Самый высокий индеец в Толтепеке - Уилл Генри "Генри Уилсон Аллен" - Страница 2

• Предыдущая
• 2/9
• Следующая

Чамако Диас заколебался, не зная, что ответить.

Его отец, храбрый Хулиано, прервал затянувшееся молчание, чтобы подать совет.

— Ничего не говори, сынок, — тихо сказал он и чуть больше выпрямился, словно стал выше, произнеся это.

Чамако кивнул. Он тоже подтянулся и встал, высокий, рядом с отцом.

«Больше они ничего не скажут», — понял Ортега.

— Дети мои, — произнес он, — вы не так меня поняли. Мы далеки от того, чтобы вредить Пресиденте, мы хотим только остановить его.

Даже встав во весь рост, Чамако по-прежнему оставался всего лишь маленьким мальчиком, не обученным искусству лицемерия.

— Зачем же тогда останавливать нас, полковник? — спросил он прямо. — Мы — всего лишь бедные дровосеки из Толтепека, и направляемся в Эль-Пасо.

— Именно это меня и касается, — пояснил Ортега, картинно поводя кнутовищем. — Видишь ли, бедняк, согласно моему приказу с каждого индейца, переправляющегося через границу, снимают мерку — сверяют его рост с той отметкой, что виднеется там, на мертвом дубе. — Он указал на высушенный солнцем ствол своим кнутовищем. — Видишь эту отметку на стволе?

— Си, полковник.

— Что ж, она Проведена точно в пяти футах от земли, чико5. Именно такова высота вашего великого Пресиденте — пусть и не слишком точно. Но беда в том, что я лично незнаком с этим великим человеком. Повстречай я его — я прошел бы мимо, не узнав. Но нам сообщили его рост, и я придумал этот способ — скажем так, чтобы исключить любую возможность для Эль Индио перейти на ту сторону реки, в Соединенные Штаты, и совершить свое путешествие.

— Полковник, — вмешался Хулиано Диас, бледнея, несмотря на всю свою храбрость, — что это вы такое говорите?

Ортега добродушно пожал плечами.

— Только то, что если ты индеец, незнакомый мне или моим людям, и если твой рост совпадает с ростом Эль Индио, — я останавливаю тебя, и тем предотвращаю возможный побег вашего великого Пресиденте, так ведь?

— Вы хотите сказать, будто я, Хулиано Диас из Толтепека, и есть… — он не закончил фразы, столь абсурдной она показалась его бесхитростному уму. Мог ли этот мятежный полковник и вправду поверить в подобную вещь? Что он, Диас, является лидером, великим Эль Индио? Диас впервые почувствовал признаки облегчения. В конце концов, в этом было что-то комичное, невзирая даже на боль в шее от кнута. — Пожалуйста, экселенсе. — закончил Диас, выдавив из себя, чтоб подбодрить Чамако, слабую улыбку, — отведите меня к дереву и поставьте у отметки, чтобы мы с сыном смогли продолжить путь в Эль-Пасо. Моя добрая жена болеет, и нам пригодится выручка от этих дров, чтобы купить в Техасе лекарство.

— Чиво, — гаркнул Ортега, оставив улыбки. — Измерь этого индейца.

Чиво схватил Диаса и оттащил его к дереву. Толкнув его к порезу на стволе, он воззрился на отметину.

— В самый раз, хефе. Подходит точно.

— Хорошо. Останови его.

Для полковника Ортеги вопрос был исчерпан. Он отвернулся к огню, не обернувшись на револьверный выстрел, оборвавший жизнь Хулиано Диаса. И совершенно не слыша истошного крика Чамако Диаса, он лишь раздраженно кивнул золотушному сержанту:

— Кофе, Порталес. Иисус-Мария! Ну и пекло. Черт бы побрал эту приречную округу!

Никто не знает, как сложилась бы судьба малышка, Чамако, — Чиво уже тащил его за шиворот к огню под дулом пистолета, намереваясь, с позволения полковника, прикончить и его. Неизвестно также, как отнесся бы к этой просьбе полковник. Потому что в этот смертный миг послышался топот копыт с американского берега, и всадник в высоком сомбреро явно мексиканского происхождения устремил своего измочаленного коня через брод и резко осадил у огня Палача из Камарго.

— Полковник! — вскричал он. — Я скачу из Эль-Пасо! Есть большие новости. Эль Индио там, в городе. Он уже побывал у американского Пресиденте и возвращается назад, в Мехико!

Ортега отшатнулся, словно его ударили в лицо собственным кнутом. Волчья стая подручных подтянулась к нему ближе. Чиво, в изумлении от того, что Эль Индио удалось выбраться из Мексики, и он вот-вот готов снова в нее вернуться, разжал свою хватку. То было знамением свыше — и его оказалось достаточно для смышленого индейского подростка. Одним стремительным прыжком он достиг зарослей прибрежного кустарника и исчез, с запозданием исполняя наказ погибшего отца.

Чиво, с еще дымившимся револьвером, возглавил шайку герильясов, с воем устремившихся в погоню. Ортега, кляня своих подчиненных, круша все вокруг хлещущим кнутом, вопил:

— Прикончить его, скоты! Он не должен перебраться через реку. Стреляйте! Стреляйте! Выгоните его из кустов и стреляйте. Он не должен предупредить американцев, что мы знаем! За ним, кретины, за ним!

Чамако, извиваясь, полз и бежал через кустарник, спасая собственную жизнь. Злые колючки меските, «кошачьих когтей»и черного чапарраля рвали тело. Он слышал, как пыхтели и бранились солдаты на расстоянии броска камня от его пяток. На бегу он оплакивал убитого отца, но продолжал бежать! Если Господь поможет, он доберется до другого берега реки — и до Эль Индио.

И в тот же миг, как в его уме сложилась эта отчаянная клятва, впереди он увидел просвет в чаще. Там, в сгущающихся сумерках, бежали серебристые закатные воды Рио-Гранде.

Продвигаясь в сумерках в сторону Эль-Пасо, Чарли Шонто ехал верхом, погруженный в думы, неспособные разгладить его выдубленное солнцем лицо. По крайней мере, неспособные придать ему приятности.

Что ж, работа есть работа, но только выходило так, будто чем дальше, тем работа становилась тяжелее, а плата — меньше. Кто же он такой, Чарли Шонто? И что такое представляет собой компания «Техасская Экспресс»? И почему сочетание этой пары слов причиняло ему такие муки? Тут он поцокал языком, обращаясь к своему усталому каурому, в черных полосах, мерину, и ласково проговорил: «Спускаемся, лошадка, скоро тебя ждет славная травка и вода».

Что ж, между людьми вроде Чарли Шонто и «Техасской Экспресс» сформировалась некая близость. Компания представляла собой захолустную линию дилижансов, которая сводила концы с концами настолько, насколько это возможно для заурядной грузо-пассажирской службы, и все-таки была способна всегда держать в готовности четверку крепких лошадей; а Чарли Шонто числился особым агентом» упомянутой компании. Однако Чарли Шонто не прельщал звонкий титул: было для него и более короткое название, куда вернее обозначавшее работу, которую он выполнял для «Техасской Экспресс». Если быть точным, выходило что-то очень похожее на «наемный стрелок».

Но не риск, связанный с этим званием, привлекал Шонто. Ведь быть «подвижной пушкой», все равно — со «смитом» на козлах, или «паркером» на коленях, или в седле с «винчестером», зачехленным под коленом, — это приносило деньги, а с ними и надежды на лучшую работу. Шонто не удивило, когда за ним послали из «Техасской Экспресс» для выполнения «особого задания». Сюрприз мог заключаться в самом задании, но смуглый всадник сильно в этом сомневался. Можно было быть уверенным, что когда «Техасская Экспресс» посылала за Чарли Шонто, от «шанса на продвижение» уже отказались и армия США, и рейнджеры6, не говоря уж о Уэллс-Фарго7, Сухопутной Почте или любом другом крупном дилижансном объединении.

Шонто снова поцокал языком, обращаясь к кауро-гнедому, на котором ехал.

— Сразу за поворотом, Пострел, — ухмыльнулся он запыленным ртом, — постой для тебя и пули для меня.

Пострел, длинный худощавый конь, чистый тигр, который выглядел настолько злобным и норовистым, что казалось, мог жевать камни, не выплевывая сердцевины, повел злобным глазом на хозяина, дернув потрепанным кончиком левого уха. Если у него и имелись какие-то более пространные комментарии, кроме этого, исполненного гонористого презрения, они потонули в лени.

• Предыдущая
• 2/9
• Следующая