Три полуграции, или Немного о любви в конце тысячелетия - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 3
- Предыдущая
- 3/59
- Следующая
Ее глубокую задумчивость прервал телефонный звонок.
– Алло! Сонечка, привет!
– Татка, у тебя сегодня бодрый голос. До меня дошел слух, что ты постриглась. Надеюсь, не в монахини?
– Вот как раз размышляю над этим вопросом.
– Над каким?
– Как жить дальше? Монахиней или нет?
– Разумеется, нет! У тебя есть кто-то на примете? – деловито осведомилась Соня.
– Пока нет.
– Это потому что ты расслабилась от замужней жизни. А надо всегда быть в форме. Тебе не мешает похудеть.
– Я тоже так считаю.
– Кстати, имей в виду, Восьмого марта, как всегда, соберемся у нас.
– А Алиска?
– Естественно, придет.
– Отлично, я тоже буду. Только, Сонь…
– Что?
– Ты, надеюсь, не станешь приглашать для меня женихов?
– Нет, еще рано.
– То есть?
– Ты еще не годишься для сватовства, надо сперва обрести товарный вид, – засмеялась Соня. – Вот после праздника сядешь на диету. Согласна?
– Согласна, конечно, согласна. Сонька, а что будем готовить?
– Тоже еще рано. Ближе к делу решим. Ладно все, бегу на работу! Пока, Татка!
– Пока.
Да, с такими подругами не пропадешь, с нежностью подумала Наталия Павловна. Они дружили всю жизнь, с первого класса. И какие бы бури ни бушевали над каждой из них, они знали: в жизни есть надежная опора.
Придя в издательство, Наталия Павловна впервые за последние дни смогла наконец хоть что-то понять в тексте, который редактировала. Вот и хорошо, работа отвлекает, пришла в голову мысль, но тут в комнату вбежала молоденькая редакторша Вика:
– Наталия Павловна! Я хотела спросить… Ой, вы постриглись. Вам идет… просто класс!
– Вот моя дочка тоже так говорит, – улыбнулась Наталия Павловна. – А что ты хотела спросить?
– Да вот я Жихареву вычитываю…
– И что?
– У нее тут написано: «Он выглядел жалко, как нахлебник Достоевского. Но разве „Нахлебника“ Достоевский написал?
– Безусловно нет. Тургенев. И еще у Чехова есть «Нахлебники».
– Может, она что-то другое имела в виду?
– Да нет, думаю, просто забыла.
– А что же мне делать?
– Ничего, – пожала плечами Наталия Павловна.
– Но ведь это ошибка…
– Ошибка, конечно. Но это ее ошибка, а не издательская, верно?
– Ну да.
– Она желает печататься в авторской редакции? Так?
– Так.
– Ну вот, пусть печатается.
– Наталия Павловна, я так не могу. Я ей позвоню, а? Ну перепутал человек, с кем не бывает… Как вы считаете?
– Позвони, в конце концов, действительно, с кем не бывает. Это единственное, что тебя пока смутило?
– Вообще-то нет…
– Тогда ты уж собери все, что тебя смущает, чтобы не беспокоить мадам лишний раз. И будь предельно вежлива.
– Но я всегда вежлива…
– Это от неопытности, – улыбнулась Наталия Павловна.
– А что, опытные редакторы всегда невежливы?
– Бывает, – вздохнула Наталия Павловна. – Нервы, знаешь ли, не всякого автора выдержат. Я вот сейчас рукопись редактирую, так мне этого автора хочется убить… «Там сидело десять человек людей». Разве тут до вежливости?
– Десять человек людей? – ахнула Вика.
– Именно.
– Наталия Павловна, а вы Жихареву не любите, да?
В этот момент дверь распахнулась и на пороге возник главный редактор:
– Приветствую! Что тут происходит?
– Ничего, – пожала плечами Наталия Павловна. – Вика пришла посоветоваться…
Но Вики уже и след простыл.
– Как жизнь, Наталья? – спросил главный редактор, усаживаясь у стола.
– Нормально, – ответила Наталия Павловна. Она не хотела всех вокруг посвящать в свою личную жизнь. Надеялась, что в суматохе дней, когда в издательстве работала налоговая инспекция, всем было не до нее.
– Слушай, Наталья, а кто эта баба?
– Какая баба?
– Да вот вчера приходила тебя отпрашивать…
Наталия Павловна поморщилась, фраза была не слишком грамотной. Но внутренне она рассмеялась. Проняла его Алиса!
– Это моя подруга детства. Понравилась?
– Да не в этом дело… Что она за командирша такая?
– Командирша – да.
– Пришла, увидела…
– И победила? – улыбнулась Наталия Павловна. У нее с Олегом Степановичем были вполне приятельские отношения.
– Ну да, можно сказать и так. Слушай, а кто она? Чем занимается? Или только мужем командует?
– Нет, Олег, она не замужем.
– Шутишь?
– Нисколько.
– А где работает?
– На телевидении.
– То-то я гляжу… Но я ее никогда вроде бы не видел…
– Ну так она же на экране не светится. Она директор департамента развития сети, вот так!
– Директор департамента? Как-то по-иностранному звучит…
– Ну да. Частный канал с иностранным капиталом – «Виктория-ТВ».
– Ага, знаю.
– А ты почему интересуешься, Олег?
– Да я и сам не понимаю… Просто запоминающаяся дама. Но стервозина еще та, сразу видно.
– Ну что ты! Алиса удивительный человек…
– Удивительный – может быть, но стервозина – это точно, – тяжело вздохнул главный редактор. – Да, Наталья, тут у нас говорят, что…
– Что? – насторожилась Наталия Павловна.
– Ну что у тебя какие-то… неприятности дома… Это правда?
– Кто говорит?
– Да все…
– Черт, не скроешься. Но ты не волнуйся, на работе это не отразится, я уже оправилась.
Главный редактор внимательно на нее посмотрел.
– Действительно. Ты сегодня уже похожа на человека. Это твоя рыжая стервозина тебя в чувство привела?
– Представь себе.
– Понятно… Она что, феминистка?
– Ну феминисткой я бы ее не назвала, но…
– Но мужиков презирает, да?
– Есть немножко, – улыбнулась Наталия Павловна.
– Но она не лесбиянка?
– Боже упаси!
– Ясно. Ну ладно, трудись. А если нужна будет помощь, ты скажи. Чем сможем, поможем, ну в материальном смысле, конечно…
– Спасибо, Олег. Материальная помощь никогда не бывает лишней.
– Понял. Подумаем. Трудись!
С этими словами он вышел из комнаты.
Проняла его Алиска, засмеялась Наталия Павловна.
– Привет, Наталья! – воскликнула, появившись на пороге Рина, с которой они уже несколько лет работали в одной комнате. – О, да ты постриглась. Жалко. У тебя такие хорошие волосы были… Хотя стрижка тебя молодит. Волосы-то сохранила?
– Нет. Зачем?
– Зря. Пригодились бы. На парик или на продажу. Чудачка ты, Татка.
Наталия Павловна не успела ничего ответить, так как дверь вновь открылась и в кабинете возник довольно высокий мужчина:
– Можно?
– Илья? – ахнула Наталия Павловна.
– Приветствую, девушки! – нарочито веселым голосом поздоровался он. – Таточка, можно с тобой поговорить? – Он выразительно посмотрел на Рину.
Но та сделала вид, что не поняла намека.
– Тата, где тут можно поговорить? – стоял на своем Илья.
– Пойдем на лестницу, – обреченно произнесла Наталия Павловна.
– Татка, мне удалиться? – шепотом спросила Рина. – Только вам тут все равно не дадут покоя.
– Не стоит, мы сходим покурим…
С тяжело бьющимся сердцем она вышла в коридор. Илья шагал следом, теребя в руках меховую шапку.
К счастью, на лестнице никого не было. Они спустились на полпролета.
– Я тебя слушаю, – обернулась к нему Наталия Павловна.
– Тата, я хочу сказать…
– Зачем ты сюда пришел? Почему не домой?
– Дома… Дома неудобно.
– А тут, по-твоему, удобно? Ты, наверное, боялся, что дома я закачу истерику, да? А на работе уж как-нибудь сдержусь, да?
– Ну, в общем…
– Хорошо, говори. – От волнения у нее вдруг пропал голос.
– Тата, поверь, я очень долго думал, прежде чем решился на этот шаг… Но я больше не мог. И вообще, все так сложилось… Одним словом, я предлагаю в наших общих интересах и в интересах нашей дочери…
В одной фразе два «в интересах», машинально отметила она. Впрочем, здесь это служит для усиления эффекта, значит, можно. Недаром же считается, что профессиональные навыки отмирают последними. Господи, что за чепуха лезет в голову…
- Предыдущая
- 3/59
- Следующая
