Голливудская пантера - де Вилье Жерар - Страница 3

• Предыдущая
• 3/67
• Следующая

Позвоночник сломался с жутким треском. Пантера покатилась по полу вместе с телом индейца. Совершенно голая, обезумев от ужаса, Джил вскочила на ноги. Она оттолкнула ногой тела человека и животного, слившиеся воедино, и бросилась в свою комнату. Понадобилось несколько секунд, чтобы она могла унять дрожь в руках и отыскать свой «электрокнут», лучшее оружие против Сана и его капризов. Длиной в полтора метра, толщиной в спинку стула, этот прибор имел свойство разряжаться мощнейшим электроударом от простого нажатия большим пальцем. Гораздо более эффективно, чем обыкновенный хлыст.

«Дорогуша» Джил вернулась в гостиную и зажгла хрустальную люстру.

– Сан!

В ее крике смешались поровну любовь и страх. Пантера сидела на задних лапах подле только что растерзанного человека. Ее пасть была еще покрыта застывшими капельками крови. Зверь повел желтыми глазами в ее сторону, и она испугалась.

«Дорогуша» Джил направила «электрокнут» в морду животного, и оно медленно отступило, порыкивая и покачиваясь всем телом, готовым в любую минуту к прыжку. Упершись в стенку бара, зверь остановился и зарычал сильнее. Джил, не сводя глаз с пантеры, склонилась над телом индейца, лежащим лицом вниз. Ей с большим трудом удалось перевернуть его одной рукой.

– Сан! – шепотом вырвалось у нее.

Зуни мертвым взглядом уставился в потолок. Он был убит одним ударом. Джил едва успела отвернуть голову, как ее вырвало прямо на роскошный ковер. По коже пошли мурашки. Комната в один миг показалась ей ледяной. Сан наблюдал. Затем медленно подошел к ней. Опустив голову и прижав уши, он стал тереться о ее ноги, словно кот. «Дорогуша» Джил опустилась на колени. Ее голова была совсем близко к голове зверя. Сан тихонько зарычал и лизнул грудь своей хозяйки. «Дорогуша» Джил вздрогнула и мгновенно забыла об индейце. Ее возбуждал черный цвет пантеры. Она взяла голову зверя в руки и потерлась об нее лицом.

– Сан, ты ревнуешь, да? Ты без ума от меня? – прошептала она.

Зверь довольно заворчал и, положив передние лапы на плечи хозяйки, опрокинул ее на ковер, рядом с мертвым навахо. Затем он улегся сверху. Почувствовав на себе тяжесть тела пантеры, Джил откинула голову.

– Боже, Сан, – простонала она, – ты не должен был этого делать. Они придут и убьют тебя.

Затем она прижалась к нему изо всех сил.

С легким ворчанием Сан начал раздвигать своими задними лапами, цепляясь за ковер, стройные ножки «дорогуши» Джил. Она в свою очередь придвинулась ближе. Шерсть у него на брюхе была мягкой и теплой. В первый раз она отдавалась ему совершенно обнаженной. Обхватив обеими руками Сана за шею, она резким движением обвила ногами тело животного и почти полностью оторвалась от пола.

Музыка продолжала звучать, но она была не в силах заглушить ни ее вопли, ни довольное ворчание зверя. «Дорогуша» Джил закатила глаза и уставилась в стену, ничего не видя перед собой. Она заканчивала игру, начатую с навахо.

В этот миг для нее ничего не существовало.

Когда пантера удалилась кошачьими шагами, она вытянулась на спине и закрыла глаза.

Какое-то время «дорогуша» Джил не шевелилась. Тишину нарушали только негромкая музыка и легкое потрескивание газа в ненастоящем камине. «Дорогуше» Джил было так хорошо и спокойно, что она устыдилась.

Сан уже давно был ее любовником. Единственным млекопитающим к западу от Скалистых Гор, которое ей не надоедало. Кто-то из воздыхателей подарил ей Сана, когда ему был только месяц от роду. Джил кормила его из соски, ухаживала, приручала, сама все более и более привязываясь к нему. Сан был нежным, ласковым и тихим, как ягненок. Их отношения оставались бы целиком нормальными, если бы однажды, играя с Джил, Сан не воспылал, внезапно прижимаясь к ней в ритме любви.

С того раза Джил с легким сердцем перепрыгнула через несколько ступенек по лестнице порока. Она немедленно отделалась от своего очередного любовника, профессора по части водных лыж в Акапулько, очень уважаемого человека на мексиканских пляжах.

Между пантерой и «дорогушей» Джил завязались довольно странные отношения. Зверь был ужасно ревнив. Когда она приезжала на виллу с мужчиной, он рычал на него, угрожая напасть. Поэтому «дорогуша» Джил заботливо его запирала всякий раз, когда хотела заняться любовью. Но даже тогда он злобно царапал когтями дверь, мяукал и плакал. Однажды утром она пошла его кормить, не приняв перед этим душ. Сан учуял на ней запах чужого самца и внезапно укусил ее за руку. И оторвал бы ее, если бы не был привязан...

Это была его самка. Другой он никогда не знал.

Она часто отдавалась ему. Он никогда в этот момент не кусал ее и не царапал. Поначалу она не выпускала из рук «электрокнута», боясь, как бы он не позабыл в порыве страсти о хрупкости своей партнерши. Но, так ни разу им не воспользовавшись, она довольствовалась тем, что клала его рядом. Всем пресытившись и исчерпав все ощущения, «дорогуша» Джил наконец обрела нечто постоянное в своем падении. Даже самые близкие друзья, такие, как Джин Ширак, не догадывались о ее тайных склонностях. Она скрывала их наполовину из-за стыда, наполовину от ревности.

Это был, так сказать, сад ее души. Мессалина охотно стала бы покровительницей «дорогуши» Джил Рикбелл, двадцати шести лет от роду, высокой, с бесконечной длины ногами.

Когда она поднимала на свою дичь чистые искренние глаза цвета лесного ореха и говорила ей: «Дорогуша...», избранному самцу оставалось только предоставить свою душу Богу, а тело – дьяволу. Словно конная канадская полиция, «дорогуша» никогда не упускала своих мужчин. При условии быть им представленной, конечно, поскольку она получила превосходное воспитание. Ее сексуальная ненасытность не знала границ. Чтобы не усложнять себе жизнь, она раз и навсегда решила не носить белья. Эта деталь, опубликованная в нескольких местных газетах, дала повод самым благопристойным лигам Южной Калифорнии назначить награду за голову «дорогуши» Джил.

У Джил Рикбелл были оправдания. Она воспитывалась в атмосфере безумной роскоши, порока и насилия. Ее юность была отмечена целой чередой драм. Ее дед унаследовал половину округа. Увы! Он утонул во время одной из прогулок на глубине тридцати сантиметров. Лучший друг отца Джил, Джордж Аллен, независимый судья с отличной репутацией, сделал заключение о самоубийстве.

• Предыдущая
• 3/67
• Следующая