Дворец любви - - Страница 36
- Предыдущая
- 36/44
- Следующая
– Где проходят границы дозволенного? Безумец, покусившийся на убийство, естественно, будет ограничен в своих действиях. Еще одно требование – я бы назвал его, скорее, привилегией – соблюдение тайны личности. Только неразумные попытаются проникнуть туда, где их не ждут. Впрочем, мои апартаменты неплохо охраняются, и вы можете не опасаться попасть туда по случайности, это практически исключено. – Виоль Фалюш медленно повернул голову и оглядел комнату. Никто не проронил ни звука: ожидание повисло в воздухе.
– Итак, Дворец Любви… В прошлые времена я разыгрывал здесь маленькие драмы, о чем их участники и не подозревали. Я сталкивал и разводил различные характеры. Я создавал трагические контрасты, чтобы усилить впечатление. Но не теперь… Делайте что хотите, ставьте собственные драмы. Однако я рекомендую воздержание. Редкие драгоценные камни всегда стоят дороже. Степень моего собственного аскетизма могла бы поразить вас.
Наивысшее наслаждение для меня – творчество. Им я никогда не пресыщаюсь.
Некоторые мои гости заметили, что в воздухе разлита тихая меланхолия. Я согласен с этим. Красота тленна, в мелодию жизни всегда вкрадываются трагические ноты. Но забудьте об этом! Зачем грустить, если здесь так много любви и красоты! Берите то, что дают, и гоните сожаления. Так было тысячи лет назад, и так будет. Но берегитесь пресыщения – от него я не в силах защитить вас. Распоряжайтесь слугами, домогайтесь тех, кто носит белое, однако помните, что рано или поздно вы распрощаетесь с его обитателями. Вы больше не увидите меня, хотя мои мысли пребудут с вами.
Здесь нет никаких приспособлений для слежки, подслушивания, подглядывания.
Проклинайте меня, если вам хочется, молитесь мне, взывайте ко мне – я не услышу. Единственной наградой Виолю Фалюшу будет сам творческий акт и его плоды. Хотите увидеть Дворец Любви во всей красе? Тогда обернитесь!
Дальняя стена скользнула прочь, в зал ворвался дневной свет. Взглядам гостей открылся ландшафт удивительной красоты: зеленые поляны, нежные пихты, высокие черные кипарисы, дрожащие ивы, водопады, бассейны, мраморные урны, террасы, павильоны, ротонды – все хрупкое и ажурное, словно парящее в воздухе.
Джерсен, как и остальные, был поражен неожиданным зрелищем. Когда он пришел в себя, человек в черном уже исчез.
Кирт прокричал Наварху:
– Кто это был? Марио? Танзел? Этьен?
Наварх покачал головой:
– Я не заметил. Искал девушку. Где она?
Джерсен огляделся, и сердце его болезненно сжалось: ни одна женщина в комнате не была Друзиллой.
– Когда вы ее видели в последний раз?
– Когда мы прибыли сюда, когда вошли на задний двор.
Все напрасно, все пошло прахом…
– Я надеялся, что смогу защитить ее. Я обещал ей это. Она доверилась мне.
Поэт досадливо махнул рукой:
– Вы не могли бы ничего сделать.
Джерсен внимательней всмотрелся в панораму. Слева синело море и лежала цепь дальних островов. Справа вздымались горы – все выше и круче. Внизу раскинулся Дворец: просторные террасы, здания и беседки. Дверь скользнула в сторону, и за ней открылась нисходящая лестница. По одному гости спустились в долину.
Дворцовые строения и сады занимали шестиугольный участок, наибольшая сторона которого тянулась на милю. На севере, у подножия гор, стоял Дворец. Вторую сторона шестиугольника ограничивали каменные глыбы, между которыми рос колючий кустарник. С третьей стороны простирался песчаный берег и теплое голубое море. Четвертая и пятая, наименее протяженные, вычленялись природными особенностями ландшафта. Шестая сторона была обозначена тщательно возделанными цветочными клумбами и фруктовыми деревьями, посаженными рядом с каменной стеной. Внутри этой области располагались три деревушки, парки, водопады.
Гости бродили где хотели, проводили долгие дни так, как им нравилось.
Прохладные рассветы, золотистые полдни, вечера и ночи уплывали один за одним.
Слуги, как и обещал Виоль Фалюш, были на все согласны и обладали физической прелестью, уступая только избранникам в белом, по-детски невинным и игривым. Кое-кто из носящих белые одежды пленял сердечностью, кое-кто дразнил недоступностью и капризами, но все поражали непредсказуемостью. Казалось, единственной их страстью было пробуждать любовь, мучить и наполнять желанием. Единственное, что приводило их в отчаянье, это соперничество слуг. Похоже, они ничего не знали о большом мире и Вселенной и не питали даже слабого любопытства, хоть обладали живым умом и переменчивым нравом. Обитатели Дворца думали только о любви и ведущих к ней путях. Как и утверждал Виоль Фалюш, привязаться к ним было бы трагической ошибкой. И баловни в белом об этом знали, но даже не пытались предотвратить трагедию.
Наконец-то раскрылась тайна приглашенных друидов. На следующий день после прибытия Дакав, Прютт, Лейдиг и Васт вместе с Халом и Билликой в сопровождении слуг исследовали владения Фалюша и облюбовали прелестную полянку. С одной стороны ее ограничивала стена темных кипарисов, с другой – карликовые деревья и цветущие кустарники, а в центре раскинул ветви огромный кряжистый дуб. Перед ним установили два шатра из светло-коричневой ткани, в которых поселились друиды. На рассвете и днем маленькая община устраивала молитвенные бдения и проповедовала свою религию всем оказавшимся поблизости. Те вежливо внимали призывам к воздержанию, умеренности и ответственности, но тут же возвращались к развлечениям и удовольствиям. Джерсен решил, что приглашение друидов было одной из саркастических шуток Виоля Фалюша. Хозяин Дворца Любви решил поставить новый спектакль. Остальные гости пришли к тому же заключению и, посещая бдения, держали пари, чья доктрина одержит верх.
Друиды, работая с огромным рвением, соорудили алтарь из камней и веточек, стоя перед которым кто-нибудь из них выкрикивал:
– Должно ли все бренное умирать? Вечность насыщена жизнью, которая выше нашего понимания. Источником всего является триада Маг-Раг-Даг – Воздух, Земля и Вода. Эта святая имманентность в различных комбинациях дает начало Древу Жизни – мудрость, терпение, жизненные силы. Взгляните на малых сих: насекомых, цветы, рыб, людей. Смотрите, как они растут, цветут, увядают, тогда как Древо Жизни вечно в своей мудрости. Вы ублажаете плоть, переполняете желудок, ваш разум блуждает в тумане, а что следует затем?
Смерть! Вечное Древо, пустившее корни в Землю, вознесшее ветви в небеса, своими бесчисленными листьями славит вечное бытие. А когда ваша плоть сгниет и станет добычей червей, Древу не будет в вас нужды. Нет, нет, нет!
Ваш распад ему чужд! Ему угодна лишь чистота! Добивайтесь ее! Отбросьте ложные убеждения! Добивайтесь Древа!
Обитатели Дворца внимали с уважением и сочувствием. Невозможно было понять, насколько глубоко доктрина друидов повлияла на них. Тем временем Дакав и Прютт начали рыть огромную яму под корнями дуба. Хала и Биллику к этому занятию не допустили, да они и не рвались, хотя наблюдали за взрослыми с пугливым интересом.
Приближенные Фалюша, в свою очередь, настояли, чтобы друиды приняли участие в их празднествах и познакомились с образом жизни тех, кого обвиняют в развращенности. Друиды неохотно покорились, но держались тесной группой и бросали неодобрительные замечания Халу и Биллике.
Гости Фалюша приняли проповеди по-разному. Скебу Диффани посещал все бдения с завидной регулярностью и в конце концов, ко всеобщему удивлению, объявил о намерении принять веру друидов. Он натянул черный балахон с капюшоном и присоединился к общине. Торрас да Нозза говорил о друидах со снисходительным презрением. Леранд Уибл, который раньше проявлял интерес к Биллике, в отвращении устранился. Марио, Этьен и Танзел пропадали где-то и редко встречались со спутниками. Наварх в раздражении рыскал по садам и паркам, бросая по сторонам неодобрительные взгляды. Хотя красота садов его поразила, поэт неодобрительно отзывался о творческих способностях Виоля Фалюша:
- Предыдущая
- 36/44
- Следующая
