Большая книга ужасов – 22 - Артамонова Елена Вадимовна - Страница 36

– Связь неразрывна. Это нить Ариадны, она выведет из лабиринта, это путеводная звезда. Люблю… люблю…

То, что происходило с моей сестрой, было вполне объяснимо. Горе, которое она пережила, не могло пройти бесследно. Лоре постоянно не везло в любви, а когда она наконец-то встретила хорошего парня, он просто взял и пожертвовал собой, спасая нас от демонов из соседней реальности.

– Она все время зовет Странника, – Саша грустно посмотрела на сестру. – С тех пор, как он ушел в измерение зла, это повторяется каждую ночь. Самое удивительное, что поутру она не может вспомнить своих снов. А сегодня ей плохо как никогда.

– Мама в таких случаях говорит: «Время лечит», Лоре надо с кем-то познакомиться, сходить на дискотеку и все такое…

– Нет!!! – полоснул по нервам отчаянный крик сестры.

Лора изогнулась, подпрыгнула на кровати, а потом обмякла, расслабилась. Ее щеки порозовели, а дыхание стало спокойным – мучительные видения отступили, дав место обычному сну.

– Может быть, рассказать обо всем тете Ире? Она даст Лоре какое-нибудь лекарство или отведет к врачу.

– Не знаю, Александра. От несчастной любви лекарства не помогают. Ей надо больше бывать на людях. Вытащим ее на дискотеку.

– Клуб работает только по выходным.

– Тогда рванем в музей. Нам и самим давно пора посетить эту усадьбу. Как-никак главная местная достопримечательность. – Я направился к двери, но остановился, увидев в углу комнаты озаренную красноватым светом ночника паутинку. Недавние страхи вновь овладели мной, заставили сердце учащенно биться. – Саша, когда ты вошла в нашу с Антоном спальню, ты не увидела ничего подозрительного?

– Что именно? – в глазах сестренки вспыхнула тревога.

– Ну… не знаю… С Антоном все было в порядке?

– Кажется. Я не обратила внимания. Что случилось, Мишка? Неужели дом проснулся?

– Не думаю, – я поспешил успокоить сестру. – Мы все сделали как надо. Магическая печать и жертва, принесенная Странником, надежно закрыли брешь между мирами. Скорее дело в другом – нам здорово досталось в этой переделке, и теперь мы никак не можем избавиться от дурных снов. Во всяком случае, я. Кстати, а ты хорошо спишь?

– Не всегда. Иногда вижу всякие глупости.

Пожелав мне спокойной ночи, Саша нырнула под одеяло, а я отправился к себе, прекрасно зная, что не усну до утра.

Провинциальный городок Алексино был знаменит двумя достопримечательностями: фарфоровым заводом, где работало большинство его жителей, и превращенной в музей усадьбой графов Вольских, которые, собственно, этот завод и построили. Вообще, несмотря на бездну времени, минувшего с поры «царствования» Вольских, о них частенько вспоминали и теперь. Неудивительно – энергичные помещики не только обнаружили запасы ценной глины и наладили производство фарфора, но и запрудили небольшую речушку, превратив ее в систему из множества прудов и протоков, прозванную «маленькой Венецией». Со временем пруды здорово обмелели, заросли кувшинками и тростником, но не одно десятилетие оставались любимым местом отдыха обитателей Алексина. Дом дяди Павла находился неподалеку от этих прудов, и наша компания – Антон, Александра, несколько местных ребят и я – ходила туда почти каждый день купаться, загорать, ловить рыбу. Что же касается самой усадьбы Вольских, то мы с сестрами собирались посетить ее едва ли не с первых дней каникул, но до сих пор так и не сделали этого. И вот сегодня у нас появилась прекрасная возможность осуществить давние планы. Антон согласился поработать экскурсоводом, и теперь оставалось самое главное – уговорить Лору отправиться вместе с нами.

Сразу после завтрака моя старшая сестра вышла в сад и позвала Бальта – молодого, резвого ротвейлера, некогда принадлежавшего Страннику. С той поры, как пес остался без хозяина, Лора опекала его и проводила с ним почти все время. Обычно они часами гуляли в самых диких, заброшенных уголках парка, возвращаясь домой только для того, чтобы перекусить. Похоже, сегодняшний день не стал для Лоры исключением. Подойдя к ней, я предложил составить нам компанию и прогуляться к музею-усадьбе. Она отрицательно покачала головой:

– Спасибо, но я уже бывала там. Идите одни, мне это неинтересно. Мы с Бальтом…

– Послушай, Лора! Нельзя столько времени находиться в одиночестве. Можно запросто одичать. Пойдем в город, там полно народу, в музей водят экскурсантов, среди которых наверняка можно встретить симпатичных парней… – брякнул я и умолк на полуслове, сообразив, что про парней говорить, наверное, не следовало.

– Ценю вашу заботу, ребята, но, честное слово, у меня все в порядке. Просто иногда хочется немного побыть одной.

Лора грустно улыбнулась и в сопровождении обрадованного предстоящей прогулкой Бальта покинула сад. Пришлось идти на экскурсию без нее. Погода была отличной, и Антон предложил добираться до усадьбы пешком.

– Это лучше, чем трястись в пыльном автобусе, – заявил он, бодро шагая по безлюдной тенистой улочке. – Хотя и не так быстро.

Окраина Алексина совсем не походила на город и больше смахивала на старый дачный поселок с вросшими в землю частными домишками и роскошными фруктовыми садами. Миновав несколько переулков, наша компания спустилась к крайнему из прудов «маленькой Венеции» и пошла вдоль его берега.

– Знаете, когда в усадьбу приезжает очередная экскурсия, туристам рассказывают о «памятниках архитектуры» и «садово-парковых комплексах». Все зевают и скучают, абсолютно не представляя, что здесь происходило на самом деле, – на ходу рассказывал Антон, вышагивая по песчаной, протоптанной у самой кромки воды, тропинке. – Но тот, кто родился в наших краях, знает про графов Вольских много жутких и таинственных историй. Они не только сорили деньгами, устраивали на прудах карнавалы и строили флигели в виде средневековых замков, но и занимались черной магией. Особенно отличилась некая София…

– Антон! Мало мы пережили ужасов! Довольно этих историй! Я даже слышать не хочу о колдовстве! – возмутилась Саша.

– Как знаешь. Кстати, ходят слухи, что из флигеля, выстроенного в виде замка, прорыт подземный ход, который прямиком ведет к реке. Мы с ребятами обшарили весь берег вниз по течению, но пока ничего не обнаружили. Впрочем, Катька-разбойница надежды не теряет…

Тропинка то поднималась на заросшие соснами склоны невысоких холмов, то спускалась к самой воде. Срезая углы, мы преодолевали заросли дикого шиповника, шли по ветхим мостикам, пересекая обмелевшие протоки, и наконец увидели возвышавшееся над водой здание с колоннами.

– Вот мы и пришли, – сообщил Антон. – Вход с той стороны особняка. Там же, кстати, и автобусная остановка.

Экскурсия мне не понравилась. В пол-уха слушая рассказ экскурсовода, мы чинно проследовали по зеркальному паркету, ненадолго задерживаясь у картин, скульптур и старинной резной мебели. Было скучно и даже слегка клонило в сон. Из всех экспонатов меня привлек только портрет Софии Вольской, таинственной женщины, о которой недавно упоминал Антон. «Ведьма» оказалась очень хороша собой, но самое сильное впечатление производили ее глаза – живые, страстные, необычного темно-синего цвета. Впрочем, получше рассмотреть ее портрет не удалось – экскурсионная группа неудержимо стремилась вперед, увлекая за собой всех замешкавшихся и отставших.

– Ну как? – поинтересовался Антон, когда мы выбрались из бесконечной череды комнат барского дома.

– Очень поучительно, – уныло откликнулась Саша. – Об этом можно рассказать в сочинении на тему «Как я провел лето».

– Знаешь, в этой Софии и в самом деле есть нечто особенное, Антон. Какая-то скрытая сила. Расскажи о ней поподробней.

– Для начала сходим на ее могилу, – предложил Антон. – Это очень необычное место. Софию считали ведьмой и потому похоронили не в фамильном склепе, а поодаль, на краю кладбища. До недавнего времени там стоял необычный памятник в виде высокой бронзовой пальмы, но пару лет назад, во время страшной зимней грозы, в него ударила молния, и он испарился.