Большая книга ужасов – 22 - Артамонова Елена Вадимовна - Страница 22

– Твой голос может стать решающим, Мишка. – Странник направил на меня фонарь. – Время не ждет.

– Будь что будет – еще одна комната. Если Катьки там нет, будем спасаться сами.

Сказав так, я пересек комнату и приблизился к Страннику. Следом подошли Олег и Антон, а потом и недовольные Лора с Бальтом на поводке. Оказавшись в этой отвратительной мрачной комнате, я пожалел о своем решении, но отступать было уже поздно. Странник, а за ним все остальные прошли через смежную с первой комнатушку, и нетерпеливый Олег распахнул следующую дверь.

– Помогите… – Катька сидела у дальней стены большого зала и плакала, размазывая по лицу слезы и грязь. – Кто-нибудь, придите ко мне…

– Катька! – окликнули ее сразу несколько голосов, и обрадованная разбойница бросилась нам навстречу.

Потрепав по холке крутившегося у ног Бальта, Странник забрал у Лоры поводок и повел нас к выходу. Вопреки мрачным ожиданиям, мы без проблем преодолели все три комнаты и вышли в коридор. Спасительная лестница была совсем рядом, у всех в нашей компании резко улучшилось настроение, мы почти бежали вперед, и тут развязался шнурок моей кроссовки. Отстав от остальных, я присел на корточки и начал возиться с обувью…

Обшарпанные комнаты без окон, коридоры, лестницы, лужи под ногами, странная светящаяся плесень на стенах, сырость, сумрак и вновь комнаты, комнаты, комнаты… Я не помнил, как оказался в этом отвратительном лабиринте, не представлял, куда исчезли мои друзья, я просто бесцельно брел вперед, чувствуя, что постепенно начинаю сходить с ума. Из дома не было выхода, и рано или поздно мне предстояло сгнить, без сил упав на скользкий пол одной из комнат… Иногда казалось, что кто-то идет рядом со мной, вдали звенит тихий серебряный смех маленькой девочки, но потом звуки исчезали и пришедшая на смену тишина потихоньку убивала мою душу.

– Лизонька, я знаю, это вы во всем виноваты! Так идите сюда, покажите свое настоящее лицо!

Ответа не последовало, но вскоре мне показалось, что стены дома колышутся и под обоями, как под кожей, перекатываются комки мышц. Коридор, в котором я находился, начал сужаться – его разбухшие скользкие стены хотели задушить, расплющить меня. Оставалось надеяться только на быстроту ног, но бегство не принесло спасения. Едва я вырвался из смертоносного прохода, как почувствовал, что проваливаюсь в трясину, по колено завязнув в таком прочном на вид деревянном полу.

– Лора! Странник! Помогите!

Никто не мог услышать мои крики, прийти на помощь, только из темноты за происходящим наблюдали сотни глаз заколдованного дома. В изнеможении я облокотился на стену, и она тотчас же намертво зажала правую руку. Боль в запястье прошла очень быстро, но я почувствовал, как чудовище пьет мою кровь…

– Жаль, что вы, Миша, оказались нехорошим мальчиком. Сперва вы мне очень, очень понравились.

Вышедшее из соседней стены существо мало походило на хорошенькую Сашину подружку, скорее напоминая страшную утопленницу с распухшим синим лицом. Из перекошенного рта Лизоньки торчали гнилые зубы, а в глазах мерцали искорки дьявольского пламени.

– Почему вы убиваете нас, Лизонька? – превозмогая ужас, спросил я.

– Вы не захотели дружить со мной, а теперь я буду играть с вами, как кошка с мышью. Кровь и душа – моя пища.

– Да кто же вы, наконец?!

– Я – все. Все, что здесь есть. Вы освободили меня.

Чудовище приблизилось, сжало мою бедную голову мертвыми посиневшими руками, посмотрело в глаза и оскалилось с явным намерением впиться в горло своими омерзительными клыками…

– Мишка! Нашелся! Вот ты где…

Наваждение сгинуло. Кажется, я находился в том самом зале, где мы недавно обнаружили Катьку-разбойницу.

– Бальт – такой умница, такой умница, это он привел нас к тебе! – восторженно тараторила Лора. – Я бы не выдержала, если бы ты исчез вслед за Александрой. Тебе привиделся кошмар?

– Вроде того, – немного переведя дух, я попытался подняться, но почувствовал, что на ноге лежит какой-то тяжелый предмет. Душу вновь охватила тревога, бешено забилось сердце. – Посветите сюда…

Бледный неровный свет упал на лежавшее в углу нечто. В первый момент я подумал, что вижу груду тряпья.

– Ой!! – дружно взвизгнули девчонки, а меня будто подбросила пружина, далеко оттолкнув от страшной находки.

Вовка лежал неподвижно, в неестественной, несвойственной живым позе. Странник наклонился над ним, пытаясь нащупать пульс:

– Парень мертв. Из него высосали всю кровь, до последней капли. Видите эти маленькие ранки на шее и запястьях?

Прежде мне никогда не доводилось видеть мертвецов, а если учесть, что мы совсем недавно разговаривали с Вовкой, он был совершенно живым и вовсе не собирался умирать, то… Короче, я просто не мог понять, что испытываю, глядя на безжизненное тело. Страх, неверие, жалость, удивление – все эти чувства смешались, превратившись в упругий комок, застрявший где-то в горле.

– Это несправедливо, – Катька шмыгнула носом, пытаясь сдержать слезы.

– Сейчас мы ничем ему не поможем. – Странник поднялся, взял Лору за руку. – Дом преследует одиночек, необходимо держаться вместе. Идемте.

Мы взялись за руки и вереницей, будто первоклашки у новогодней елки, двинулись сквозь мрачные, пронизанные сыростью комнаты. Страх не отпускал ни на секунду, перед глазами стояло мертвое, бескровное лицо Вовки, но надо было идти вперед и ни при каких обстоятельствах не разжимать сомкнутых ладоней.

Бальт напряженно всматривался в темноту, вот он зарычал, демонстрируя клыки, а потом резко потянул хозяина к большой двустворчатой двери в конце коридора. Странник распахнул ее, и мы совершенно неожиданно оказались на лестничной площадке второго этажа.

– Молодец, собачка! – захлопала в ладоши Катя, но далеко не все из нашей компании разделяли ее оптимизм.

– Временная передышка, – уныло откликнулась Лора. – То, что на первом этаже нас ожидает смерть, мы уже поняли на примере Вовки. Скорее всего и наверху нас ждут самые отвратительные сюрпризы. Отсюда не выбраться.

– Нельзя терять надежду, Лора. У нас есть Бальт, он позволяет нам избегать опасных мест, а если у этого дома все же имеется выход, пес его непременно найдет.

– На третьем этаже – логово старой ведьмы, – напомнил я Страннику, все больше раздражаясь от его спокойного, уверенного тона. – Половина неприятностей в этом доме происходила только от того, что я пытался проникнуть к старухе. Вы обвиняете во всем Лизоньку, забывая об этой ожившей мумии. Наверняка они сообщники, вместе наводят на людей порчу и пугают отвратительными иллюзиями. Собака не знает, куда надо идти, она просто мечется по дому, а мы, как дураки, ходим за ней следом. Теперь песик ведет нас прямиком в пасть ведьмы.

– Возможно, он считает, что необходимо с ней встретиться.

– Глупости! Собака не может думать, считать и иметь собственное мнение! Ведьма нас убьет!

– А здесь мы выживем? – на губах Странника играла таинственная полуулыбка. – Впрочем, каждый волен выбирать свой путь…

Он первым начал подниматься по скрипучим ступеням старой лестницы, а мы – кто с надеждой, кто с ужасом последовали за ним. Колдовское наваждение мало затронуло третий этаж, и, если не считать отсутствия окон, помещения выглядели очень обыденно. Здесь не было сырости, светящейся плесени и выползающих из стен щупалец. Миновав коридорчик, Странник подошел к комнате ведьмы, постучал по выкрашенной белой масляной краской двери.

– Входите, – откликнулся женский голос, – открыто.

Свет ослеплял. Казалось, на нас направлены сотни прожекторов, и только когда глаза привыкли к яркому освещению, я понял, что вижу лучи заходящего солнца. У распахнутого настежь окна в старом кресле сидела ведьма, подставив лицо потокам золотого сияния. Старуха открыла глаза, опалив нас огненным взором.