Честь самурая - Ёсикава Эйдзи - Страница 20

• Предыдущая
• 20/309
• Следующая

Настала ночь, и главные соратники Короку собрались в господском доме. Тайный совет длился до зари. Хиёси доверили ответственную роль стража.

Содержание послания от Сайто Досана по-прежнему оставалось в строжайшей тайне, которую доверяли узкому кругу преданных помощников Короку. Вскоре после ночного совета соратники Короку один за другим начали исчезать из Хатидзуки. Это были самые смелые и самые смекалистые. Они уезжали переодетыми. В деревне шептались, что отправляются они в Инабаяму.

Ситинаи, младший брат Короку, тоже тайно уехал в Инабаяму. Хиёси велено было сопровождать его.

— Мы отправляемся в разведку или в бой? — полюбопытствовал Хиёси.

— Не твое дело, — последовал быстрый ответ. — Помалкивай и держись рядом!

Ситинаи больше ничего не объяснил ему. Младшие члены клана и даже простые работники за глаза называли его Чумой. Никто не любил его. Он пьянствовал, устраивал скандалы и не обладал и малой долей добросердечия, присущего его старшему брату. Хиёси считал Ситинаи человеком неприятным, но не жаловался на задание, зная, что его избрали, потому что Короку ему доверял. Хиёси пока не предлагали вступить в клан, но он уже обязался неукоснительно исполнять приказы. Он был исполнен решимости и желания служить Ситинаи, пусть даже его называют господином Чумой, и, если понадобится, отдать за него жизнь.

В день отъезда Ситинаи изменил свою внешность до неузнаваемости, не пожалев даже косицы. Он собрался путешествовать под чужим именем, выдавая себя за торговца маслом из Киёсу. Хиёси вновь облачился в лохмотья, в которых бродяжничал прошлым летом. Ситинаи и Хиёси выдавали себя за путников, случайно повстречавшихся по дороге в Мино.

— Обезьяна, заставу лучше миновать порознь.

— Хорошо.

— Ты — болтун, но тут придется держать язык за зубами. О чем бы тебя ни спросили, не распинайся.

— Хорошо, господин.

— Если попадешься, я сделаю вид, что прежде в глаза тебя не видел, и оставлю тебя разбираться со стражниками.

По дороге было немало застав. Тесные узы родства между кланами Ода и Сайто должны были бы служить залогом дружбы, но в действительности все было иначе. Оба клана тщательно стерегли общую границу. Путники уже вошли в Мино, но атмосфера подозрительности не рассеялась. Хиёси спросил у Ситинаи, почему так происходит.

— Вечно ты задаешь глупые вопросы! Князь Сайто Досан и его сын Ёситацу уже долгие годы не в ладах.

Ситинаи, казалось, не удивляла подобная вражда. Хиёси невольно призадумался, умен ли его нынешний господин. Конечно, в кругу самураев с незапамятных времен имелось множество примеров вражды между отцом и сыном. Порой они даже брались за оружие, но каждый раз на то имелись серьезные причины.

— А почему князь Досан и князь Ёситацу поссорились? — полюбопытствовал Хиёси.

— Не приставай! Спроси кого-нибудь другого.

Ситинаи не произнес больше ни слова, как язык проглотил. По дороге в Мино Хиёси подумал, что ему, возможно, придется исполнять нелепые приказы.

Инабаяма оказалась живописным укрепленным городом, окруженным невысокими холмами. Осенняя листва на горе Инабаяма затуманилась мелким дождем, но сквозь облака лился солнечный свет. Стояла осень, и горой можно было любоваться с утра до ночи. Ее склоны, казалось, покрыты золотой парчой, поэтому Инабаяма получила свое второе название — гора Золотого Цветка. У подножия горы текла река Нагара, украшавшая город и окрестные поля. У Хиёси перехватило дыхание, когда на самой вершине он разглядел белые стены крепости. Она казалась совсем крошечной на таком расстоянии и походила на одинокую белую птицу.

Из города в крепость вилась крутая тропа. Крепость надежно снабжалась водой, что произвело большое впечатление на Хиёси. Такие твердыни сложно атаковать и практически невозможно взять штурмом. Хиёси подумал, что провинция держится не только на крепостях.

Ситинаи снял комнату в купеческом квартале в богатой части города. Дав Хиёси немного денег, он велел ему устроиться на дешевом постоялом дворе в переулке.

— Через некоторое время я дам тебе распоряжения, а пока изволь каждый день торговать своими иголками. Люди с подозрением относятся к бездельникам.

Хиёси почтительно поклонился, взял деньги и поступил, как ему было велено. На постоялом дворе было, конечно, грязно, зато теперь он был сам себе хозяин. Он по-прежнему не мог вообразить, какое поручение ему предстоит выполнить. На постоялом дворе находили приют люди всяких сортов: бродячие актеры, полировщики зеркал, лесорубы. Запах ночлежки был хорошо знаком юноше, равно как и блохи со вшами, делившие жилье с постояльцами.

Хиёси торговал иголками, а вечером на обратном пути покупал соленые овощи и рис. В ночлежке каждый готовил еду сам. Пользоваться очагом дозволялось лишь тем, кто отдельно платил за дрова.

Прошло семь дней, и никаких вестей от Ситинаи. Он что, тоже слоняется без дела? Хиёси казалось, что о нем забыли.

И вот однажды, когда Хиёси прохаживался со своим товаром по богатой части города, он увидел человека с кожаным колчаном и с парой старых луков на плече. Человек этот был куда лучшим зазывалой, чем Хиёси.

— Починяю старые луки! Починяю старые луки! — зычным голосом кричал он.

Подойдя поближе, ремесленник остановился в изумлении:

— Обезьяна, ты ли это? Как ты сюда попал? С кем ты тут?

Хиёси тоже удивился, узнав Нитту Хикодзю, который состоял на службе у Короку.

— Господин Хикодзю, вы чините луки в Инабаяме?

— Я тут не один, наших человек тридцать, если не сорок. Тебя я здесь не ожидал встретить.

— Я прибыл семь дней назад вместе с господином Ситинаи, но он ничего не объяснил мне. Велел просто торговать иголками на улице. Что это значит?

— А ты ничего не знаешь?

— Он ничего не рассказал мне. Неприятное дело не знать, что происходит.

— Могу себе представить.

— А вы наверняка все знаете.

— Иначе не расхаживал бы здесь, починяя луки.

— Пожалуйста, расскажите мне.

— Г-м-м… Ситинаи — порядочная свинья. Ты даже не представляешь, что рискуешь здесь жизнью и почему. Нельзя обсуждать это на улице.

— Нашей жизни грозит опасность?

— Если тебя схватят, наш замысел окажется под угрозой. Ты ведь все разболтаешь. Ради нашего общего блага я, пожалуй, тебе объясню кое-что, чтобы ты имел кое-какое представление о происходящем.

— Буду вам очень признателен.

— Посреди улицы мы бросаемся в глаза, навлекая на себя подозрение.

— Вон там храм. Зайдем за него и спокойно поговорим.

— Там и перекусим.

Хиёси побрел следом за Хикодзю. В храмовом парке было тихо. Они достали еду, завернутую в бамбуковые листья. Солнечные зайчики играли на листьях деревьев. Сквозь завесу ярко-желтой листвы виднелась огненно-красная вершина горы Золотого Цветка. Крепость, гордость клана Сайто и символ его могущества, взмывала в синее небо.

— Вот наша цель! — Палочками для еды с прилипшими крупинками риса Хикодзю указал на крепость Инабаяма.

Хиёси разинул рот, уставившись на палочки.

— Мы что, должны взять эту крепость штурмом?

— Не говори глупостей! — Хикодзю сломал палочки и швырнул на землю. — Ёситацу, сын князя Досана, удерживая крепость, контролирует всю округу, а также дороги на Киото и на восток. Он муштрует своих воинов и пополняет боевой арсенал. Ни Ода, ни Имагава, ни Ходзё с ним не потягаться. Неужели он под силу клану Хатидзука? Я собирался посвятить тебя в наши намерения, но, право, не уверен теперь, стоит ли.

— Простите. Я больше ни о чем спрашивать не буду. — Хиёси пристыженно замолчал.

— Нас тут никто не подслушивает? — Хикодзю огляделся по сторонам и облизнул губы. — Ты, верно, кое-что слышал о союзе нашего клана с князем Досаном? — Хиёси кивнул. — Сын с отцом враждуют уже долгие годы.

Хикодзю поведал Хиёси о распре и последовавшей за ней смуте, охватившей весь край Мино.

— Досан некогда странствовал под чужими именами, одним из которых было Мацунами Сокуро. Мастер на все руки, он торговал маслом, был наемным воином и даже послушником в монастыре. В конце концов ему удалось возвыситься — власть над Мино он захватил чуть ли не голыми руками. Для достижения цели он сначала убил своего князя и господина Токи Масаёри и изгнал его наследника Ёринари. Он взял к себе одну из наложниц убитого Токи. Ходило великое множество историй о его зверской жестокости и бесчисленных злодеяниях, но мудрости и отваги ему было не занимать. Достаточно сказать, что с тех пор, как Досан стал правителем Мино, никто не отвоевал у него ни клочка земли.

• Предыдущая
• 20/309
• Следующая