Тайна Леонардо - Воронин Андрей Николаевич - Страница 19

• Предыдущая
• 19/80
• Следующая

– Мое имя не должно упоминаться, – объявил очкарик. – Нигде. Ни при каких обстоятельствах.

– Батюшки! – Кот всплеснул руками. – Да что это вы такое говорите?! Не упоминать вашего имени – это же в моих интересах! За что же я вам тогда такие деньги плачу?

Подразумевалось, что Кот – владелец и руководитель недавно образовавшейся частной фирмы, занимающейся установкой и наладкой компьютерных систем, в том числе и охранных. Подразумевалось также, что Кот разбирается в деле, которым решил заняться, как свинья в апельсинах, и потому вынужден возмещать недостаток образования напористой наглостью. И еще подразумевалось, что благодаря вышеназванным качествам он, Кот, урвал очень крупный заказ, а теперь не знает, как его выполнить. И чтобы выйти из дурацкого положения, в которое сам же себя и загнал, он решил прибегнуть к негласной помощи такого видного специалиста, как уважаемый Семен Валентинович...

Интересовала его, ни много ни мало, ныне действующая система сигнализации и видеонаблюдения Государственного Эрмитажа, в разработке и установке которой Градов принимал непосредственное участие. Логика тут была простая: охранные системы Эрмитажа – это секрет, что называется, с двумя нолями, а значит, завладев их схемой, предприимчивый подонок вроде Кота может смело выдать ее за свою собственную, оригинальную и даже уникальную разработку, не боясь разоблачения.

Коротко напомнив все это Градову, Кот откинулся на спинку кресла, сцепил пальцы рук на животе и благожелательно уставился на собеседника:

– Ну?

– Ну, не знаю... Двадцать тысяч, вы говорите? Любопытно, сколько же вы сами получите?

Кот поморщился. Вопрос был дурацкий, более того, бестактный. Впрочем, ничего иного от этого человека ждать не приходилось. Все в том же сериале, по которому с большим опозданием пытался научиться жить, этот очкастый клоун углядел, что при совершении крупной сделки непременно надо торговаться. И ведь по морде видно, что торговаться не умеет, не пробовал никогда, даже на рынке, а туда же... Нашел время для экспериментов!

– Много, – сказал Кот. – Но двадцать тысяч на сегодняшний день – мой потолок. Мне пришлось заложить все свое имущество вплоть до квартиры, чтобы собрать эту сумму.

– Ну, знаете, а я-то тут при чем? – несмело задрал хвост господин Градов. – Это, как говорится, ваши личные проблемы...

– Не спорю, – легко согласился Кот, борясь с желанием дать придурку разок по ушам, отобрать портфель и сделать ноги. А потом пускай бежит в ментовку, если ума хватит. Интересно, что он там скажет? Что его обманули, украв секретные документы, которые он хотел продать? Ну-ну... Он бы так и поступил, но его останавливала мизерная, но все-таки реальная возможность того, что в принесенном Градовым портфеле нужных ему данных действительно нет. Они почти наверняка были там, но все же рисковать не стоило. Тем более что случай был пустяковый, с ним без труда справилась бы любая уличная торговка, не говоря уж о таком мастере, каким был Кот. – Не спорю, Семен Валентинович! – повторил он задушевно. – Я только хочу вам заметить, что торговаться надо было раньше, до того, как мы с вами достигли определенной договоренности. Это раз. И еще одно... Ну, заломите вы сейчас цену, которую я не смогу заплатить, и что? Я – банкрот, и вы от меня недалеко ушли... Кому это надо?

– Вы забываете, что у меня останется документация, – напомнил Градов. – Я могу продать ее кому-то другому.

– А у вас много покупателей? – с интересом спросил Кот.

Градов смешался.

– Найдутся, – неуверенно заявил он.

– Не думаю, – возразил Кот. – Мне пришлось потратить немало времени и денег, чтобы выйти на вас. О вас практически никто не знает, вам придется самому искать покупателя. И как, позвольте узнать, вы намерены это сделать? Дадите объявление в газету "Из рук в руки"?

Градов молчал. Он уже жалел о том, что взялся не за свое дело, затеяв этот неуместный торг, но пока не был готов в этом признаться. Давая ему время дозреть, Кот неторопливо закурил и выдул вверх струю дыма.

– Кстати, – легкомысленным тоном сказал он, – вы упускаете из виду еще один аспект деловых отношений. В бизнесе вы человек новый, вам простительно этого не знать. Понимаете, когда речь идет о серьезных деньгах, нарушение достигнутой договоренности, пусть даже устной, как правило, не остается безнаказанным.

Градов заметно дернулся, как от пчелиного укуса.

– Простите, это что же, вы мне угрожаете?

В его вопросе прозвучало такое искреннее возмущение, что Кот едва не рассмеялся.

– Вовсе нет, – сказал он. – Я всего лишь знакомлю вас с правилами игры, в которую вы взялись играть. Как и во всякой нормальной игре, в бизнесе нельзя просто бросить все, повернуться спиной к партнеру и уйти домой. Тогда вам будет засчитано поражение. А поражение в данном случае – штука крайне неприятная. Крайне! Вы меня понимаете?

– Признаться, с трудом, – скрипучим голосом произнес Градов. Естественно, он все понимал и старался сделать хорошую мину при плохой игре. Получалось это у него скверно. – Какие-то игры, правила... Вы не могли бы говорить проще, без этих намеков?

– Да какие уж тут намеки, – сделав огорченное лицо, вздохнул Кот. – Если угодно, извольте. Мы с вами договорились, так? Зная вас как человека порядочного и обязательного, я рассчитывал на вполне определенный ход событий. Исходя именно из этого, я взял банковский кредит, залез по уши в долги, неуплата которых грозит мне не долговой ямой, а самой обыкновенной ямой в земле, и хорошо еще, если это окажется яма на кладбище, а не в каком-нибудь пригородном лесочке. А все почему? А все потому, что в самый последний момент вас одолела жадность и вы решили еще поторговаться. Так не делается, Семен Валентинович. А что бывает с такими умниками, как вы, я вам только что объяснил. Пользы мне ваша смерть не принесет, конечно, никакой, зато я отправлюсь на тот свет не один, а в приятной компании. Вы же мне выбора не оставляете, понимаете вы это или нет?

Закончив эту коротенькую лекцию, он снова откинулся в кресле и стал сквозь дымовую завесу разглядывать собеседника.

Собеседник был готов. Его лошадиная физиономия стала не просто бледной, а уже какой-то синеватой, как обрат, и на этом фоне отчетливо проступили все изъяны – какие-то мелкие прыщики, начавшая пробиваться щетина и прочие неаппетитные мелочи наподобие торчащих из ноздрей пучков волос. Губы у него подрагивали, очки окончательно перекосились; вилка с насаженным на нее куском мелко дрожала, но Градов этого даже не замечал. Похоже, до него только сейчас дошло, что пути назад нет и что никто не намерен играть с ним в детские игры, гладить по головке и все ему прощать только за то, что он такой умный, честный и талантливый. "Нет уж, дружок, – подумал Кот, разглядывая его из-под полуопущенных век и наслаждаясь этим зрелищем. – Назвался груздем – полезай в кузов; честность твоя осталась в прошлом, как завоевания Александра Македонского; в уме, принимая во внимание обстоятельства, трудно не усомниться, а что до таланта, то за него тебе, глисте очкастой, предлагают неплохие деньги, тебе таких и за десять лет не заработать..."

– Вы меня без ножа режете, Семен Валентинович, – сказал он, чтобы помочь очкарику выбраться из угла, в котором тот оказался из-за своей же не к месту пробудившейся жадности. – Ну, хорошо, забирайте последнюю рубашку! Даю еще тысячу, но имейте в виду, что домой я пойду пешком. Или поеду в троллейбусе. Зайцем.

Расчет оказался верным, трусость в сочетании с жадностью сделала свое дело: Кот увидел, как скорбные морщины на лошадиной физиономии разгладились будто по волшебству, а на бледные щеки вернулось некое подобие румянца. Клиент буквально на глазах обретал уверенность в себе.

– Это... – начал он.

– Знаю, – перебил его Кот. – Мои проблемы, верно?

"Ох, дружок, – подумал он сочувственно, – не дай тебе бог попасться на этой сделке! В зоне ты и месяца не протянешь. Да ты с такими манерами и до зоны-то не доживешь, загнешься прямо в СИЗО..."

• Предыдущая
• 19/80
• Следующая