Но Змей родится снова? - Вайнин Валерий - Страница 36

• Предыдущая
• 36/145
• Следующая

— Вполне. Что дальше?

— Допустим, я, Даша Лосева, захочу прикурить от этого пламени. Блажь у меня такая… Ответь, засранец, пожар в этом случае потухнет?

По щеке Глеба покатилась слеза.

— Потухнет, — ответил он, — можешь не сомневаться.

— Так я и подумала. Поэтому не стала ничего поджигать. Перестань реветь, плакса.

Лицо Глеба вспыхнуло.

— Я кладу трубку.

Она закричала:

— Не смей, дурак!

— Ладно, клади первая.

— Дурак! Дурак!

— Открыла Америку.

— Терпеть тебя не могу!

— Врешь.

— Почему ты так уверен?!

— Потому что знаю тебя уже три дня.

После короткого молчания она всхлипнула.

— Черт, это невыносимо! Я просто вышвырну этот телефон!

— Все равно я тебя услышу.

— Прекрати! Как называется этот идиотский диалог?!

— Не знаю.

— Всё ты знаешь, колдун!

— Я ничего не знаю! — заорал Глеб. — Я все делаю наперекосяк! Учитель давно бы мне башку свинтил!

Даша глубоко вздохнула.

— Слушай, давай успокоимся, — всхлипнула она. — Если я сейчас реветь начну… сутки прореву без остановки. А ты меня еще и курения лишил… Кто твой учитель? На сей раз, надеюсь, не Ли Бо?

— Нет, его звали Стив Пирс. Он и Ли Бо дружили.

— То есть… в семьсот каком-то году?

— Угу.

— Что “угу”?! Нестанешь ли ты утверждать… Слушай, морда! Всему, что ты мне скажешь, я поверю! Поэтому думай, что говоришь!

Слезу текли из глаз Глеба.

— Извини, родная, меня занесло… хватит… Просто я двести лет думал, что тебя не бывает. Если честно, и сейчас думаю…

— Не смей класть трубку! — закричала Даша.

— Не выходи завтра из дома. Вечером я позвоню.

Дав отбой, Глеб свернулся на диване калачиком. Телефон звонил и звонил, но Глеб не отзывался. Он так и пролежал всю ночь голый, без постели. Только под утро забылся коротким сном.

Утром, после гимнастики и ледяного душа, он все-таки сварганил себе яичницу. Был четверг. По расписанию уроков французского сегодня Глеб не давал, поэтому вполне мог себе позволить, сидя в позе “лотоса”, взирать на дверцу шкафа хоть до посинения.

За окном падал мокрый снег, день был серенький и тусклый. А по дверце шкафа заплясали вдруг солнечные блики, причем источник света, казалось, находился не снаружи, а внутри. То есть не казалось вовсе, а так оно и было, потому что взамен потертой деревянной фактуры дверца обрела прозрачность и глубину. Тело Глеба словно окаменело, лицо походило на гипсовую маску, а фиолетовые глаза были широко раскрыты и мерцали холодным огнем.

Дверца шкафа таяла, как лед, а за ней виднелась покрытая цветами лужайка и лоскуток синего неба. Послышался невнятный, будто пробивающийся сквозь эфирные помехи, птичий щебет. И где-то неподалеку будто зажурчала вода. Лоб Глеба покрылся капельками пота.

В комнату влетела вдруг желтая бабочка — заметалась, закружилась и села Глебу на нос. Бережно ее сняв, Глеб встал с дивана. Видение лужайки сразу же начало тускнеть, и сквозь него отчетливо проступила потрескавшаяся дверца шкафа. Глеб распахнул дверцу — шкаф был пуст, но вместо задней его стенки светился выход в зеленый благоухающий мир. Глеб выпустил туда бабочку. Тут мир стал тускнеть, расплываться… и вскоре на его месте опять возникла стенка старого шкафа. “Ну вот, — закрывая дверцу, улыбнулся Глеб, — теперь уже лучше”.

И с этой самой улыбкой он позвонил Илье.

Илья не ответил на приветствие, не поинтересовался здоровьем, а без всяких околичностей заявил:

— Нет, старик, работать это не будет. Хоть ты меня режь.

— Дурак, — вздохнул Глеб.

— Старик, послушай мудрого еврейского мальчика. Что, собственно, такое твое многомерное пространство? Что такое система координат, при выборе которой можно сколь угодно сблизить любые две точки? Это всего лишь красивая математическая абстракция…

— Дурак, дурак, — буркнул Глеб. Илья фыркнул:

— От Дашки заразился? Мазл тов!

У Глеба покраснели уши.

— Денька через два-три, — пробормотал он, — я тебе все на пальцах покажу.

— Куда-нибудь шагнем? — осведомился Илья.

— Еще как! — пообещал Глеб. Илья вздохнул:

— Главное, старик, чтоб не в дерьмо.

Глеб рассмеялся.

— Так мы же на ходулях, старик!

— Ну, разве что… — Илья кашлянул. — Глеб, ты извини, у меня тут абитуриенты. Нам заниматься надо.

— Бедный ты, бедный, — посочувствовал Глеб. — В университет готовишь?

— Куда закажут. Деньги не пахнут. Ну все, старик…

— Погоди! — Глеб задержал дыхание, зажмурился и выпалил: — Ты не хотел бы поработать со мной на пару?

Илья хохотнул.

— Телохранителем? Это мы запросто…

— Старик, я серьезно! Мне позарез нужен… Я тут расследую одно дельце и… Черт! Ты помог бы мне в качестве аналитика. Мы б с тобой это дело размотали…

— Глеб, — перебил Илья, — мне деньги зарабатывать надо. Меня жена из дома скоро выгонит.

Глеб зажмурился еще крепче.

— Деньги — не проблема, старик. Сколько захочешь и в любой валюте.

Сидя за столом, заваленным учебниками, Илья озадаченно погладил курчавую бороду. Слева и справа от него с постными физиономиями восседали прыщавый подросток в очках и девчонка с наклеенными ресницами. Перерыв в занятиях, очевидно, ничуть их не огорчал.

— Старик, — Илья подвинул к девчонке задачник и ткнул карандашом в номер, который следовало решить, — я абсолютно уверен, что ты не сумасшедший. Но, сам понимаешь, у меня есть вопросы.

— Если я отвечу, ты согласишься? — В голосе Глеба звучало беспокойство.

Илья вздохнул.

— Кто ж от таких предложений отказывается?

— Отлично! — обрадовался Глеб. — Скоро мы все обсудим!

Из трубки послышались короткие гудки.

Отодвинув от себя телефон, Илья с тоской взглянул на абитуриентов, которые с еще большей тоской вчитывались в условия задачи.

— Значит, так, — Илья прокашлялся, — стандартная, в общем, ситуация: бассейн и две трубы.

— Дебильная задачка, — заявил подросток в очках. — Из одной трубы вода втекает, в другую — зачем-то вытекает…

— Ой, не говори! — подхватила девчонка, хлопая чудовищными ресницами. — Этот бассейн меня уже заколебал!

• Предыдущая
• 36/145
• Следующая