Неукротимый маршал - Вайтингтон Гарри - Страница 12

• Предыдущая
• 12/18
• Следующая

Черный фургон Руби возвратился в Сейдж Уэлс в сумерки. Браннон сидел на крыльце своей конторы. Он поднялся, прислонился к стене, чувства ярости и облегчения смешались в нем. Курт пристально смотрел на повозку и постепенно успокоился, когда заметил, что в повозке сидели три человека. Том Эккарт занимал правую сторону, Руби была посередине, а Хайнс управлял лошадьми. Браннон стоял на месте, не двигаясь. Повозка медленно тащилась по улице и остановилась перед домом Тома и Перл Эккарт. Том спрыгнул на землю и проводил взглядом повозку, направляющуюся к конюшне Ала Уильямса. Уэлкер спустил Руби на землю, а Ал завел лошадей в конюшню. В сгущающихся сумерках Хайнс и девушка безмолвно пошли к отелю.

Мак Луис и Юта Йонг сидели спокойно на веранде. Руби на мгновение замедлила шаг, но Мак Луис молчал. Уэлкер взял ее за руку, и они пошли к лестнице.

Понаблюдав немного за людьми на веранде, Браннон вошел в свою контору и шлепнулся на стул. Может быть, Фен не позовет его в «Оазис» сегодня ночью, — там, на повозке Том Эккарт не показался ему испуганным или взволнованным.

Браннон сидел около конюшни и болтал с Алом Уильямсом. Было десять часов вечера, когда парнишка-мексиканец прибежал к ним из салуна. Он сказал Браннону, что Фен Уилтроп требует его к себе, и немедленно.

— Хотите, чтобы я пошел с вами, маршал? — спросил Ал. На поясе у него висела кобура с револьвером, хотя Ал все еще был против идеи ношения оружия, считая, что это лишь на руку Уэлкеру Хайнсу, по двум причинам: во-первых, Ал был сыном Уилбура Уильямса, и во-вторых, еще и представителем закона. Браннон покачал головой. Вместе с мексиканцем они пошли к салуну и попали туда через черный ход. Из зала доносились звуки играющего пианино — по приказанию Фена тапер старался вовсю. Мужчины за стойкой и за столами сидели молча, наблюдая за Томом Эккартом и Уэлкером Хайнсом. Уэлкер смеялся, что-то говоря Тому низким, напряженным голосом, а Эккарт мотал головой, беззвучно шевеля губами. Он наклонился вперед, чуть не опрокинув при этом стол. Уэлкер схватил его за руку и грубо дернул.

— Сидеть!

Том дернулся, как будто его хлестнули бичом. Он снова покачал головой, лицо его покраснело, а в глазах светился неподдельный ужас.

Браннон вошел в комнату и встал за спиной Хайнса, но тот мгновенно отпустил Тома и откинулся на спинку стула. Его блеклые глаза на темном лице оглядели маршала. Мозг Хайнса лихорадочно работал, он притворился, что не замечает револьвер, который направил на него маршал.

— Выкладывай все, что имеешь, Хайнс.

— И за что ты так обращаешься с человеком, «шериф»?

— Мне сказали, что здесь что-то происходит, что-то неладное, и виной всему ты, Хайнс.

Уэлкер тяжело вздохнул, расслабившись.

— Кто-то все время говорит, что от меня одни неприятности. Но я предупреждаю тебя, маршал, что ты сам можешь легко влипнуть в историю, если будешь преследовать свободного человека. И не рекомендую тебе подходить ко мне со спины, я могу и убить тебя, прежде чем увижу.

— Хорошо. Но теперь нам нечего об этом беспокоиться, не так ли? — Браннон повернул голову к Эккарту. — Том, ты хочешь прямо сейчас уйти отсюда и пойти домой?

— Зачем это? — смех Хайнса перекрыл голос Браннона.

Когда Том попытался встать, Хайнс схватил его за запястье и дернул вниз. Повернувшись к Браннону спиной, он посмотрел Эккарту в глаза, его рот кривила презрительная усмешка:

— И зачем это ты хочешь идти домой, Том?

— Иди домой, Том, — твердо сказал Браннон, — или я арестую вас обоих.

Уэлкер встал со стула, его бледные глаза сощурились:

— Арестуешь? Арестуешь кого? И за что? — Уэлкер смотрел на Браннона, дрожа от бешенства.

Не отвечая, маршал шагнул вперед и толкнул Хайнса так, что тот свалился прямо на свой стул.

— Осторожно, Хайнс. Я предупреждаю тебя в последний раз. И не вздумай даже двинуться в мою сторону, потому что если ты осмелишься предпринять хоть одну попытку, она будет последней для тебя. — Голос Браннона звучал холодно, и слова его словно бы хлестали Хайнса по лицу.

Воздух со свистом прорывался сквозь стиснутые зубы Уэлкера. Он пристально посмотрел на Браннона, но ничего не сказал. Курт отступил, глядя вниз на Тома. Остатки воли, казалось, покинули этого пожилого человека. Хайнсу удалось рассмеяться:

— Иди же, Том. У нас ведь была небольшая потасовочка? Скажи же об этом маршалу. Ему сойдет все, что угодно, лишь бы пристрелить меня. Ну, говори. И из-за чего же мы подрались, Том? Давай, рассказывай, объясни этому здоровенному законнику, что он ворвался сюда, угрожая прикончить меня лишь за то, что мой друг и я немного повздорили — мы не сошлись во мнении по поводу того, кто будет платить за выпивку. Давай, Том, изложи ему. Это правда?

Том кивнул, виновато взглянув на Курта.

— Да, все было именно так, маршал. Здесь какая-то ошибка.

— Может быть, — ответил Браннон, — но ваша дружеская, маленькая драчка нарушила покой людей в салуне. Покончим с этим. Том, иди домой.

Лицо Хайнса посерело, но он продолжал сидеть с застывшей улыбкой на губах.

Том Эккарт поднялся, поправил рубашку и пошел через комнату, даже не посмотрев на Хайнса.

Когда дверь за ним захлопнулась, Хайнс встал, допил виски и, развернувшись, намеренно сильно пихнул Браннона. Тот чуть не упал. Уэлкер взглянул ему в глаза и нагло усмехнулся:

— Ты толкнул меня, «шериф». Тебе следует запомнить, что ты не смеешь толкать свободного человека.

Он прошел мимо Курта, пересек салун, ни на кого не глядя, и вышел.

Была полночь, когда Браннон приплелся к зданию тюрьмы, позевывая. Пустые камеры карцера сиротливо белели в лунном свете. Он свалился на какую-то кровать и мгновенно заснул. Ему приснилось, что он пробирается по краю пропасти и кто-то громко зовет его по имени. Крики были такими настойчивыми, что Курт проснулся и потряс головой, чтобы прогнать сон. Но кто-то действительно звал его. Он сел на постели.

— Что такое? Что случилось?

— Маршал, это я, Ал Уильяме. Я пытался разбудить вас. У нас крупные неприятности. Я недавно нашел Тома Эккарта, маршал. Он мертв и лежит в аллее позади моей конюшни.

Браннон изучал рукоятку ножа, торчащую из спины Тома Эккарта.

— Том, должно быть, умер мгновенно, — сказал он Алу Уильямсу, который стоял позади него и держал лампу, — нож вошел прямо в сердце. Даже врач не смог бы нанести более точный удар.

— Было уже поздно, — прошептал Ал, — в городе было все тихо и спокойно, и я задремал. Но вскоре мне послышался какой-то шум. Сначала я подумал, что это лошади внутри конюшни, но потом понял, что кто-то их потревожил. Я взял фонарь и пошел посмотреть, в чем дело, а когда я вышел через черный ход…

— Ты кого-нибудь видел?

Ал молчал так долго, что Браннон успел подняться, отряхнуть коленки и посмотреть на него.

— Ну что, Ал. Ты видел что-нибудь? Или нет?

Ал переступал с одной ноги на другую.

— Да. Я кое-что видел, маршал. Но так как я знаю, как вы поступите, то боюсь вам об этом сказать.

— Да брось, старина.

— Хорошо, я знаю, вы считаете, что Ал Уильяме боится Уэлкера Хайнса и дрожит, как овечий хвост. Мне все равно, что вы подумаете сейчас обо мне, но я все вам расскажу, все, что знаю: я видел высокого мужчину, убегавшего в темноту…

— И он был похож на Хайнса?

Ал кивнул:

— Да. Он бежал так, как бегает Уэлкер. Этот Хайнс может бегать быстрее любого койота, и именно так мчался этот парень. Правда, было темно, вокруг густые тени, плохо видно, но я готов поклясться, что это был Хайнс.

— Хорошо. Тебе еще представится возможность сделать это. Иди в парикмахерскую и разбуди Чарли Хелфера. Скажи, что у нас для него имеется работенка. Быстренько приведи его сюда, но так, чтобы никто не видел, иначе мы поставим весь город на уши.

Ал опустил фонарь рядом с телом Тома Эккарта и исчез в тени позади конюшни, завернул за угол и направился к центральной улице. Тем временем Браннон осматривал поверхность земли вокруг убитого и подходы к нему. Вскоре возвратился Ал, шедший рядом с ним Хелфер нес в руках свернутую холщовую подстилку. Браннон продолжил свои поиски.

• Предыдущая
• 12/18
• Следующая