Башня Зеленого Ангела - Уильямс Тэд - Страница 85
- Предыдущая
- 85/133
- Следующая
— Так что ты потерпел неудачу? — Мириамель не понимала, к чему он ведет, но страх все больше охватывал ее.
— Да. Я был в ужасе. Когда я вернулся в башню Хьелдина, Прейратс был очень зол. Но он не убил меня и не сделал худшего, чего я так боялся. Вместо этого он стал задавать мне новые вопросы о «Ду Сварденвирд». Думаю, к тому времени он уже вышел на Короля Бурь и начал торговаться с ним. — Взгляд Кадраха стал презрительным. — Как будто какой-нибудь смертный может торговаться с подобным существом! Я сомневаюсь, что Прейратс даже сейчас понимает до конца, что вошло в двери, которые он распахнул.
— Мы можем говорить о поведении Прейратса с некоторой поздностью, — вмешался Бинабик. — Вы собирались производить рассказывание вещей, которые вы сделали.
Монах посмотрел на него:
— Эти вещи не так далеки друг от друга, как вы думаете. Прейратс задавал мне много вопросов, но тому, кто читал «Ду Сварденвирд», тому, кто знает книгу Ниссеса так хорошо, было нетрудно понять, что он на самом деле хочет узнать. Каким-то образом до него дотянулся Король Бурь, и теперь Прейратс хотел знать все о Трех Великих Мечах.
— Значит, Прейратс знает о мечах? — Мириамель судорожно вздохнула. — Тогда, наверное, это он и забрал Сверкающий Гвоздь из могилы.
Кадрах поднял руку:
— Прейратс сурово наказал меня за неудачу с Моргенсом. Потом он заставил меня отправить послание старому Ярнауге, пытаясь разузнать как можно больше о Короле Бурь. Я подозреваю, что алхимик искал способы защитить себя от своего нового и опасного друга. Он заставил меня написать письмо под его наблюдением и сам отослал его с воробьем, которого стянул у Моргенса. После этого священник отпустил меня. Он был уверен, что мне не удастся убежать туда, где он не сможет легко найти меня.
— Но ты же убежал, — сказала Мириамель. — Так ты говорил.
— Это правда. Но это произошло позже. Мой страх был слишком велик. В то же время я знал, что Ярнауга не ответит. Риммер и Моргенс были ближе, чем думал Прейратс, и я не сомневался, что доктор уже написал Ярнауге и предупредил его о моем возможном появлении. В любом случае Ярнауга не открыл бы своих мыслей никому, про кого не знал бы с уверенностью, что его не коснулась длинная рука Инелуки. Так что я понимал: обман, который Прейратс заставил меня совершить, был бесполезным и, когда красный священник обнаружит это, у него не будет никакой нужды во мне. Единственная моя ценность была в том, что я читал книгу Ниссеса и был когда-то носителем свитка. Но я ответил на все его вопросы о книге, а теперь он обнаружит, что остальные носители свитка перестали доверять мне много лет назад… — Он замолчал, борясь со своими чувствами.
— Продолжай. — Мириамель говорила немного мягче, чем раньше. Что бы он ни сделал, его страдания были подлинными.
— Я был в ужасе — абсолютном ужасе. Я знал, что у меня остается совсем немного времени до получения ничего не содержащего ответа Ярнауга. Я отчаянно хотел бежать, но Прейратс узнал бы об этом в тот миг, когда я покинул бы Эрчестер, и при помощи Искусства узнал бы также, куда я пошел. Он отметил меня в той высокой комнате его башни. Он нашел бы меня где угодно. — Кадрах замолчал, пытаясь овладеть собой. — Так что я думал, и думал, и думал — но, к моему стыду, не о том, как бежать от Прейратса и разрушить его планы.
В моем пьяном страхе я думал только о том, чем я могу угодить своему страшному хозяину, как убедить его сохранить мою драгоценную жизнь. — Он задрожал, некоторое время не в силах продолжать. — Я много думал о его вопросах, — сказал наконец монах. — Особенно о Трех Великих Мечах. Ясно было, что они обладают какой-то чудесной силой, и также ясно, что они имеют какое-то значение для Короля Бурь. Как я полагал, никто, кроме меня, не знал, что меч Миннеяр, один из трех, был на самом деле Сверкающим Гвоздем, похороненным с королем Джоном.
— Ты знал? — вытаращила глаза Мириамель.
— Всякий, кто читал исторические книги, которые читал я, заподозрил бы это, — ответил Кадрах. — Я убежден, что Моргенс тоже знал, но зашифровал этот факт в своей книге о вашем дедушке, так что найти его мог только тот, кто искал бы очень тщательно. — Он немного успокоился. — В любом случае я читал те же труды, что читал доктор Моргенс, и долго придерживался этой точки зрения, хотя никогда и ни с кем ею не делился. И чем больше я думал о базарных слухах, утверждавших, что Элиас не взял себе отцовский меч и пошел против всех обычаев, похоронив его с Престером Джоном, тем больше убеждался, что мои догадки верны.
Итак, я решил, что, если то, что предполагает «Ду Сварденвирд», тоже справедливо — и Король Бурь боится только Трех Великих Мечей, — один из этих самых мечей будет лучшим подарком для Прейратса. Все три считались утерянными. Конечно, если я найду один из них, рассуждал я, Прейратс сочтет меня полезным.
Потрясенная Мириамель с отвращением смотрела на монаха.
— Ты… предатель! Это ты взял меч из могилы моего дедушки? И отдал его Прейратсу?! Бог проклянет тебя, если это так, Кадрах!
— Вы можете призывать на мою голову все проклятия, какие вам угодно, и у вас будут на это веские причины, но подождите немного и выслушайте всю историю.
Я была права, пытаясь утопить его в заливе Эметтин! Лучше бы его оттуда не вытаскивали!
Она сердито махнула рукой, чтобы он продолжал.
— Я, конечно, отправился к Свертклифу, но место захоронений тщательно охранялось солдатами короля. Видимо, Элиас хотел, чтобы могила его отца была защищена от мародеров. Две ночи подряд я ждал удобной минуты, чтобы забраться в могилу, но такой момент не наступил. И тогда Прейратс послал за мной. — Он вздрогнул, вспоминая. — Он не зря учился много лет. Его голос был у меня в голове — вы не можете себе представить, что это за ощущение. Он вынудил меня прийти к нему, прийти покорно, словно непослушного ребенка, которого собираются наказать.
— Кадрах, норны снаружи имеют ожидание, — сказал Бинабик. — Пока что ваша история не содержала ничего помогательного.
Монах холодно посмотрел на него:
— Ничто не может нам помочь. Это я и пытаюсь объяснить, но не хочу никого принуждать слушать.
— Ты расскажешь нам все, — прошипела Мириамель. Ярость ее рвалась наружу. — Речь идет о нашей жизни. Говори!
— Прейратс снова позвал меня. Как я и предполагал, он сообщил мне, что Ярнауга отделался в ответном послании общими словами, и совершенно ясно, что старый риммер не доверяет мне. «Ты бесполезен, Падреик эк-Краннир», — сказал алхимик. «А если я скажу тебе нечто очень полезное?» — спросил я. Нет, это не то слово. Я умолял: «Если ты сохранишь мне жизнь, я буду служить тебе преданно. Мне известно то, что может помочь тебе!» Он рассмеялся, когда я сказал это, — рассмеялся! — и сказал, что, если я могу дать ему хоть кроху действительно ценной информации, он, конечно же, пощадит меня. И я сказал ему, что знаю — Великие Мечи важны для него, и все они потеряны, но я могу указать, где находится один из них.
«Ты собираешься сказать мне, что Скорбь спрятана у норнов Пика Бурь? — спросил он презрительно. — Это я знаю и без тебя!» Я покачал головой — на самом деле этого я не знал, но догадывался, откуда получил информацию красный священник. «Что Торн не утонул в океане с Камарисом?» — продолжал он. Я поспешно рассказал ему, что я обнаружил. Что Миннеяр и Сверкающий Гвоздь — это одно и то же и, стало быть, один из Великих Мечей в настоящий момент спокойно лежит в лиге от того места, где мы сидим. В стремлении добиться его расположения я сказал даже, что пытался сам достать его, чтобы принести Прейратсу.
Мириамель нахмурилась:
— Подумать только, что я считала тебя другом, Кадрах! Если бы ты имел хоть малейшее представление о том, что это может значить для всех нас!..
Монах не обратил на нее внимания, мрачно следуя приказанию закончить рассказ.
— И когда я кончил… он снова засмеялся, «О-о, это очень грустно, Падреик, — протянул он. — И это вся твоя великая шпионская работа? Ты надеешься, что это спасет тебя? Я знал, что такое на самом деле Сверкающий Гвоздь еще до того, как ты впервые вошел в мою башню. И если бы ты действительно сдвинул его с того места, где он лежит, я бы своими руками вырвал у тебя глаза и язык. Он будет лежать на гнилой груди Престера Джона, пока для него не настанет время. Когда час пробьет, он придет ко мне. Все мечи придут».
- Предыдущая
- 85/133
- Следующая
