В паутине преступлений - Уоллес Эдгар Ричард Горацио - Страница 29

• Предыдущая
• 29/34
• Следующая

Мисс Ольфорд выглядела очень усталой. Оказалось, что она легла спать только в три часа утра.

— Почему? — спросил я.

— Доктор считает время между одиннадцатью вечера и тремя часами утра самым опасным и посоветовал мне ложиться после трех. Он долго уговаривал дядю нанять сиделку, но дядя не согласился.

— Что с ним? — спросил я.

Она не смогла сообщить мне ничего определенного. По-видимому, повторяла слова врача. Не желая пугать девушку, я ни словом не обмолвился о бродягах, наблюдавших за домом. Зато посоветовал ей лечь и хорошенько выспаться. Она покачала головой.

— Дядя может вернуться в любую минуту. Я должна сразу же напоить его горячим чаем.

…Меня продолжали интересовать ночные наблюдатели. Один из полисменов заметил двух подозрительных бродяг в сквере, но получив от них удовлетворительные объяснения, не мог их задержать. В субботу я зашел к мистеру Ангусу Блидфильду и, на свое счастье, застал его дома.

— Я совсем здоров, только у меня часто бывает сердцебиение, — сказал старик. — У этого молодого докторишки одни денежки на уме. Но от меня он ничего не получит. Недавно он вздумал потребовать, чтобы я нанял сиделку. Врачи, аптекари и сиделки — одна компания. Я не сомневаюсь в том, что они платят друг другу комиссионные. Выбрасывать по фунту в день сиделке! За что? Ведь я же совсем здоров!

Я спросил мистера Блидфильда, что он думает о бродягах, которые по вечерам ходят около его дома.

— Мало ли кто шатается ночью по улицам! — проворчал он. — Лексивель что-то болтал об этом, но только для того, чтобы я с перепугу нанял сиделку. Если бы сюда действительно залезли грабители, то меня бы защитила от них сиделка с двуствольным шприцем в руках! Ха-ха!

Я понял, что старик зол на всю медицину в мире, и откланялся.

Кто из молодых сыщиков не мечтает поймать с поличным шайку грабителей и прославиться? Я не был исключением из этого правила, поэтому решил лично понаблюдать за домом мистера Блидфильда и за теми, кто ходит вокруг.

В ту же ночь я отправился на свой пост.

Было темно и холодно, порывистый ветер нес по воздуху колючий снег.

Я с переменным успехом пытался защитить лицо зонтиком. Ничего не видя перед собой, я кое-как пробирался к дому мистера Блидфильда.

Неожиданно откуда-то сбоку на меня со всего размаху налетел человек. Я был застигнут врасплох и начал браниться. Голос мой всегда отличался звучностью. Думаю, что несмотря на ветер, обидчик мог расслышать каждое мое слово. Он тоже произнес какое-то проклятие, но не так громко, как я. При этом он шарил по земле, пытаясь найти вещь, которую, видимо, уронил при столкновении со мной.

Постепенно мой гнев остыл. Я понял, что совершенно зря погорячился. Тогда я тоже наклонился, чтобы помочь этому человек в его поисках. Мои пальцы неожиданно нащупали мягкий шнурок, который неизвестный живо выдернул у меня из рук. Судя по звукам, он собирал на земле и складывал в металлический футляр какие-то мелкие предметы, сделанные из стекла и металла. Закончив свое дело, неизвестный быстро ушел.

Сделав несколько шагов, я почувствовал, что к резиновой подметке моего башмака что-то пристало. Я подошел к ближайшему зданию. Это оказался дом мистера Блидфильда. Прислонившись к стене, я вытащил из подметки то, что мешало мне идти, и ощупал его. Это был наконечник шприца. Я понял, что столкнулся в темноте с доктором, который возвращался от своего пациента, поскользнулся и налетел на меня.

Больше ничего примечательного не происходило, и в конце концов я отправился спать.

В половине шестого утра меня разбудил телефонный звонок. Из полиции сообщили, что мистер Ангус Блидфильд убит этой ночью.

Мисс Агнесса вошла, как всегда, после пяти часов в его комнату с чашкой чаю, который ее дядя каждое утро выпивал в это время. Старик лежал мертвый на полу с несколькими ранами на голове. Они были нанесены кинжалом, который мистер Блидфильд всегда держал возле постели для защиты от ночных грабителей.

Стальной сундук, что стоял под его кроватью, оказался взломанным и пустым. Когда я прибыл на место происшествия, полисмены уже охраняли квартиру, дактилоскописты искали отпечатки пальцев, а фотограф как раз закончил свое дело, и в комнате еще пахло магнием.

Я разыскал мисс Агнессу в столовой. Бледная, дрожащая от пережитого ужаса, девушка довольно толково описала мне события ночи. Ее рассказ, по сути, сводился к следующему.

В половине девятого пришел доктор и, осмотрев старика, сказал, что «сиделка» может идти спать: больному стало лучше. В десять часов Агнесса легла в кровать и мгновенно заснула, потому что за последние дни устала до изнеможения. Около половины пятого ее разбудил будильник. Девушка встала, чтобы приготовить дяде чай. Войдя в его комнату, она увидела страшную картину…

— Вы ничего не слышали ночью? — спросил я.

Она покачала головой.

— Ни звука?

— Ничего, — сказала девушка. — Я и будильник-то не сразу услышала.

Вернувшись в комнату, где было совершено убийство, я тщательно осмотрел ее. По-видимому, убийца не пользовался окном, чтобы попасть в квартиру мистера Блидфильда. На дверях квартиры тоже не нашли отпечатков пальцев посторонних людей. Замок не был взломан.

Мисс Агнесса знала, что в сундуке было очень много денег, но точная сумма ей не была известна. Когда в комнату вошел доктор Лексивель, я еще расспрашивал девушку. Доктора вызвали по телефону по просьбе мисс Агнессы. Одновременно с ним пришел и полицейский врач. Оба медика наклонились над трупом и осмотрели его. Затем Лексивель подошел ко мне и сказал:

— Скверное дело. Вы кого-нибудь подозреваете?

Я покачал головой.

— Совершенно не представляю, кто мог убить старика.

— Вы не задержали подозрительных бродяг, о которых я говорил вам?

— Нет.

— Но вы все же установили наблюдение за домом мистера Блидфильда?

— Да.

— И что же это дало?

— Почти ничего. Полисмен видел двух бродяг, но не смог задержать их из-за отсутствия оснований для ареста. После этого я вынужден был снять наблюдение.

— Почему? Ведь вы же обнаружили подозрительных людей, шатающихся вокруг дома! — настаивал доктор.

— Так приказало начальство. Люди были нужны в другом месте.

— Почему же вы не проследили за ними сами?

— Я хотел это сделать, — ответил я, начиная терять терпение. — Однако, выглянув в окно, убедился, что в такой кромешной тьме все равно ничего не увижу. И лег спать. Можете меня отдать за это под суд. Если бы я знал, что старика этой ночью убьют, то, конечно, дежурил бы здесь до утра…

Тут я умолк, сообразив, что совершил глупость.

Я отослал девушку в ближайшую гостиницу и принялся тщательно обыскивать комнату убитого. Мне не удалось найти ничего примечательного. За зеркалом лежала карточка с двумя телефонными номерами — доктора и ближайшего гаража; там покойный брал напрокат автомобиль. На ночном столике был белый конверт со штемпелем аптеки, в котором находился нераспечатанный снотворный порошок. Я обратил внимание Лексивеля на конверт.

Доктор кивнул.

— Да, я прописал ему это средство. Но он терпеть не мог лекарств и, хоть обещал мне принять порошок, по-видимому, не сделал этого.

— Давали ли вы ему раньше этот порошок?

— Нет. Я просто хотел дать возможность выспаться бедняжке-племяннице. Она крайне нуждалась в отдыхе после многих бессонных ночей.

Он сказал, что старик не звонил ему после вечернего осмотра. Это подтвердила телефонная станция.

Я отправился в гостиницу к мисс Ольфорд. По ее словам, мистер Блидфильд ничего не знал о ее ночных бдениях: они с доктором договорились скрывать от старика все, что могло бы открыть всю серьезность его болезни.

— У вас глубокий сон? — спросил я.

Она слабо улыбнулась.

— Я просыпаюсь от малейшего шороха. Дядя Ангус любил иногда ночью вставать и ходить по комнатам. Он очень сердился, когда я просыпалась, разбуженная звуком его шагов: по его мнению, молодежь должна очень крепко спать. Он поговорил с доктором, и тот хотел лечить меня от бессонницы. Даже прописав какой-то порошок. Но я его не пила: я никогда не принимаю лекарств.

• Предыдущая
• 29/34
• Следующая