В интересах следствия - Высоцкий Сергей Александрович - Страница 13

• Предыдущая
• 13/50
• Следующая

— Наверное, у вас ко мне много вопросов? — Цветухин лучился доброжелательностью. — И не последний финансовый? Мы подпишем договор?

— Да. Финансы прежде всего. Сколько долларов похитили из вашей квартиры?

— Какие доллары, Владимир Петрович?! Какие доллары?

Перейдя к делу, они наконец перестали друг другу улыбаться. Игорь Борисович смотрел на Фризе большими грустными глазами. И вместе с тем умильными. Как будто сыщик уже знает, где спрятаны его «малые голландцы». И чем ласковее с ним, с сыщиком, разговаривать, тем скорее он раскроет свой секрет.

Фризе не любил, когда с ним обращались чересчур ласково. Мужчины. Да и женские ласки он предпочитал только в интимной обстановке. Не терпел ничего показного.

— Но это доказанный факт. Во время перестрелки раскрылся ваш чемодан. Большой кейс из белого металла. По переулку разлетелись зелененькие. Несметное количество.

Владимиру было интересно увидеть выражение лица ограбленного коллекционера при упоминании несметного количества долларов. Его долларов, пущенных по ветру. И он увидел. Лицо Цветухина исказила гримаса боли.

— Ой! От слова «перестрелка» у меня мурашки бегают по спине. — Цветухин передернул широкими плечами. — Пули могли попасть в картины!

Все-таки картины были дороже его сердцу, чем деньги. Фризе это оценил. Ну имелись у него деньги, много денег. Да кто ж в наше время будет афишировать свои сбережения? Даже если они приобретены законным путем. А у коллекционера такие пути известны. Продал какой-нибудь свой шедевр «на сторону» — доморощенному олигарху или заезжему собирателю, — вот и появилась валюта. А привычки у наших граждан заносить такой доход в налоговую декларацию еще не появилось.

— Ужас! Ужас! И это в Москве, за каких-то сто с лишним дней до начала нового тысячелетия. И еще. — Коллекционер осторожно тронул мягкой, ухоженной ладонью руку Владимира. — У меня не было кейса, который бы соответствовал вашему описанию. Большого, из белого металла… Единственный кейс — вот он. — Игорь Борисович поднял с пола щегольской кожаный «дипломат» с кодовыми замками. — Я брал его с собой в Лондон. Сейчас в нем лежат списки и фотографии картин моей коллекции. И деньги на ваше расследование. Задаток плюс расходы. Мне пришлось залезть в долги. А вы рассказываете про тучи летящих по переулку долларов!

— Свидетели рассказывают.

— Владимир Петрович. — Цветухин хитро улыбнулся, а глаза его, серо-голубые, сделались еще более умильными. Как у спаниеля, увидевшего в руках хозяина сахарную косточку. — Помните Булгакова? Весь театр, битком набитый зрителями, наблюдал, как Фагот разбрасывал червонцы. А что оказалось?

— Ладно, не в деньгах дело. Ваши они? Чужие. Были — и след простыл, — согласился сыщик. Постепенно настороженность в отношении клиента уступала место симпатии. — Вы не ставите передо мной задачу их отыскать?

— Фу! Говорю вам — это иллюзия. Массовый психоз.

— На том и остановимся. — Владимир мог бы напомнить о найденной купюре, но, как известно, одна ласточка весны не делает. Фризе просто принял во внимание, что клиент с ним неискренен.

— А что говорят вам официальные представители? Виделись вы со следователем, ведущим дело?

— Виделся. Странный тип. Он даже не знал, кто такие «малые голландцы». Поэтому я и обратился к вам. Следователь-коллекционер! Это удача для меня. Вы знаете наш мир. Знаете людей, кто может заказать такую кражу…

— Игорь Борисович, не обольщайтесь! По-моему, никто из наших коллекционеров не станет держать украденные ценности в России. Даже олигархи. Если и заказывали вашу коллекцию, то на вывоз.

— Да, понимаю. Понимаю, но надежда еще теплится. Я трудился в поте лица, как муравей собирал коллекцию. И вот… — Он с таким огорчением взглянул на сыщика, что Фризе показалось — Цветухин сейчас заплачет. — Значит, увезли? Значит, все бесполезно?

— Я не взялся бы за поиски, если бы так считал. Два похитителя убиты. Машина изрешечена пулями и явно где-то брошена. От этого нелегко оправиться. Есть надежда, что грабители на какое-то время затаятся. По сути, задуманная операция провалилась. Предположим, что похитители должны были ехать в аэропорт…

— Зачем?

— Зачем ездят в аэропорт, Игорь Борисович?

— Ну да, ну да! Вы хотите сказать, что у них уже были взяты билеты на самолет? За бугор? — Цветухин был явно озадачен.

— Это одна из версий. И если отнестись к ней серьезно, то следует признать, что план не сработал.

— Ерунда. Чтобы вывезти картины, надо иметь разрешение. Ни один таможенник не пропустил бы такое собрание картин без документов. А если бы и пропустил, то, узнав о краже, тут же доложил бы начальству.

— И тут все проснулись.

— Ну да, ну да! Взятки, коррупция, беспредел. Но через таможню в аэропорту провезти такую коллекцию, как моя, невозможно.

Фризе подумал о том, что собеседнику, наверное, уже приходилось сталкиваться с таможенниками. И эти столкновения не оставили у него приятных впечатлений. Он не стал спорить.

— Автомобиль они могли сменить. Передать кому-то картины по дороге в аэропорт. Наконец, самолет мог быть частным.

— Это исключено! — быстро и сердито ответил Игорь Борисович.

— Считаете, что коллекция не заслуживает частного самолета?

— Она заслуживает самого высокого пиетета. Но по-моему, вы склоняетесь к жанру американского триллера. Впрочем — искать вам.

— Хорошо. Больше не буду вдаваться в подробности. Что вам сказал следователь?

— Ничего! Ни-че-го! В том и странность. Он выворачивал меня наизнанку, а когда спрашивал я — один ответ: «В интересах следствия детали разглашать рано». Помилуйте! Я — пострадавший! Владелец украденных шедевров. Я должен знать, продвинулось ли следствие. Если вы будете поступать со мной подобным образом, я попаду в психушку.

— Не волнуйтесь. Клиент должен знать все.

— Надеюсь, надеюсь!

— Какие вопросы задавал следователь?

— Владимир Петрович. — Цветухин опять коснулся руки сыщика. Очень ласково. — Строго между нами. Он пугал меня статьями. Поверьте, звучало внушительно. Даже грозно. Но вам… — Игорь Борисович задумался. Наконец-то из глаз напрочь исчезла умильность. Взгляд стал сосредоточенным. Даже жестким. — Извольте: когда я решил ехать в Лондон? Когда брал билеты? Попросил показать корешки. Переписал из них какие-то данные. Спросил, кто знал о точной дате и времени отлета.

— Как вы ответили на этот вопрос?

— Так и ответил: знали все. Друзья, знакомые, соседи. Ирочке Карташевой, что живет в квартире напротив, я оставил ключи от квартиры. Это очень порядочная семья.

— Какие еще вопросы задавал следователь?

— Не ручаюсь, что вспомню все… Спрашивал о соседях. О Карташевых упомянул. Выше этажом живет старпер из Политбюро. Из того, из прошлого. Живет с женой. Забавный тип. О нем следователь никаких подробностей не выспрашивал. На том же этаже — бывший помощник нашего правителя. Такой бородатый, ну вы знаете. Похож на неандертальца. Сейчас по научной части. О господи! Да у нас не дом, а паноптикум. Почти все — бывшие. Но ведь не воры!

Готовясь к встрече с ограбленным коллекционером, Фризе подробно расспросил Рамодина о жильцах всех квартир, расположенных в подъезде. Квартир было не так много. По две на каждом этаже. Зато какие! Самая маленькая — сто сорок метров. Обитатели пяти квартир с начала весны жили на дачах. Появлялись в городе один-два раза в месяц. Одна квартира числилась как служебная. Принадлежала Управлению делами Администрации президента. Кто в ней проживал в настоящее время, Рамодину выяснить не удалось. Фризе с трудом уговорил его заглянуть в ДЭЗ, но его сотрудники на вопросы отвечать отказались. Молчали как проклятые и усиленно подмигивали майору, воздевая очи горе.

Игорь Борисович о служебной квартире то же почти ничего не знал.

— 36-я? Кто живет? Черт его знает! Кто-то живет. Свято место пусто не бывает. — Он усмехнулся самодовольно. — На этот дом охотников много.

— Странно, — сказал сыщик. — Про всех остальных жильцов я разузнал, а про 36-ю сведений ноль.

• Предыдущая
• 13/50
• Следующая