Арсенал – Коллекция, 2012 №01 - Автор неизвестен - Страница 21

Деятельность флота постепенно возвращалась в режим мирного времени. «Данте» вошёл в состав Дивизии линкоров и вместе с остальными дредноутами участвовал в больших флотских маневрах 1924 года, которые проходили у южного побережья Сицилии, между Аугустой и о-вом Фавиньяна. В течение следующего года он занимался боевой подготовкой, периодически заходя в Специю, Гаэту и Аугусту, затем участвовал в маневрах в районе между Аугустой и Термини-Имерезе (северное и восточное побережье Сицилии) и, наконец, в морском параде на рейде Сиракуз. В 1926 году для «Данте» пришла очередь на вывод в резерв. Весной 1927-го он вернулся в строй, в июне принял участие в крупных манёврах в районе Мессина-Анцио, 15 июля – в большом морском параде в Остии, который принимал лично премьер-министр Бенито Муссолини, а в сентябре, вместе с линкором «Андреа Дориа», скаутом «Пантера» и дивизионом эсминцев, совершил поход по Адриатическому морю, посетив порт Зара, после чего прибыл в Венецию, принимавшую в то время Кубок Шнайдера.

В завершение карьеры «Данте Алигьери» совершил ещё несколько походов в пределах территориальных вод и 1 июля 1928 г. был выведен в резерв. Более вернуться в строй ему не было суждено. 1 ноября 1928 г. Королевским декретом N“2601 линкор был исключён из состава флота, о чём было официально объявлено в «Giornale Ufficiale» (№38 за 1928 год). Впоследствии корпус первого итальянского дредноута был продан на слом.

«Данте Ашгьери», 1924-1926 гг.

«Данте Алигьери», 1914 г.

«Данте Алигьери», 1923 г.

Giorgerini G., Nani A. Le navi di linea italiani 1861-1969. – Roma: Ufficio Storico della Marina Militare, 1969.

Breyer S. Schlachtschiffe und Schlachtkreuzer 1905-1970. – Munchen: Lehmanns Verlag, 1970.

Bagnasco E., Rastelli A. Navi e Marinai italiani nella Grande Guerra. – Parma: Ermanno Albertelli Editore, 1997.

Cimmino A. La nave da battaglia «Dante Alighieri» – prima Dreadnought italiana construita a Castallamare di Stabia // «II Nastro Azzurro», N.3 – 2008.

Campbell J. Naval Weapons of World War I. – Annapolis: Naval Institute Press, 2011.

Fraccaroli A. Italian Warships of World War I. – London: Ian Allan Ltd., 1970.

Conway's all the World's Battleships 1906 to the Present. – London: Conway Maritime Press, 1996.

Томази А. Морская война на Адриатике. Пер. с франц. – СПб.: Цитадель, 1997.

Больных А. Морские битвы Первой мировой: Трагедия ошибок. – М.: ACT, 2000.

Автор выражает благодарность А.А. Малову и М. Б. Князеву за помощь, оказанную при подготовке статьи. Особая благодарность Е.А. Целикову за предоставленные архивные чертежи.

Мигур Иван Иванович (фото военных лет)

Я родился 10 июня 1925 года в пос. Черниговка, Черниговского района Запорожской области. Мои родители были простыми селянами, отец работал комбайнёром, а мать трудилась обыкновенной колхозницей. До войны я окончил 7 классов, при этом наша семья переехала в небольшое село Новониколаевка Токмаковского района, мне довелось ходить каждый день по нескольку километров для того, чтобы учиться в неполной средней школе с. Долинское Запорожского района всё той же Запорожской области. Тут надо отметить, что Долинское – это старинное село, которое было основано в 1809 году немецкими колонистами, потомки которых продолжали там жить. В школе мы изучали немецкий язык, но мы, мальчишки, тогда как-то не обращали на него внимания, хотя я и беседовал по- немецки с местными подростками, помнившими язык своих предков. Но в целом мы не придавали большого значения изучению языка, так что на фронте я был слаб в этом деле. Но кое-что всё-таки понимал, и даже такие начальные знания мне пригодились.

– Как Вы узнали о начале войны?

– Я в юности был очень слабеньким, и меня не брали на тяжёлые работы в колхозе, поэтому в тот памятный день я пас гусей на лугу и бегал без штанов. Причём о войне мы узнали только во второй половине дня. Дело в том, что в нашем маленьком селе не было ни радио, ни света, так что новости передавались с приезжими. Сейчас знакомые ветераны удивляются, как же так, я не слушал знаменитую речь Молотова, но в моём случае всё сложилось именно таким образом.

Как только началась война, отца сразу же забрали на фронт, затем подошёл черед старшего брата, а я остался в селе, хотя тоже рвался в армию, но по малолетству меня не брали. Вскоре немцы стали подходить к нашим краям, и все подростки по распоряжению администрации колхоза приняли участие в эвакуации рогатого скота и лошадей. Сначала я сопровождал стадо коров вместе со взрослыми, потом все они разбежались кто куда, я же продолжал гнать стадо на восток. Что делать, не знаю. А тогда по дорогам отступало много различных частей, и я прибился к одному такому подразделению. Это была артиллерийская часть, солдаты меня накормили, и с ними я и остался. Затем попал в тыл, нас отправили на переформирование, и в итоге я стал кем-то вроде сына полка, хотя тогда такого понятия официально еще не существовало. Мне даже обмундирование сшили, но я всё равно чувствовал себя вольготно, ведь на довольствие меня так и не приняли.

Затем в конце 1943-го года меня уже официально призвали в армию, и я попал в 121-ю гвардейскую стрелковую дивизию, которую в ходе войны удостоили почетным наименованием «Гомельская», а также наградили орденами Ленина, Красного Знамени, и Суворова II- й степени. Был я определён в 120-й отдельный гвардейский истребительнопротивотанковый Ордена Красной Звезды дивизион. Попал в роту ПТР, которая тогда по штату была причислена к нашему дивизиону.

Первый раз довелось принять участие в боях в ходе Гомельско-Речицкой наступательной операции 1-го Белорусского фронта. Бой – это всегда страшно, в первый раз у меня чуб как поднялся, что стал похож на хвост у свиньи. На нас шли немецкие бронетранспортеры при поддержке пехоты, многие погибли, но я остался в живых благодаря тому, что не потерялся, а те новобранцы, кто начинал юлить и шмыгать туда-сюда, тех зачастую сразу же и убивало. Если в бою ты думаешь только о спасении, то сам подставляешь голову под пули и осколки. Что больше всего запомнилось после боя – это простецкое деревенское недоумение от того, как могли погибать люди. Представляешь, я всерьез думал о том, как это человек не может понять, что его сейчас убьют. Но на передовой все те, кто выживал в первых боях, слишком быстро взрослели, и ещё быстрее набирались боевого опыта. В подразделении самое главное – это найти общий язык с товарищами, они и помогут, и подскажут, что и как. Вначале на меня смотрели с некоторой долей иронии, ведь в ПТР служили люди с усами, а я был безусым мальчишкой. Но затем стали уважать, потому что я придумал такую штуку – как-то на передовой попросил у сапёров противотанковые мины, и к ним у связистов ещё взял телефонные шнуры. Зачем оно мне надо было? Во-первых, гранату далеко не всегда можно удачно метнуть в танк, наши ПТР ему уже были нипочем, немецкие танки в 1943-м году имели сильную броню. А мину всегда можно положить на землю, и, когда танк идет, можно не поднимаясь её подтянуть под днище танка. Доложил свою задумку командиру отделения, он её одобрил. Вначале на меня роптали, мол, мало того, что наше отделение несет ПТР и патроны к ним, так ещё и мины заставили тянуть. Но я объяснял, что мы этим спасём себе жизни. И, выслушав мои аргументы, солдаты поверили мне. После этого даже стали больше доверять, хотя первое время постоянно называли «Пушистый», из-за того, что я тогда ещё не брился и над верхней губой у меня вырос лёгкий пушок.