Интернат, или сундук мертвеца - Васина Нина Степановна - Страница 18

• Предыдущая
• 18/68
• Следующая

— Хочу есть, — сказал он задумчиво, разглядывая тело на полу.

Федя выскочил в коридор, его вырвало несколько раз, пока он бежал по коридору из учебного корпуса в спальный. Странно, но думал он только об одном: никогда в жизни его столько не рвало, сколько в этом проклятом интернате!

— Пойдем! — Это было все, что он сумел сказать Хамиду. Был Федя в тот момент бледный до синевы и трясся не переставая. С кроватей, прерывая свой послеобеденный детский отдых, поднялись еще человек пять. Остальные закрыли глаза и отвернулись.

— Не надо, — пытался удержать ребят Хамид, — туда не надо ходить, это наше дело.

— Не ссы, — отвел его руку Севрюга, — не заложим.

В переходе между корпусами им попалась учительница. Перепуганного Федю запрятали в середину.

— Уроки пойдем делать в класс, — объяснил доходчиво Севрюга, — контрольная завтра, боимся двойки получить.

Учительница прижалась к стене и долго смотрела им вслед.

В учебном корпусе стояла тишина. Макс сидел в коридоре на полу в своей любимой позе — вытянув широко расставленные ноги, привалившись спиной к двери в кабинет учителя физкультуры. Он был весь в крови.

Группа любопытных встала перед ним, тяжело дыша.

— Черепаха, — уважительно сказал Севрюга, не в силах отвести взгляд от окровавленного рта Макса, — дай пройти!

Макс не двинулся с места.

— Я поел, — вдруг сказал он и икнул.

— Он упо-по-требил глагол… в про-про-шедшем времени! — радостно сказал Федя, стуча зубами.

— Вот и хорошо, теперь тебе надо умыться. — Хамид взял руку Макса, стараясь на нее не смотреть, и потянул на себя.

Удивительно, но Макс поднялся. Сначала он встал на четвереньки, сыто рыгнул, потом поднялся.

Хамид повел Макса по коридору к туалету, остальные, толкая друг друга, ринулись в кабинет. Федя остался в коридоре, прислонившись к стене.

Сильный запах свежего мяса и крови, непонятные куски и части тела, разбросанные по комнате с застекленными полками, хранившими внутри себя кубки и награды бывшего бравого футболиста. Забрызганные фотографии любимой команды.

Интернатовцы стояли оцепенев, не в состоянии двинуться с места.

— Ништяк, — сказал шепотом Севрюга.

— Клево, — тоже шепотом согласился Болт, — засунем бутылку в задницу?

— Дурак! — осудил Севрюга. — Мальцам бежать надо.

— А мне мама рассказывала, — тонким, срывающимся голосом вдруг заговорил самый маленький и тощий из всех, — Самсон льва за пасть разорвал! А я не верил.

После этих слов все как по команде ринулись к дверям, толкаясь, высыпали в коридор и побежали, обгоняя друг друга, словно последний отдавался на заклание.

По коридору медленно шел отмытый Макс в мокрой до пояса рубашке. Он подошел, сел у самых, ног Феди, тяжело дыша, привалился спиной к стене и сразу задремал.

Хамид осторожно вошел в кабинет. Его долго не было, вышел он с ключами и стал замыкать дверь.

— Где ты взял ключи? — спросил Федя.

— Нашел в одной штанине. Пойдем отсюда. — Хамид потянул Федю за рукав.

— Он с нами, — сказал Федя, уперевшись глазами в глаза Хамида. Хамид первый отвел взгляд. — Ты ведь хотел. Хотел, да? — Федя почти кричал. — Хотел, чтоб он здесь заснул и его тут нашли, да? — Он с удивлением заметил, что едва сдерживает слезы.

— Брось. — Хамид говорил устало и грустно. — Я чувствую, что от него никуда не деться, если сможешь его разбудить, буди.

— Черепаха! — заорал Федя, склонившись над Максом.

Макс открыл глаза и посмотрел перед собой бессмысленно, быстро прикрыв рукой грудь.

— Надо идти. — Федя протянул ему руку, но Макс встал сам, перевалившись, как обычно, на бок и встав сначала на четвереньки.

— Правильно, так и разговаривай. Постепенно перейдем на предложения из двух слов, и главное что? Что он счастлив, а я, дурак, имея все, искал чего-то Смерть захотел рассмотреть. Рассмотрел. — Хамид размахнулся и выбросил в окно ключи от кабинета.

Они медленно шли по коридору, приноравливаясь к скорости Макса. Макс брел сзади.

В комнате их ожидал совет. Все сидели на кроватях.

— До конца тихого часа тридцать минут, — сказал Севрюга. — Вы ребята, конечно, крутые, но вам надо бежать. Поможем, чем можем.

Интернатовцы вставали по одному и подходили к кроватям Феди и Хамида.

Через пять минут на одеяле Феди лежали: небольшой компактный набор отмычек, две восхитительные финки — одна выстреливающая от кнопки, пять рублей и двадцать копеек мелочью, пачка печенья, маленькая шоколадка, шило, небольшой, остро заточенный крючок с привязанной к нему длинной веревкой и старая затрепанная книжка «Легенды и мифы Древней Греции». Книжку положил на кровать самый мелкий нарушитель и долго еще не мог отвести от нее глаз.

— Забери, — сказал Федя, у него еще не прошел шок, соображал он плохо.

— Вдруг пригодится, а я знаю ее наизусть.

Тяжело дышал Макс, пуская слюну во сне, он заснул, едва улегшись на матрас на полу.

— Готовы? — спросил Болт.

— Сейчас? — не понял Хамид.

— А ты думал, темной ночью? Нет, бежать нужно сразу и сейчас. Днем дежурят всего два надзирателя по корпусам, а ночью у каждой комнаты и на кухне. Я покажу пожарную дверь в хозяйственную пристройку, ее можно открыть отмычкой. Там кухня и изолятор. За кухней и туалетом кладовка. В кладовке есть окно. Там недавно вставляли решетку, делали ее изнутри. Остальные вделаны в кладку. Вперед, братцы, помоги вам Бог, но дебила возьмите с собой, без него вам решетку не сдернуть. А там уж смотрите сами, добирайтесь к железке.

— Как это? — тупо спросил Федя. — Какая решетка, почему сейчас?

— Буди Макса. — Хамид выгребал из своей тумбочки вещи. В красивой жестяной банке от чая у него было сделано второе дно, Хамид выковыривал его шилом. Под металлической заслонкой, в вате, чтобы не дребезжало, лежало большое кольцо с печаткой.

Болт, внимательно отследивший эту операцию, присвистнул.

— Не могу, — сказал Хамид, глядя в загоревшиеся глаза, — ну убейте меня, не могу! Это моего прадеда, он был шахом, честное слово, этому перстню двести лет!

— Я всегда знал, что чурка что-то прячет! — радостно сказал Болт. — Ладно, живи, шах гребаный!

Севрюга сам открыл отмычкой пожарную дверь в хозяйственную пристройку.

— Ну, бывайте! — Он стукнул Хамида и Федю по спине, оглядел засыпающего на ходу от сытости Макса, покачал головой и убежал.

Макс осмотрел дверь, выглянул в коридор и с собачьим изумлением уставился на Федю.

— Надо идти. — Федя кивнул головой на дверь.

Макс сполз по стене и сел на пол, расставив ноги.

— Он не пойдет, он все понимает! — закричал Хамид, Федя испуганно зажал ему рот рукой. Он походил немного туда-сюда и сел перед Максом на корточки.

— Макс. Это очень важно. Твоя черепаха умерла. Ты знаешь это, да? Она умерла. Все когда-нибудь умирают.

— Черепаха, — сказал Макс и закрыл сокровище рукой.

— Правильно, черепаха, но она умерла. Если ты ее любишь, то ее надо похоронить. Когда кто-то умирает, его надо хоронить. Под деревом, в тени, чтобы хорошо и удобно было. Ты видишь поблизости хоть одно дерево?

— Я поел, — сказал Макс.

— Прекрасно, а теперь похороним твою черепаху. Под деревом, в тени. Макс, скажи: «Хорошо!»

— Хорошо, — сказал Макс.

Федя вытер пот с висков.

— Нам надо пойти туда, где есть деревья, чтобы похоронить черепаху, правда, Хамид?

Макс поднял голову и посмотрел на Хамида.

— А как же! — Хамид вытаращил глаза и вздохнул. — Конечно, похоронить черепаху — первое дело. Но деревья очень нужны. Ну и бред, — пробормотал он сам себе.

• Предыдущая
• 18/68
• Следующая