Это мрачнее, чем вы думаете - Уильямсон Джек - Страница 56

• Предыдущая
• 56/96
• Следующая

Бэрби с горечью кивнул. Он был готов признать свое поражение в этой игре… Если, конечно, Април Белл действительно играла с ним… Он пытался увидеть на ее лице хоть малейший проблеск торжества…

— А где сегодня твоя тетя Агата? — спросил он, заранее предчувствуя бесполезность этого вопроса.

— Уехала. — Април небрежно повела плечами. — Тетя говорит, что от холодов у нее ломит суставы. Поэтому она собрала вещи и вернулась в Калифорнию. Вчера вечером я посадила ее на самолет.

Бэрби слегка поклонился, признавая себя побежденным. Он так и не был уверен, существует на самом деле эта пресловутая тетя Агата или нет. Кружилась голова. Бэрби пошатнулся.

— Тебе не кажется, Вилли, — участливо сказала она, — что тебе следует показаться врачу? Я знакома с доктором Гленом, и он с большим успехом лечил алк… людей, которые слишком много пьют…

— Да ладно, — с горечью прервал ее Бэрби. — Можешь называть меня алкоголиком — так оно и есть. — Он повернулся к двери. — Может, ты и права… Это такое простое решение… Может, мне и в самом деле стоит обратиться к Глену.

— По-моему, стоит, — кивнула девушка. — Но сейчас ты не уходи…

Легко и грациозно она проскользнула между ним и дверью, загородив выход. И снова Бэрби показалось, что Април Белл едва заметно хромает. Причем на ту самую ногу, которую она повредила в его сне.

— Ты на меня не обиделся? — мягко спросила она. — Это я тебе посоветовала как друг.

Бэрби почувствовал слабый аромат ее духов — холодный и чистый, как запах горных сосен в его сне. Его охватило жгучее желание снова превратиться в могучего саблезубого тигра. Внезапно все в нем вскипело от бессильной ярости к этому полному сложностей, серому, полумертвому миру бодрствования. Ему так и не удалось разрешить загадку Април Белл. Даже в ее участливых, озабоченных словах ему слышалась скрытая издевка. Ему хотелось бежать отсюда, и поскорее.

— Пойдем в кухню, — позвала Април. — Давай я сварю тебе чашечку кофе… поджарю яичницу… если, конечно, ты можешь есть. Ну, пожалуйста, Бэрби… После кофе тебе наверняка станет легче.

Он резко замотал головой. Если Април Белл и впрямь победила в этой игре, если ей-таки удалось ничем не выказать свое знакомство с белой волчицей, напавшей на слепую Ровену Мондрик, если она смогла скрыть от него свое участие в убийстве Рекса Читтума… Если все это так, то Бэрби не хотелось, чтобы сейчас она упивалась его сомнениями и растерянностью.

— Нет, — сказал он. — Мне пора.

Она, видимо, все-таки заметила взгляд, которым Бэрби наградил лежавшие на столике возле кресла журнал и золотой портсигар.

— Ну хотя бы возьми на дорогу сигару, — ласково предложила она. — Я держу их для своих друзей.

Она двинулась к столику, и Бэрби теперь уже совершенно отчетливо увидел, что Април прихрамывает.

— Где ты повредила ногу? — выпалил он.

— Поскользнулась на лестнице, — пожала плечами девушка. — Вчера вечером, возвращаясь из аэропорта… — Она протянула ему сигары. — Ничего страшного…

Но Бэрби было страшно. Его рука так дрожала, что Април самой пришлось вытащить ему сигару. Невнятно поблагодарив, Бэрби, словно слепой, побрел к двери.

И тем не менее, он исхитрился прочитать монограмму на внутренней стороне крышки портсигара. Красивые витые буквы — ПТ. И черная сигара, толстая и обвитая бумажной ленточкой, тоже была именно того сорта, который предпочитал Престон Трой. Точь-в-точь такая, какую Трой предложил ему в офисе из ящичка на столе. Неуклюже открыв дверь, он попытался придать своему лицу приветливое выражение. Потом повернулся к девушке.

Она стояла на пороге. Возможно, в ее темных глазах светилась только жалость, но Бэрби почему-то виделось в них нечто совсем другое. Ему упорно казалось, что девушка смеется над ним. Смеется и радуется его растерянности. Зеленый халатик слегка распахнулся, и приоткрывшаяся красота, словно острый нож, ранила Бэрби в самое сердце. Ее ненакрашенные губы как-то тревожно улыбнулись.

— Подожди, Бэрби! Пожалуйста…

Но Бэрби не стал ждать. Он не мог вынести ни жалость, которую видел, ни издевки, которая ему чудилась. Этот пустой, серый мир сомнений и поражения стал вдруг для Бэрби совершенно невыносимым. Ему хотелось опять ощутить в себе не знающую пощады и не ведающую преград силу тигра.

Он захлопнул за собой дверь. Бросил на пол сигару. Растер ее каблуком в порошок. Он чувствовал себя совершенно больным, но, высоко подняв голову, он твердым шагом направился к лестнице. Для обиды нет никаких оснований, — убеждал он сам себя. Что с того, что Престон Трой годится ему в отцы? Двадцать миллионов с лихвой компенсируют лишние двадцать лет. Кроме того, Трой наверняка познакомился с ней раньше.

Продираясь сквозь серый туман душевной боли, Бэрби медленно спустился по лестнице. Уже не заботясь о том, увидит его дежурный или нет, он, шатаясь, прошествовал к выходу. Возможно, Април действительно права, — бормотал он себе под нос. Возможно, и в самом деле стоит обратиться к доктору Глену.

Бэрби ведь не знал, как вернуться в радостный и свободный мир сна. Мир серого волка и саблезубого тигра. Этот путь можно было испробовать только ночью… солнечный свет губителен для свободного сознания. Не так ли? Но эта жизнь стала совершенно невыносимой. Все эти ее бесконечные переплетения ужаса и печали, и боли, и усталости, и сомнения вкупе со жгучей тоской и невыносимой неуверенностью и ошеломляющей паникой.

Да, решил он, надо ехать к Глену.

Бэрби всегда не любил психиатрические лечебницы. Но Гленхавен был лучшей клиникой в стране, а молодой доктор Арчер Глен, как и его отец, считался признанным авторитетом этой новой и быстро развивающейся науки — психиатрии. «Тайм», — припомнил Бэрби, — посвятила Арчеру Глену целых три колонки. Это когда тот служил на флоте во время войны… Что-то об исследовании корреляций умственных и физических отклонений и о блестящих дополнениях к революционной, по тем временам, психиатрической методике наркосинтеза.

Как и его отец, Арчер Глен был убежденным материалистом. Любимым хобби старшего Глена было разоблачение мнимых медиумов и астрологов, и предсказателей. Сын пошел по его стопам: Бэрби как-то написал репортаж о его лекциях, где Арчер яростно обрушивался на религиозные культы, пытающиеся с помощью псевдонауки найти рациональное объяснение сверхъестественному. «Сознание, — утверждал доктор Глен, — это всего лишь одна из функций человеческого тела».

• Предыдущая
• 56/96
• Следующая