мое занудство, еще раз процитирую классика Вспомните, как Чехов по капле давил из себя раба Он уже почти им не был, поскольку признал себя таковым, кстати об этом писал и Энгельс Но, извините, цитат достаточно Так вот, люди, населяющие сегодня планету в большинстве своем — потомки рабов, исключения редки и являют собой жалкое зрелище, ибо сохранившие пусть и относительную чистоту патрицианской крови, редкие семейства нынешней аристократии, вместе с ее тлетворными каплями принесли в сегодняшний мир сном страшных наследственных недугов, которые люди, по неведению, до сих пор относят к числу пороков, но не будем отвлекаться — их неизбежно ждет тлен и самые мрачные последствия Основная же масса населения нашей чудной планеты в большинстве своем душевно здорова, благодаря плебейскому, рабскому то есть происхождению. Им проще сносить оскорбления, как удары хлыста не сильно тревожили их далеких предков. Но некоторые, немногие, избранные поднимаются над толпой, в той или иной степени, осознавая то или нет они, утрачивают иммунитет рабов и тогда хлыст попрания людьми их мыслей и чувств рассекает их обнаженную душу. Боль и страх толкают этих людей к духовному и физическому отшельничеству, совершению злодеяний, борьбе за власть над толпой, которую дает и трон и удачно сочиненный сонет, но чаще уныние и душевные недуги настигают их, и земное пребывание несчастных прерывается С женщинами такое случается реже, ибо, уже физиологически самка создана несвободной и обречена на рабство Но случаются исключения и тогда…

Поверьте, я не люблю делать комплименты, особенно своим клиентам Да и комплимент врятли подсластит то, что я скажу ниже И тогда, страдания мужчины, могут быть сравнимы с легким неудобством, именно так Женская душа обнажена куда более опасно Для нее опасно Ей много больнее Я не могу знать этого, могу только понимать умом и… искренне сочувствовать вам.. и помогать Итак, оскорбление?… — быстро продолжили фразу! Не раздумывая!

Ну!.

— … Смывается кровью Смешно.

— Никогда не смейтесь, когда речь идет о крови, никогда В каком бы контексте не было бы упомянуто это слово, оно требует высочайшего к себе почтения Трепета И страха Кровь — это всегда жизнь и почти всегда смерть Итак, оскорбление смывается кровью Не вижу ничего смешного и даже необычного — формула отточена веками — брошенная перчатка требует дуэли., похищенный трон — откупается виселицей, отнятую невинность — возмещает удар кинжала, при чем не суть важно в кого он направлен, но это так — размышления на полях Месть и месть освященная кровью, единственно возможная реакция на серьезное оскорбление человека — не-раба Вам кажется, что я рассуждаю как средневековый сатрап? Или просто помешанный? Кажется, уверен А теперь быстро, честно, без пауз на размышление — разве вы не мечтали его убить?.

— Тысячу раз. Лежала бессонными ночами и шаг за шагом продумывала планы, до мельчайших деталей.

— Ну! И ведь становилось легче, вспомните?.

— Да, пожалуй, иногда под эти мысли удавалось заснуть.

— А от мыслей — к делам? Ну, не медлите, не подыскивайте слова, пытались где-то, с кем-то обсудить, начать издалека….

— Конечно, я же, Господи как стыдно, порчу на него ходила наводить, ночью на кладбище какие-то орехи в могилы закапывала, Боже милосердный…

Какие-то бабки, «черные колдуны», кого только не было…

— Не надо беспокоить Иисуса из Назарета, он здесь не при чем Значит порог этого запрета вы переступили, и вот что скажу я вам — ваш путь был единственно верным По поводу бабок и колдунов, конечно, стыдно, но я вас прощаю Вы двигались в единственно возможном для вас направлении, но, простите, петляли какими-то вонючими закоулками Что ж будем работать.

— Ваша методика…

— Да, моя методика, — он устало закрыл глаза и слегка откинулся на спинку кресла.

Три дня длится наша беседа, три дня час за часом распутывает он клубок моих страданий. Подолгу возясь с тугими узелками и бережно разминая тонкими смуглыми пальцами освобожденную нить прошлой жизни моей Три дня, час за часом, я смотрю на него, пытаясь разглядеть но каждый раз, отведя глаза лишь на мгновенье, возвращаю взгляд и вижу нового вроде человека, хоть ничто не меняется в нем внешне Он сухопар, смугл лицом, тонким большеносым и большеглазым, глаза его темны, но когда нечастый гость в эту пору — луч солнца попадает в них они отдают редким оттенком янтаря или темного лесного меда Он некрасив, хотя что есть мужская красота? Голос его глубок и негромок, даже приказывая в ходе беседы быстро сделать что-то или стремительно, не думая ответить на его вопрос, он не повысит тона, лишь слегка сгустятся нижние нотки в голосе Он, безусловно, профессионал и профессионал высочайшего класса, психолог или психиатр, а скорее всего и то и другое, он работает со мной жестко, порой беспощадно, он владеет моей душой и мыслями полностью и безраздельно, настолько, что я не могу найти в них даже просвета, не то чтобы для тоски и воспоминаний, но и для того, чтобы понять что же он такое для меня, как отношусь я к нему и куда он меня ведет.

— Моя методика, она конечно же существует Это сложнейшая психотехника, на уровне ноу-хау и я знаю многих, кто легко пожертвовал бы и половиной царства и конем в придачу… Штука это сложная и довольно опасная, вы, впрочем, к ней готовы вполне, но…

— Вы мне отказываете?.

— Нет. Напротив. Я хочу предложить вам нечто более серьезное и… действенное, да именно действенное Мне кажется вы заслужили это.

Чай остыл, да это, собственно, и не имело значения — чая он не хотел.

Не сказать — удобно — это было довольно проблематично на продавленном диване, пружины которого так и норовили впиться в самые уязвимые части тела — скорее привычно устроился он в своем диванно-телевизионном лежбище, так и не включив телевизор Настольная лампа, забавная, дедова еще, чудом сохранившаяся после множества его разменов, разделов и разводов — сейчас почти антикварная уже вещь в стиле арт-деко — с нарочито грубо чеканным абажуром, усыпанным крупными разноцветными стекляшками, имитирующим драгоценные стразы на старинной бронзе, — бросала четкий круг довольно яркого света обрамленный невнятными цветными бликами на изрядно потрепанные обои — в комнате стоял полумрак И это было славно, так не очень бросалась в глаза ее убогость и царившее в ней запустенье.

Странно как-то все это началось Вроде бы и не было никакой значимой отправной точки у этого мучительного, необъяснимого, да и заметного только ему одному процесса — собственного прижизненного обращения в прах. Именно так он определял то, что с ним происходило нынче Для все прочих, даже близко знавших его, он просто сильно сдал за последние годы — расхожее определение, но емкое весьма, много объясняющее, но большее оставляющее в тени недомолвки, а посему удобное. Оно и его устраивало в какой-то мере, раздражая правда плохо скрытой брезгливой жалостью, но доказывать обратное он никогда не пытался Знал просто сам для себя, что это не так.

8
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело