Утонувшие надежды - Уэстлейк Дональд Эдвин - Страница 88

• Предыдущая
• 88/105
• Следующая

Он еще спал, когда в машину забрался странноватый парень с приклеенной к губам улыбкой и, усевшись рядом с Дортмундером, бросил на него одурманенный взгляд и сказал:

— Привет!

«Этот парень меня не выдаст, — подумал Дортмундер. — Он не собирается поднимать тревогу и вообще делать что-нибудь из ряда вон выходящее. Такое впечатление, что он меня едва замечает».

Поэтому он собрался с силами и подавил естественное желание выпрыгнуть из машины и бежать. В результате его довезли до самого Дадсон-Сентра. Шагать голым средь бела дня по улицам, запруженным идущими на работу людьми, было очень неловко. Но, миновав четыре квартала, Дортмундер взял себя в руки: в конце концов чувство стыда не шло ни в какое сравнение с ощущениями, которые он пережил, утопая в... (он был не в силах произнести слово «водохранилище», даже думать о нем не мог).

И вот он наконец добрался домой. Куда же все подевались? «Никто меня не встречает», — с острой жалостью к себе подумал Дортмундер и зашлепал ногами — босой и в носке — на кухню. Открыв банку томатного супа, он добавил молока (ни капли воды!), разогрел его и выпил в несколько приемов из кофейной чашки, закусив пакетом с крекерами. Наконец, согревшись и обсохнув, Дортмундер понял, до какой степени он устал и измучен. Пройдя по пустому дому, он тяжело поднялся по лестнице и повалился на кровать, позабыв снять носок.

Он не проснулся и тогда, когда в дом, злобно переругиваясь, ввалились остальные восемь его обитателей — промокшие, озябшие, подавленные и несчастные. И лишь в ответ на крик Мэй, которая открыла дверь спальни и увидела Дортмундера лежащим на кровати, он пробормотал:

— Потом поговорим, хорошо?

Затем он отвернулся и вновь погрузился в сон.

И он же оказался во всем виноват. Проснувшись, он спустился в гостиную. Остальные уже сидели там и, завидев Дортмундера, обрушили на него град обвинений. Это же надо!

— Ты заставил нас изрядно поволноваться, Джон, — мягко, но серьезно сказала Мэй.

— Мне тоже пришлось несладко, — заметил Дортмундер.

— Кажись, я малость застудил голову, шляясь под дождем, пока ты спал в постельке, — заявил Тайни. Его голос, похожий на звук корабельного ревуна в тумане, прозвучал еще мрачнее, чем обычно.

Мамуля Мэрча лишь фыркнула и бросила на Дортмундера многозначительный взгляд, не проронив ни слова.

— Между прочим, гонять днем на краденом грузовике несколько часов кряду тоже очень опасно, — заметил ее сынок. — И все впустую!

— Видишь ли, Джон, — сказал Даг. — Я не могу понять, как ты умудрился потерять леску, натянутую поперек озера. Ведь она была у тебя под рукой.

— Это точно, — подтвердил Келп. — Я видел ее собственными глазами.

— При свете головного фонаря? — осведомился Дортмундер, нахмурив брови.

— Ну... в общем, да.

— Пока ты спал, Джон, — вмешался Уолли, — я запросил компьютер, но он не смог предсказать, что ты поплывешь к плотине. Это направление никому даже в голову не могло прийти!

— Я поплыл туда потому, что там были огни, — объяснил Дортмундер. — Втолкуй это своему компьютеру, когда вы в очередной раз будете с ним целоваться.

Том издал характерный смешок и сказал:

— Похоже, все против тебя, Эл.

Присутствующие немедленно сменили гнев на милость и принялись с жаром убеждать Дортмундера, как они счастливы видеть его, что бы там ни случилось. Живой и невредимый Дортмундер, лежащий в своей постели, намного лучше мертвого Дортмундера, лежащего на дне озера, или полумертвого Дортмундера, валяющегося где-нибудь на берегу, сказали они. На этом тема была исчерпана.

Дортмундер проспал почти весь день. Уже наступил вечер, и за окном по-прежнему лил дождь. Прогноз погоды, полный тщательно скрываемых опасений и робких надежд, предсказывал, что дожди, несмотря на предшествовавшие две недели солнечных дней и звездных ночей, будут идти еще некоторое время, а могут зарядить и надолго. Исчерпав свои претензии к Дортмундеру, вырвавшемуся из плена водных стихий, обитатели дома перекинулись на знакомую тему. Разговор пошел о деньгах Тома, отнятых у земли, но до сих пор остававшихся под водой.

— Осталось самое простое, — заверил Даг собравшихся в гостиной. — Мы еще раз съездим к водохра...

— Нет, — прервал его Дортмундер, поднимаясь.

Мэй бросила на него удивленный взгляд.

— Джон? Куда ты?

— Возвращаюсь в Нью-Йорк, — ответил Дортмундер и направился к лестнице.

— Подожди!

— Осталась сущая ерунда!

— Что два пальца обмочить!

— Мы знаем, где лежит гроб!

— Мы привязали к нему веревку!

— Он у нас в руках!

Но Дортмундер не слушал. Он поднялся по лестнице, бухая ступнями, и принялся укладывать вещи. Тем временем в комнату один за другим заявлялись компаньоны и предпринимали попытки сломить его железобетонное упрямство.

Первой пришла Мэй. Она уселась на кровать рядом с чемоданом, в который Дортмундер швырял свои пожитки, и после минутного молчания сказала:

— Я знаю, что ты чувствуешь, Джон.

— Вот и хорошо, — ответил Дортмундер, сгребая в охапку носки.

— Но я не могу уехать отсюда, пока все не устроится.

— Ага.

— Не могу же я бросить мамулю.

— Ага.

— Если мы сейчас уедем, Тому может прийти в голову пустить в ход динамит.

— Угу.

— Короче говоря, я не хочу отсюда уезжать, — сказала Мэй.

Дортмундер замер, погрузив руки в чрево комода.

— Я все понимаю, Мэй, — ответил он. — Попробуй на секунду забыть все, что ты сказала, и ты поймешь, почему я не могу здесь оставаться. Я еду домой. Заканчивай свои дела и возвращайся. Я буду ждать.

Мэй посмотрела на него, подумала и встала.

— Я вижу, тебя не переубедить, — сказала она.

— Я рад, что ты это поняла, — ответил Дортмундер.

Следующим был Том.

— Сматываешь удочки, Эл?

— Ага.

Несколько минут спустя появился Уолли.

— Черт побери, Джон, — сказал он. — Я знаю, что ты — не герой, ты солдат, но даже и солдаты не выходят из игры в самом ее разгаре.

— Игру отменил дождь, — ответил Дортмундер.

Тайни, Стэн и его мамуля пришли втроем, словно фермеры, встречающие Дороти, вернувшуюся из страны Оз.

— Дортмундер! — прогремел Тайни. — Сам ведь втравил нас в эту историю!

— Как я понимаю, довести дело до конца будет очень просто, — заметил Дортмундер, аккуратно складывая свои сменные брюки.

— Ехать в город в среду — настоящее безумие, — сказал Стэн. — Среда — самый хреновый день. Все дороги забиты до отказа...

— Я поеду на автобусе, — отозвался Дортмундер.

На лице мамули появилось брезгливое выражение.

— Ни за что не сяду в автобус, — заявила она. — И тебе не советую.

Дортмундер кивнул, соглашаясь с мамулей, но не принимая ее совет всерьез.

— Отвезете меня на автовокзал? — спросил он.

— Таксисты не выбирают, куда им ехать, — пропыхтела мамуля, в устах которой эта фраза могла означать согласие, и вышла из комнаты.

— Ну что ж, Дортмундер, — сказал Тайни. — Откровенно говоря, я тебя понимаю. Делай как знаешь.

В ответ Дортмундер махнул рукой, и Келп с Тайни удалились. Дортмундер хотел было вновь возобновить сборы, когда в комнате появился Даг.

— Говорят, ты собрался уезжать? — спросил он.

— Да, уезжаю, — ответил Дортмундер.

— Дело в том, что завтра или послезавтра, ну, словом, в ближайшее время, — сказал Даг, — я в любом случае поеду на Лонг-Айленд посмотреть, как там дела, и захватить снаряжение для следующей попытки. Могу подбросить тебя домой.

— Я уезжаю сегодня, — ответил Дортмундер.

— Какого черта, подожди хотя бы денек.

— Давай представим себе, что я задержусь тут на день-другой, — сказал Дортмундер. — Ведь вы же замучаете меня уговорами. А потом мы с тобой сядем в пикап и поедем в город. Ты не сможешь удержаться и начнешь рассказывать мне о том, какой вы составили план, разъяснять мне подробности, перечислять необходимое оборудование. — Дортмундер дружески похлопал Дага по руке. — И во время этого разговора у меня может проснуться дикое желание попробовать сделать «триста шестьдесят».

• Предыдущая
• 88/105
• Следующая