Тьма над Диамондианой - Ван Вогт Альфред Элтон - Страница 15

• Предыдущая
• 15/50
• Следующая

Мортон снова оказался на лестничной площадке, которая была залита ярким светом люстры, висевшей над лестницей.

Все произошло так быстро, что у него до сих пор не было времени думать. В его уме была лишь одна мысль — выйти из этой комнаты, пока эти существа не изменили свое мнение и не убили Изолину. Но теперь…

Теперь, стоя здесь, Мортон спросил себя: «А что же я?»

Больше суток он был игрушкой в чужих руках. Сначала им завладела Тьма. Потом его недолгая мнимая свобода в больнице. Почти сразу же после этого его похитили диамондианские заговорщики и держали его в своей власти до ночи… Кстати, который час? Одиннадцать или даже двенадцать ночи, подумал полковник.

Конечно, в те минуты, которые он провел в объятиях Изолины, он, может быть, действовал свободно и по собственной воле. Но вот он снова в плену, на этот раз у восставших ирсков.

«Могу ли я что-нибудь сделать? Могу ли я сам принять решение?»

Например, нельзя ли выяснить, почему этим ирскам понадобилось взять его в плен? И, не загадывая, что будет дальше, полковник спросил:

— Чего вы, собственно, хотите от меня?

Вместо ответа командир ирсков указал ручным щупальцем на лестницу и приказал:

— Сюда!

Мортон не стал спорить и спустился вниз, как ему было приказано. У подножия лестницы он увидел первый труп — тело пожилой женщины, должно быть гувернантки или горничной, потому что она была в форме. Женщина лежала скрючившись, и потому трудно было понять, каким оружием она была убита.

На первом этаже Мортон, подчиняясь новому властному жесту командира ирсков, зашагал дальше — как он думал, в переднюю часть дома. Бросив взгляд налево, внутрь комнаты, большая дверь которой была открыта, он увидел трупы пяти или шести мужчин и трех женщин. Коми та была слабо освещена, и, кроме мертвых тел, в ней находилось более десяти ирсков. Группа, которая вела Мортона, остановилась. Два отряда соединились, и один из тех, кто спустился с Мортоном, спросил:

— А где остальные?

— Еще внизу. Мы тут нашли целое гнездо: тридцать пять мужчин и одиннадцать женщин только в доме, — с довольным видом ответил командир второй группы.

— Прекрасно, — ответил тот, кто привел Мортона. — Но теперь ты должен приказать своему дилу (он употребил это слово в значении «мужской отряд») подняться наверх: мы нашли того, кого искали.

Он указал на Мортона.

— Гм! — отозвался второй. — Ну вот, я позвал их.

Скользя по полу, он подошел к Мортону, встал перед ним и приготовился заговорить, но пленник опередил его:

— Я вхожу в Комиссию по Переговорам. Чего вы хотите от меня такого, о чем мы не можем говорить более дружелюбно?

Если ирск и удивился этим словам, по его лицу это не было видно. Он объявил Мортону торжествующим тоном:

— Полковник, мы взяли вас в плен по причине, которая не имеет никакого отношения к переговорам. Мы знаем, что вы и некий ирск стали духовными братьями, но мы совершенно не знаем, как исправить нечто другое, произошедшее из-за этого. Вот почему мы должны увезти вас с собой, чтобы изучить эту проблему и действовать так, как окажется нужным.

— Только что вы молча вызвали своих товарищей. Мне кажется, что вы все можете связываться друг с другом телепатически.

— Это не совсем так, — объяснил ирск. — Тут действительно участвует ум, — он слегка стукнул себя по лбу, — но, кроме мозга, нужно еще кое-что — то, что мы держали в тайне от людей. И здесь с нами без спора соглашаются даже ирски с зелеными полосами на одежде — друзья диамондианцев.

— Что это за причина? — спросил Мортон.

Повстанец медлил. Полковник внутренне сжался, ожидая ответа: он чувствовал, что сейчас узнает, насколько верна его интуиция.

Внезапно ирск заговорил:

— Диамондианцы слишком неустойчивы эмоционально и умственно. Они разрушили бы нашу систему, поэтому мы не могли открыть ее вам.

— У меня сложилось впечатление, что в наше время восставшие ирски тоже излишне эмоциональны, — иронически возразил Мортон.

Его собеседник признал это:

— Близость к диамондианцам подействовала на нас, как зараза: наш народ, жизнь которого была совершенно спокойной и мирной, стал таким же страстным и склонным к насилию, как диамондианцы.

— То, что вы сказали, правда, и если ирски теперь тоже дают волю своим чувствам, почему вы сами не разрушили свою систему мысленной связи?

— Не думайте, что мы не беспокоимся об этом. Именно поэтому вы нам и нужны.

Мортон хотел заговорить, чтобы выразить свое изумление, но ирск движением щупальца приказал ему молчать.

— Мы поговорим обо всем этом позже, а сейчас вас вызывают к видеокому.

Это было настолько нелепо и неожиданно, что Мортон сначала потерял дар речи, а потом смог лишь ошеломленно переспросить:

— Меня? Меня зовут к видеокому?

Но он служил в разведке и потому произнес это так тихо, что никто, кроме него самого, не расслышал. Не сказав больше ни слова и скрывая свое недоумение, полковник прошел в указанную ему комнату и там немало времени молча и неподвижно рассматривал того, кто глядел на него с экрана видеокома.

Это был темно-русый мужчина с серыми глазами на узком лице, который язвительно улыбался. Мортон узнал капитана Марриотта, командира военного поста Каподочино-Корапо.

— Вы помните меня? — прозвучал голос Марриотта.

— Прекрасно помню, — сухо ответил Мортон.

Но, ответив, полковник задумался: было совершенно неестественно, что Марриотт надеялся быть узнанным человеком, который видел его только раз и очень недолго.

Мортон отметил про себя, что ожидал увидеть Марриотта скорее на стороне диамондианцев, чем на стороне ирсков.

— В этом деле я на стороне всех, возможно даже, что и на вашей, полковник. Если бы жизнь продолжалась вечно, никому не пришлось бы решать, где он хочет провести остаток своих дней. Когда я узнал о положении на Диамондиане, я наконец понял, что нашел свое пристанище.

Мортон лихорадочно пытался вспомнить короткие встречи, которые у него были в первые дни после прилета на эту планету, во время его быстрой поездки по Диамондиане для знакомства с обстановкой. Наконец он озадаченно произнес:

— Когда я расспрашивал вас, что я спросил такого, что могло вас обеспокоить?

— Это был не вопрос, а ваша решительность, — ответил Марриотт. — Я вдруг почувствовал, что вам я не смогу заговорить зубы.

— Почему вы не стали моим духовным братом, чтобы узнать мои планы?

Марриотт помолчал, потом ответил:

— Я никогда не интересовался этим явлением потому, что у меня была на это причина, — вот все, что я вам скажу. Как бы то ни было, я рискнул подключить вас к сети срочной связи ирсков, которую вы называете Тьмой, в надежде, что в решающий момент смогу управлять вами. Это было самой большой ошибкой в моей жизни, — закончил Марриотт, и лицо его на мгновение исказила гримаса.

— Это вы отправили меня в больницу?

— Да.

— И когда Изолина похитила меня оттуда по своим причинам… — Мортон не стал договаривать.

— Меня предупредили, и я послал по вашим следам ирсков, — ответил Марриотт.

— Зная, что они убьют всех, кроме нее? — В голосе Мортона звучала ярость.

Человек на экране пожал плечами.

— По правде говоря, я не знаю, что ответить. Мне было важно лишь одно — снова завладеть вами… Я не давал им приказа убивать. Все ирски и диамондианцы убийцы в душе. Правда, это я десять лет назад стал учить ирсков отличаться друг от друга, поэтому я предполагаю, что отчасти несу ответственность за это. (Он нахмурил брови.) Они были все как одно существо, объединенное с этой системой, находящейся наверху в небе. Фактически она состояла из миллиарда расположенных рядами ирсков-двойников. Моим первым преобразованием было введение способа идентификации, основанного на подчеркивании личных имен ирсков: имя произносится преувеличенно четко. К несчастью, когда ирски приобрели индивидуальность, у них не было другого примера, кроме диамондианцев. Так что мое доброе дело было недостаточно продумано.

• Предыдущая
• 15/50
• Следующая