Кавказ - Величко Василий Львович - Страница 56
- Предыдущая
- 56/57
- Следующая
Этот наглый «захват», это дерзкое самоуправство совершено ахалцыхской городской думой, также состоящей поголовно из армян, с единственною целью: во чтобы то ни стало не допустить постройки православной церкви в центр города.
А вот вам и подробности этого проявления «права (?!) собственности».
Узнав о том, что правление городского клуба приступило самовольно к постройке «ротонды» на участке, отведенном под православную церковь, начальник Ахалцыхского уезда подполковник Аландер приказал приостановить постройку ротонды; но на приказание, переданное приставом Куюмчибашевым, заведующий работами старшина общественного собрания г. Меписов (бывший начальник Артвинского округа!) приказал рабочим продолжать работу, так как-де уездный начальник не смеет останавливать работ. Бывший случайно в городском саду помощник начальника тифлисского жандармского управления ротмистр Тарановский, видя критическое положение пристава Куюмчибашева как власти в глазах собравшейся публики, обратился к уездному начальнику, который приказал составить протокол об оказанном г. Меписовым сопротивлении властям. Работы были прекращены, но на другой же день, 15 апреля, таковые были возобновлены , и уже непрерывно продолжались до окончания постройки.
Между тем, ахалцыхская городская дума, в заседании своем 16-го апреля единогласно решила: «отказать православному населению г. Ахалцыха в просьбе отвести место в городском саду для постройки православной церкви и предложить построить таковую в одном из 5-ти указываемых думой мест».
Указанные городской думой 5 участков находятся: 3 места — на конце города, над оврагом, куда свозятся жителями разные нечистоты, четвертое место — за городом, на земле, отведенной военному ведомству для необходимых построек, и пятое место — в конце города, под горой, куда в дурную погоду нет никакой возможности пройти…
Такое решение ахалцыхской городской думы относительно столь важного вопроса, как постройка господствующей в государстве церкви, глубоко оскорбило все православное население г. Ахалцыха и вызвало в сердцах их чувство жгучей боли и справедливый ропот.
Следовало бы немедленно снести этот увеселительный балаган и на этом месте, отведенном под православную церковь как единственном центральном месте в городе, построить православный собор, который да послужит вечным памятником того, что на земле, на которой стоит г. Ахалцых, нет ни единой пяди земли, не политой кровью русских чудо-богатырей.
Гг. Меписовым, этим потомкам армян-эмигрантов пашалыков: Баязетского, Карсского и. т.п., да послужит он вечным напоминанием, что России они обязаны всем, — она обеспечила им жизнь, имущество и создала их теперешнее завидное благосостояние.
Наиболее благоразумные армяне сами отлично знают, к чему приведет их наклонная плоскость, по которой они движутся с такой быстротой, — они сами понимают, что этому «движению » может быть только один конец, сами, зажмурившись от страха, ждут последнего толчка, решительной минуты — беспощадной ревизии. Ведь Артвинский округ, во главе которого стоял тот же г. Меписов даст обширный материал для выяснения, например, вопроса: куда давались аборигены страны турки, и как их заменили армяне-эмигранты?
Needle
8-го апреля 1897 г.
г.Тифлис.
М. г., г. редактор!
По указанию вашей уважаемой газеты прочла я статьи «Нового Времени», под заглавием «Экономическое рабство на Кавказе». Прочла — и невольно задумалась над тем местом этих статей, где говорится много грустной правды о некоторых слабостях русского общества на нашей окраине. И задала я себе вопрос: какая именно мера ответственности за эти слабости падает в частности на долю русских женщин или вернее русских дам ?
Этот вопрос и сам собой навязывался мне не раз за четыре года моей жизни на Кавказе — и мне кажется, что было бы не лишним нам, женщинам, подумать немного над его разрешением.
Слышишь со всех сторон жалобы на то, что жизнь в Тифлисе непомерно дорога, что жить на жалование здесь невозможно; видишь, как люди, получающие сравнительно хорошее содержание, бьются в долгах, как рыба в неводе, теряют с каждым днем этой унизительной борьбы немного своей нравственной силы — и, под влиянием мелких, ненужных страданий, озлобляются или, что гораздо хуже, свыкаются со своим положением в ущерб человеческому достоинству… Тут невольно подумаешь: неужели это необходимо и так уже неизбежно?
Тифлисскую жизнь я теперь знаю хорошо. Она, вследствие причин, о которых много говорилось и писалось, действительно безобразно дорога; но вряд ли эта дороговизна является единственной причиной финансовых затруднений большинства русских в Тифлисе. Мне нынче летом довелось быть на нескольких кавказских курортах и наблюдать склад жизни тифлисского общества средней руки, то есть людей обеспеченных, но не богатых, — в Боржоми, Абастумане и Кисловодске. Всюду этот склад ненормален и идет прямо вразрез с самым элементарным благоразумием.
Там жены и дочери чиновников и других русских обывателей одеты в дорогие, почти роскошные платья и часто вращаются при этом в обществе людей несравненно богаче их и могущих совершенно безопасно тратить даже очень большие деньги на свои прихоти.
Стоит одну секунду пробыть там мало-мальски наблюдательному человеку, особенно женщине, умеющей сразу оценивать наряды своих подруг, чтобы увидеть и понять это. Я видела это — и сердце у меня сжималось.
Огромное большинство русских на Кавказ небогаты, — почти все живут жалованием или другим заработком главы семьи. Роскошно жить нам здесь нельзя. Я знаю, что вновь приезжающего сюда русского отменно радушно встречает богатая часть тифлисского общества; приглашают его наперерыв — и не всегда легко устоять, перед этим радушием и соблазном непривычно дорогих развлечений!
Но устоять нужно , необходимо нужно — и тут должна быть наша, женская инициатива. Ведь от нас почти всецело зависит склад жизни наших семей; если мы захотим, если у нас хватит ума и сердца, мы можем без особого труда жить и здесь совсем другой жизнью, не вовлекая наших мужей, отцов и братьев в тяжелое и опасное для их достоинства материальное положение.
Кредит в Тифлисе слишком дорог, — эту правду надо помнить; неужели же мы не сумеем, зная это, прожить без долгов?
Настоящая женщина особенно чутка и щепетильна, когда речь идет о нравственном достоинстве ее близких; она пойдет на всякие лишения, чтоб уберечь эту драгоценность! А тут ведь речь идет не о серьезных лишениях, а о простой бережливости!.. Мне кажется, что если с самого начала мы будем внимательно знакомиться с местными условиями жизни и не поддадимся обычным здесь предложениям лавочников, тенденциозно навязывающих нам «кредит» с первых же покупок, если молчаливо сговоримся не делать никому не нужных дорогих нарядов и избегать не всегда удобной слишком большой близости с денежной «аристократией», — то благополучно ускользнем, по крайней мере, в огромном большинстве случаев, от капканов пагубной для нас местной «финансовой системы».
И право, если такова будет женская роль в этом деле, — у нас будет гораздо легче на душе!..
Хозяйничать в Тифлисе вообще трудно, — гораздо труднее, чем в других городах, где мне приходилось проживать. Чтобы здесь сносно прожить небогатой семье, приходится хозяйке дома положить много личного труда и кропотливых забот. Прислуга русская и туземная всячески избалована, повара доводят свои претензии на «добавочные доходы» до размеров, не снившихся самым притязательным петербургским кухаркам, даже «служившим у генерала»; а личное хождение на базар, хотя бы для ознакомления с существующими ценами, сопряжено с разнородными неприятностями. Попав впервые на Солдатский базар, я совсем одурела от толкотни, шума, грязи и нахальства продавцов и чувствовала себя донельзя беспомощной, тем более что заметила с первых шагов переглядывание моего повара с купцами и общее нескрываемое насмешливое недоброжелательство всей этой солидарной шайки к затее «беспокойной» барыни, вздумавшей нарушить крепко установленный порядок.
- Предыдущая
- 56/57
- Следующая
