Король Бонгинды - Уоллес Эдгар Ричард Горацио - Страница 21

• Предыдущая
• 21/37
• Следующая

У стены на корточках сидел человек, который видел, как вошел Бромлей. Он мог бы пойти за ним, но предпочел выждать в своем укромном месте. Прошло два часа, прежде чем он увидел приближающегося по дорожке Бромлея. Он осторожно пополз вперед, чтобы перехватить его.

Бромлей тем временем взял велосипед и покатил его по направлению к калитке. Он уже почти вышел, когда подкравшийся к нему человек вскочил на ноги.

— Стойте, не то буду стрелять! — закричал он. — Я хочу видеть ваше лицо!

Бромлей наклонил голову и со всей силы толкнул вперед свой велосипед. Переднее колесо ударило неизвестного и сбило его с ног. И прежде, чем он успел подняться, Бромлей был уже на нем и крепко держал за шею сильными руками.

— Не двигайтесь, а то вам будет хуже! — прошипел Бромлей, произведя быстрый обыск карманов противника.

Нащупав револьвер, он вытащил его и сунул себе в карман. Потом, быстро поднявшись, схватил велосипед, вскочил на него и умчался прочь.

Доктор Эвершам с трудом поднялся на ноги.

— Я, кажется, действительно, старею, — произнес он вслух, и это открытие привело его в отчаяние.

— Приходите, если у вас есть время, доктор, — сказал Селби.

— Это звонил Эвершам? — спросил Билль.

— Да. У него вчера была встреча с таинственным мистером Бромлеем. Он тоже решил заняться поисками. Поразительно, как наша профессия притягивает любителей!

Не прошло и десяти минут, как автомобиль доктора остановился у дома. Эвершам, веселый и бодрый, несмотря на неприятное происшествие накануне, рассказал о случившемся.

— Я установил наблюдение за стеклянным заводом с тех пор, как узнал от мистера Джойнера, что вы подозреваете, будто именно там обитает мой неведомый друг, — закончил он.

— Вы видели только одного человека? Вы уверены, что это был не Джума?

— Могу в этом поклясться, — сказал доктор. — Это был белый человек. Я не мог ошибиться. И я более чем подозреваю, что это был Бромлей.

— Почему Бромлей? — с интересом спросил Селби. — Вы узнали его по каким-нибудь приметам?

Доктор покачал головой.

— Я не мог его видеть, но у меня, как говорит мистер Маллинг, предчувствие, это был он.

— Как долго он там пробыл?

— Два часа. Я жалею, что не пошел за ним. Судя по всему, у него было какое-то дело на заводе, иначе он не оставался бы там и двух минут.

— Может быть, это был не Бромлей, хотя мой наблюдатель не говорил мне об его отсутствии вчера дома. А может быть это был Флит?

Но доктор решительно возразил.

— Я уверен, что это был не Флит. Правда, я не видел его лица. Он нагнул голову, и на нем была широкополая шляпа. Единственное, что я видел, это резиновые подошвы. Кажется, я последую вашему совету, Лоу, и предоставлю уголовный розыск властям. Но должен признаться, что меня прельстила таинственность обстановки. Судя по тому, что я видел, трудно представить более подходящее место для совершения ужасных преступлений, чем этот стеклянный завод.

— Так вы не видели Джуму?

— Разумеется, я его не видел, — смеясь ответил доктор. — Разве тот факт, что Джума еще жив, не достаточное доказательство? Почему вы не устроили до сих пор облаву на заводе?

Селби пожал плечами.

— И что бы мы нашли? Я уверен, что там несколько выходов, и облава только вспугнет птичку. Нет, пока мой голос что-нибудь значит, никакой полицейской облавы не будет. Что же касается Бромлея, то, если хотите, мы можем его арестовать за нападение на вас. Жаль, что вы не видели его лица.

Эвершам улыбнулся.

— Я жалею об этом не меньше вас. Кстати, — прибавил он, собираясь уходить, — вы не узнали ничего нового о моем исчезнувшем препарате Х.37?

Селби покачал головой.

— Однако, я рассчитываю узнать со дня на день.

— Правда? — спросил Билль, когда доктор ушел.

— Да, — ответил Селби. — Я не могу представить, чтобы Флит или кто-нибудь другой взял смертельный яд, если не собирался пустить его в дело!

— Стал бы он рисковать… — начал было Билль.

Но Селби перебил его.

— Вот что, Билль. Мы приближаемся к критическому моменту, когда Аль Кларк начнет убивать не ради выгоды, а ради безопасности. Это самая опасная стадия, потому что здесь прекращается власть логики. А нелогичный убийца опаснее бешеной собаки в школьном классе. Кстати, я сегодня еду в Париж и буду отсутствовать три дня. В деле Оскара Треворса есть одна загадка, которую я еще не разрешил, а по телефону это сделать нельзя. Я слетаю в Париж и постараюсь вернуться как можно скорее.

— Ты не забыл, что мы уезжаем через неделю в Америку?

— Совершенно забыл. И тебе тоже советую забыть.

В это время старый мистер Эванс сидел среди груды телефонных проводов в маленькой, плохо освещенной комнате на пятом этаже в «Трест Билдингс». Он был срочно вызван Флитом после того, как прожил два дня у своей дочери в Уэстклифе. Хозяин даже не потребовал вернуть выданное за год жалованье.

Перед ним была телефонная доска. На лысой голове надеты наушники. Время от времени он подключался к проводам и делал заметки в своей книжке. В то утро было мало интересных разговоров. В конторе «Экспортера Смита» царило молчание. Только один провод было строжайше запрещено подслушивать. Но Эванса томило любопытство. Надеясь, что никто за ним не наблюдает, он быстро повернул выключатель…

»…был на стеклянном заводе. Я не знаю, причастен ли ты к этому, и я готов поверить, что нет. Но ты должен разузнать, кто такой Бромлей. Ты находишься под подозрением. Этот Бромлей живет у Локса, одного из твоих агентов».

«И твоего также», — послышался голос Флита.

«Теперь другое, — продолжал первый тягучий голос. — Это касается твоей секретарши. Она, может быть, думает, что легко отделалась, но следующий, кто посмеет подслушивать, оглохнет навеки. Кто бы это ни был, мужчина или женщина, старик или юноша, я доберусь до него. Ты меня знаешь».

Мистер Эванс дрожащей рукой отключил провод в ужасе от того, что его подслушивание было обнаружено этим кровожадным человеком.

Флит подумал, не начал ли Аль терять хладнокровие и выдержку. Он становился все подозрительнее и подозрительнее, на каждом шагу видит измену. Но Флит вспомнил о своем письме, которое находится на пути в Австралию, и успокоился. Он точно знал, что письмо ушло, так как он отправил его как заказное. Один его знакомый, почтовый чиновник, говорил, что заказные письма не следует опускать в ящик…

— Я обедаю сегодня с Эммелиной Уольтэм, — сказал он своей жене.

Она примирилась с существованием Эммелины Уольтэм, поняв, что Маркуса влекло к ней скорее ее социальное положение, чем она сама. Она знала, что он не гнушался никакой добычей. Это была его главная слабость. В четыре часа Флит отправил жену домой.

Через полчаса Селби Лоу, который как раз собирался выезжать в Париж, позвонили из полиции.

— Как фамилия вашего хозяина, Лоу?

— Дженингс. А что?

— Он только что вошел в контору Флита. Дело не совсем обычное. Флит отправил жену домой и запер дверь.

Селби повесил трубку и тихонько свистнул. Потом прошел в гостиную и позвонил. На звонок явилась миссис Дженингс.

— Я бы хотел видеть вашего мужа, миссис Дженингс.

— К сожалению, его нет дома. Он любит выходить днем. А я осталась дома, чтобы уложить ваш чемодан.

— Я поеду позже, вечером. Попросите Дженингса подняться ко мне, как только он придет.

Дженингс пришел, когда стол уже был накрыт для одинокого обеда Селби:

— Входите, Дженингс. Что за отношения у вас с Маркусом Флитом?

Дженингс покраснел.

— Он ваш приятель?

— Нет, сэр. У меня было к нему дело.

— Какое дело?

— Денежное, мистер Лоу. Мой дом заложен, и я получил через одного человека рекомендацию к мистеру Флиту. Он любезно ссудил мне достаточную сумму.

— В обмен на какую услугу?

Дженингс молчал.

— Послушайте, Дженингс. Я знаю Флита, как свои пять пальцев. Он не бросает деньги на ветер. Какую услугу он потребовал от вас?

• Предыдущая
• 21/37
• Следующая