Слово о словах - Успенский Лев Васильевич - Страница 64

• Предыдущая
• 64/96
• Следующая

«На бронзовых часах сидел бронзовый же орел».

«Экий орел у вас на часах стоит!»

Каждому ясно, что слово «орел» (да и слово «часы») только в первом случае имеет свое обычное, настоящее, основное значение. Во втором же случае мы видим за ним воина с мужественной и гордой осанкой.

Это так. Но ведь мы могли бы сказать: «похожий на орла», «орлоподобный», «смелый» или «могучий, как орел». Мы же вместо этого сделали другое: просто употребили слово «орел» в смысле «молодец». И старое слово покорно приняло на себя новое значение. Оно само стало значить уже не «хищная птица из отряда соколиных», а «молодец матрос» или вообще «бравый человек».

Важно тут заметить одну тонкость. Допустим, что ваша сестра похожа на птичку ласточку. Вы можете прозвать ее: «Ласточка». Вы можете даже начать всех девочек, похожих на нее, – тоненьких, быстрых, говорливых, – именовать ласточками. Но если вы скажете просто кому-нибудь: «Я сегодня шел, вижу – навстречу мне две ласточки идут», – никто вас не поймет. Вам придется объяснять, что? у вас тут значит слово «ласточка», чтобы не быть понятым неправильно. Если же вы услышите фразу: «Эх, какие орлы сражались с фашистами под Ленинградом!» – вам в голову не придет, что на фронте действовали отряды беркутов или подобных им птиц. Вы сразу поймете, что? это значит. В чем же разница?

Каждое слово может в языке получать второе, третье и еще многие значения; но некоторые значения лишь временно и случайно связываются со словами, другие же навсегда соединяются с ними и придают им совершенно новый смысл; они делают их новыми словами. Это значит, что переносное значение этих слов принято всем народом, вошло в язык.

Сравните, например, такие два ряда предложений-примеров, в которых слова стоят в необычном, несобственном их значении:

Заметна разница? В левом столбце вновь приданное словам значение еще не пропитало их, не срослось с ними окончательно. Да, поэт назвал девушку розой, а Петербург – окном. Но в обоих случаях это понимание еще не вполне обязательно: недаром он находит нужным как-то подкрепить свои образы особыми разъяснениями. Он говорит не просто «роза», а «дева-роза». Он дает толкование: «прорубить окно» – укрепиться на морском берегу.

А вот в правом столбике значения выделенных слов совершенно переменились. Слыша сами по себе слова «бык», «лисичка», «окно», «роза», вы, собственно, не можете быть уверенными, что поняли их. «Бык» может значить «самец коровы», а может и «мостовая опора». «Лисичка» – это хищное животное, но «лисичка» – и съедобный гриб. И никаких оговорок не требуется: смысл обнаруживается из всего разговора. Про эти слова уже нельзя сказать, что они употребляются в переносном смысле. Они просто приобрели тут новое, второе значение, стали другими словами. А вот «роза», пожалуй, стоит еще на половине пути; она, так сказать, «от ворон отстала и к павам не пристала».

Благодаря этой замечательной способности языка – старым словам придавать новые значения, делать их новыми словами – и становится возможным то, что хочется назвать «воскресением слов». Не буду пространно рассказывать вам о нем, а лучше начну с того, что задам вам еще одну, совсем простенькую задачку.

Перед вами четыре рисунка – два и еще два. Я прошу вас подобрать к каждой паре по подписи, состоящей из одного-единственного слова.

Долгой и полной неожиданностей оказалась жизнь слова «вратарь», подходящего к первой паре рисунков. Неудивительно, что у художника явилось желание «сострить».

Что же до второго слова-подписи – «надолба», – то, можно сказать, оно спало лет двести. Усыпило его появление огнестрельного оружия, воскресила танковая война.

Думается, вам теперь совершенно ясно, что? именно подразумеваю я под «оживлением» ранее умерших слов.

Явление это наблюдается нередко. За последние годы, так же как «надолба», благодаря Великой Отечественной войне ожило (или, может быть, просто вышло из областных говоров и профессиональных «жаргонов» на простор общерусского языка) старинное слово «лаз»[80]. Оно теперь значит: выходное отверстие бомбоубежища или дота.

В военном мире после многих десятилетий (больше столетия) «сна» и отсутствия возродились к новой жизни слова «майор», «сержант»[81] (таких званий не было в царской армии последних лет). Полвека назад их употребляли у нас редкие любители истории, а сейчас эти слова опять известны всем.

Я предоставляю вам самим поломать голову и подобрать еще несколько примеров подобных «оттаявших» слов – «красных, синих, золотистых» – каких хотите. Два примера – неплохо, пять – отлично. Десять – лучше не может быть!

Мы видели, как слова спят. Видели мы, как давно уснувшие слова просыпаются для новой жизни, как омолаживаются те, что состарились. Но мы еще не натолкнулись на рождение новых слов. Совсем новых!

А они рождаются?

Языковеды говорят: каждому слову соответствует какая-то вещь. Конечно, при этом никто не думает о наших обычных «вещах», которые можно ощупать и оглядеть: для лингвиста «вещь» – это все то, что требует от языка наименования. «Камень» – вещь. Но и «электричество», и «совесть», и даже «голубизна» или «неизвестное», – все это вещи, «реалии».

Вещи мира мы «называем» нашими словами. Среди них немало вещей древних; человечество назвало их века назад и переименовывать не видит надобности. Таковы «гора», «море», «лес», «совесть», «тепло» или «холод».

Однако все время человечество творит или узнает все больше таких вещей, о которых оно раньше не подозревало. Не было летающих машин – а вот они гудят над нашими головами! Никто не знал даже того, что существует «а?том» в дни, когда создавался русский язык, а теперь внутри атома мы рассмотрели ряд малых частей – и электроны, и протон, и нейтрон, и даже нейтрино, что по-итальянски значит «нейтрончик».

На всем протяжении России пятьдесят лет назад не было ни единой сельскохозяйственной артели, а нынче нет в нашей стране человека, который не знал бы, что такое «колхоз». Появились новые названия, новые слова. Откуда же взял их наш язык? Что, их выдумали совсем заново? Составили из разрозненных, просто существовавших в языке звуков или поступили как-нибудь иначе?

Разбираясь в этом вопросе, языковеды натолкнулись на множество интереснейших казусов. Приведу вам некоторые из них.

• Предыдущая
• 64/96
• Следующая