Глубина в небе - Виндж Вернор (Вернон) Стефан - Страница 146
- Предыдущая
- 146/186
- Следующая
Но сейчас, через несколько всего секунд, он увидит, как выглядят эти монстры с точки зрения человека.
Не было заметно никакого движения. Если это лифт, то спускаются они долго. Это имело смысл, учитывая характер погоды на южном полюсе.
– Мы не потеряем сигнал?
Рейнольт ответила не сразу:
– Не знаю. Мелин пытается вставить ретрансляторы в шахту лифта. Я же больше беспокоюсь о том, чтобы нас не обнаружили. Даже если триггеры расплавления сработают…
Брюгель расхохотался.
– А какая разница? Как этого не понять, Рейнольт? Меньше четырех дней осталось, как мы все это захватим.
– Аккорд начинает паниковать. Только что они убрали главного управляющего. У меня есть протоколы совещания, показывающие, что Виктория Смит подозревает подрывную деятельность в сети.
– Это начальница разведки? – На секунду эта весть заставила Брюгеля остановиться. Наверное, это случилось совсем недавно. И все же… – У них меньше четырех дней. Что они могут сделать?
Взгляд Рейнольт был обычно-каменным.
– Они могут разделить свою сеть, могут вообще ее остановить. Это остановит нас.
– И приведет к проигрышу войны с Братством.
– Да. Если они не смогут представить Братству убедительных доказательств существования «монстров из космоса».
А это не так чтобы вероятно. Эта женщина просто одержима. Ритцер улыбнулся прямо в хмурое лицо.
А как же. Такой мы тебя и сделали.
Двери лифта открылись. Камера давала теперь только один кадр в секунду и с низким разрешением. Проклятие!
– Есть! – крикнул Мелин, чем-то довольный. Это он поставил ретрансляторы.
Вдруг картинка стала четкой и гладкой. Наблюдатель выполз из двери лифта, и Мелин повернул его глаза на неимоверно крутые ступени, скорее даже перекладины лестницы. Кто его знает, что это такое – погрузочный отсек? Ангар? Сейчас миниатюрная камера пряталась по углам и глядела на пауков. Судя по линейке масштаба, у этих чудищ размер ожидаемый. Взрослая особь примерно Брюгелю по бедро. Твари расселись далеко по земле в низкой позе, как на картинках, найденных в библиотеке перед Вспышкой. Они очень мало были похожи на ментальную картинку, которую вызывали в сознании переводчики-зипхеды. Одежду они носят? Не такую, как люди. Чудища были обернуты во что-то вроде флага с пуговицами. У многих сбоку свисали большие вьючные сумки. Двигались они быстрыми резкими движениями, похожие на клинки передние ноги резали перед ними воздух в разные стороны. Здесь была толпа, хитиново-черная, если не считать несогласованных цветов одежды. Головы блестели, как огромные плоские драгоценности. Паучьи глаза. А рот паука – здесь переводчики использовали точно слово: пасть. Зубастая глубина, окруженная крохотными когтями – это то, что Бонсол и K° называют «пищевые руки»? – и эти когти находились в непрестанном движении.
В большом скоплении пауки оказались большим кошмаром, чем он себе представлял, будто ты их давишь, давишь и давишь, а они все ползут на тебя и ползут. Ритцер шумно втянул воздух. Одна есть хорошая мысль: если все будет хорошо, то не пройдет и четырех дней, как эти конкретно чудовища будут мертвы.
Впервые за сорок лет через систему Мигающей полетит звездолет. Это будет очень малый скачок, всего два миллиона километров, то есть по цивилизованным меркам почти что смена стоянки. И это почти все, что могут дать уцелевшие звездолеты.
Дзау Цинь наблюдал за предполетной подготовкой «Невидимой Руки». «Рука» всегда была подвижным доменом Ритцера Брюгеля, но Дзау знал, что это еще и единственный звездолет, который за сорок лет не растащили.
За несколько дней до прибытия «пассажиров» Дзау высосал весь водород из дистилляторной лагеря L1. Это было всего несколько тысяч тонн, капля в миллионнотонной емкости главных танков корабля, но достаточно, чтобы покрыть щель между L1 и планетой пауков.
Вместе с Фамом Тринли Дзау провел окончательную инспекцию сопел корабля. Всегда странно смотреть в эти двухметровые щели. Здесь десятилетиями горело адское пламя, разгоняя корабль Кенг Хо до тридцати процентов световой. Внутренняя поверхность имела микрометровую гладкость. Единственным свидетельством огненного прошлого был фрактальный узор серебра и золота, сверкавший в свете ламп скафандров. Это была микросеть процессоров за стенками, которые фактически и управляли полями, но если в процессе работы в сопле появится кавитация, самые быстрые процессоры вселенной ничему не помогут. Дотошный формалист, Тринли с помпой вел свою лазерометрическую инспекцию, а потом плевал на результаты.
– Девяностомикронная трясина слева – но и черт с ней. Нового питтинга нет. Хоть свое имя царапай на этих стенках, разницы не будет. Ты что планируешь – пара сотен килосекунд на долях g?
– Примерно. Мы начнем с плавного разгона, но финальное торможение будет где-то тысяча секунд при силе тяжести чуть больше нормы.
Тормозить нельзя, пока корабль не окажется над открытым океаном, и очень низко. В противном случае небо Арахны будет ярче солнца, и это увидят все пауки на ближней стороне планеты.
Тринли небрежно отмахнулся.
– Пусть тебя это не волнует. Я много раз и сильнее рисковал при полете внутри планетных систем.
Они вылезли из носовой стороны сопла, гладкая поверхность расширялась в начале прожекторов передних полей. Тринли все время рассказывал какие-то свои липовые истории. Нет, они могли быть и правдивы, но взяты из слухов о приключениях, доходивших до старика. Тринли кое-что знал о корабельных двигателях – вся трагедия в том, что здесь не было никого, кто знал бы намного больше. Все бортинженеры Кенг Хо были убиты в ранних боях, а последние инженеры-зипхеды общины погибли при разбегании мозговой гнили.
Дзау и Фам вылезли из носового люка «Руки» и по причальному тросу спустились к своему катеру. Тринли остановился и обернулся.
– Дзау, мальчик мой, я тебе завидую! Посмотри на свой корабль – почти миллион тонн собственного веса! Ты не полетишь далеко, но ты поведешь «Руку» к кладу и к Клиентам, к которым она летела пятьдесят световых лет.
Дзау проследил глазами его широкий жест. За много лет он понял, что театральные жесты Тринли фальшивы… но иногда они брали за душу. «Невидимая Рука» выглядела достойным звездолетом, сотня за сотней метров закругленного корпуса уходили вдаль, идеальная форма для скоростей и сред за пределами всех возможностей человека. А за кольцами кормы – в полутора миллионах километров – бледный и тусклый, светился диск Арахны.
Первый Контакт, и старшим пилотом буду я.
Дзау следовало бы гордиться…
В последний день перед отлетом Дзау был занят по горло последними проверками и окончательной комплектацией. Персонала и зипхедов будет больше сотни. Дзау не знал точно, какие специальности представлены, но явно предводители хотели интенсивной манипуляции сетями пауков без десятисекундной задержки, как при работе из точки L1. Это разумно. Чтобы спасти пауков от самих себя, понадобится неимоверный объем дезинформации, может быть, даже перехват управления целыми стратегическими системами.
Дзау уходил со смены, когда в его каюте рядом с мостиком «Руки» появился Кэл Омо.
– Еще одна работа, старший пилот. – Узкое лицо Омо прорезала улыбка без веселья. – Можете считать ее сверхурочной.
Они спустились на катере на скалы, но не в Хаммерфест. За дугой Алмаза-1, погруженный в лед и алмаз, находился вход в склад L1-А.
У шлюза арсенала были причалены еще два катера.
– Вы изучили оружейные установки «Руки», старший пилот?
– Да. – Цинь на «Руке» изучил все, кроме личных апартаментов Брюгеля. – Но конечно, кто-нибудь из Кенг Хо лучше знал бы…
Омо мотнул головой.
– Для этой работы не подходит коробейник, даже мистер Тринли.
Пройти систему охраны главного шлюза потребовало нескольких секунд, но внутри им был дан беспрепятственный проход к зоне расположения оружия. Здесь гудели складские роботы и кондиционеры. Выложенные вдоль стен приземистые яйцевидные предметы были помечены знаками, обозначающими оружие – древними символами Кенг Хо для ядерных бомб и энергетического оружия направленного действия. Много лет строились предположения, сколько же оружия сохранилось в L1-А. Сейчас Дзау мог увидеть это лично.
- Предыдущая
- 146/186
- Следующая
