Объяснение в любви - Уайз Айра - Страница 4

• Предыдущая
• 4/36
• Следующая

И, вопреки обыкновению, впечатление было такое, что, вздумай Клайв проявить характер, Анхела уйдет от него, хлопнув дверью! Так что он пристыженно умолк. Однако впервые в жизни испытал мучительный укол ревности, осознав, что Бенавенте обладает над красавицей некоей непостижимой властью, сопоставимой с его собственной!

И это больно задело Клайва. Кроме того, ему невыносимо было думать, что в кои-то веки он отступил, не стал настаивать на своих правах. А теперь вот Бенавенте ни с того ни с сего объявился в Барселоне именно тогда, когда Клайв впервые серьезно задумался о своих отношениях с Анхелой.

Либо Бенавенте умеет читать мысли, либо это — еще одно дурное предзнаменование. Как бы то ни было, недоеденный бутерброд остался лежать на столе, а двоим самонадеянным юнцам пришлось иметь дело с Клайвом Риджмонтом, отнюдь не склонным смотреть на мир через розовые очки. Нет, ясности рассудка Клайв вовсе не утратил и готов был признать, что проект начинающих бизнесменов сулит немалые возможности, — иначе с каким удовольствием он бы вышвырнул визитеров за дверь!

Остаток дня Клайв провел как на иголках. Перед его внутренним взором то и дело возникала мучительная картина: Анхела и Бенавенте, уединившись в чьей-то квартирке, бесстыдно предаются любовной игре!

В конце концов, не выдержав, он возвратился в офис и набрал номер своей городской квартиры. И услышал лишь собственный голос, записанный на автоответчик: дескать, «в данный момент никто не может подойти к телефону; пожалуйста, оставьте ваше сообщение». А ведь Анхела говорила, что поедет прямиком домой…

А Анхела тем временем притормозила в тесном переулке в другой, куда менее фешенебельной части города. Она вышла из машины, вставила ключ в замочную скважину. Шагнула внутрь, в узкий холл, и поднялась вверх по лестнице. Деревянные ступени глухо поскрипывали под ногами. Она миновала несколько офисов — на бизнесменов такого разряда Клайв с высот своего положения главы огромной корпорации посмотрел бы с нескрываемым презрением. Кое-кто из здешних обитателей улыбался ей, точно старой знакомой; большинство вежливо кивали и отворачивались. Ее это устраивало. Здесь — ее тайное убежище. Часть ее жизни, над которой Клайв не властен.

На самой верхней площадке обнаружилась одна-единственная дверь. Анхела вновь повернула ключ в замке. Вошла, тщательно заперла за собою дверь, и, оглядевшись по сторонам, не сдержала счастливой улыбки.

Входя в роскошные барселонские апартаменты, принадлежащие Клайву, Анхела всегда испытывала несказанное удовольствие. Вот и сейчас, несколько часов спустя, она помедлила на пороге, в тысячный раз вбирая взглядом все подробности обстановки, так непохожей на ту, другую, тайную квартирку.

Апартаменты занимали целый верхний этаж современного многоквартирного дома. Рай для дизайнера, да и только! — восхитилась про себя Анхела. Все детали продуманы, каждая мелочь — неотъемлемая часть общего гармоничного целого.

От просторного, светлого холла отходили комнаты, изысканно меблированные в классическом стиле. Все здесь радовало взгляд. Были здесь залы, использующиеся только для приемов, и менее величественные, уютные жилые помещения. Кухня воплощала в себе ожившую мечту самой что ни на есть придирчивой кухарки; четыре спальни, отделанные в пастельных цветах, создавали как бы единый ансамбль. И повсюду, куда ни посмотри — украшения и аксессуары, каждый из которых — шедевр в своем роде.

У своих предков, знаменитых коллекционеров живописи, Клайв унаследовал художественное чутье, способное распознать нечто из ряда вон выходящее. И он, и его мать числились одними из самых щедрых меценатов своего времени. Каждое их приобретение вызывало у друзей и знакомых «белую» зависть. И, точно так же, как и в меблировке Клайв дерзко сочетал старое и новое, он, не смущаясь, вешал работы молодых, никому не известных художников рядом с потемневшими полотнами старых мастеров. И общее впечатление создавалось просто изумительное.

«Некогда стоять тут да пялиться на картины», — одернула себя молодая женщина. Она изрядно припозднилась — и знала это. Время сегодня пролетело как-то незаметно; вот-вот должен был вернуться Клайв.

«Риск — благородное дело», — не без иронии напомнила себе Анхела, направляясь прямиком в спальню. Может, она еще успеет создать впечатление, будто провела здесь не один час, собираясь на вечеринку.

Однако все ее заботы пропали даром. Клайва все не было и не было. Анхела, уже полностью одетая, начала не на шутку волноваться, когда в замке наконец повернулся ключ.

— Ты опоздал, — упрекнула она.

— Знаю, — отрезал он и прошел в спальню, даже не взглянув на молодую женщину. Чуть заметно хмурясь, Анхела последовала за ним.

— Неудачный день? — полюбопытствовала она.

— И день, и все прочее, — прорычал Клайв.

— Настолько неудачный, что мне и улыбки не перепадет, не говоря уж о поцелуе? — мягко поддразнила Анхела, но лицо ее было серьезно. После того, сколько усилий Клайв приложил только нынче утром, чтобы реабилитировать себя в глазах любимой, теперешняя его вспышка внушала опасения самые серьезные.

Клайв швырнул пиджак на кровать и постоял минуту, расправляя плечи и словно пытаясь стряхнуть с них некое непосильное бремя. Под бледно-голубой рубашкой перекатывались желваки мускулов. Анхела почувствовала, как в крови у нее разливается знакомое тепло… как ей хотелось подойти к любимому и размять эти напрягшиеся мышцы! Но вот Клайв вздохнул, обернулся — и молодая женщина похолодела.

Его зеленые глаза полыхали едва сдерживаемым гневом, лицо побледнело, чеканные черты обозначились резче и четче. Он мрачно оглядел Анхелу с головы до ног, поджал губы и отвернулся.

В голове ее зазвенели предупреждающие колокольчики.

— В чем дело? — резко осведомилась она.

— Ни в чем, — отрезал он. И, глухо выдохнув, добавил:

— Дай мне десять минут на то, чтобы привести себя в порядок, и мы поговорим.

— Ловлю тебя на слове, — согласилась она. Молодой женщине не так уж часто доводилось наблюдать темную сторону характера Клайва, но она уже поняла: в такие минуты лучше его не провоцировать, а подождать, пока тот успокоится. Господи, что же такое стряслось? — тревожно гадала Анхела, выходя из спальни. Неприятная встреча? Биржевой крах?

Десяти минут явно оказалось недостаточно, размышляла молодая женщина, смешивая для любимого виски с содовой. Но вот, наконец, Клайв вышел из спальни — с волосами, все еще влажными после душа, нетерпеливо поддергивая манжеты. И по лицу его было ясно видно: лучше Клайву не стало.

— Вот, держи. Может, взбодришься, — предположила Анхела, вручая ему бокал.

— Некогда, — отрезал Клайв. — Кроме того, я за рулем. — И, развернувшись к зеркалу, принялся завязывать галстук.

И Анхела с замирающим сердцем поняла: дурное настроение любимого вызвано отнюдь не неприятностями на работе. Клайв злится на нее.

— Ну, хорошо, — объявила она, отставляя бокал. В конце концов, если уж назревает скандал, то следует выяснить отношения прямо здесь, дома, а ни в коем случае не в гостях. — Что я такого, по-твоему, натворила?

— Я разве тебя в чем-то упрекаю? — Клайв в последний раз глянул на себя в зеркало: галстук завязан идеально, смокинг сидит безупречно, манжеты ослепляют белизной. — Если ты готова, то пора идти…

Если она готова… Анхела опустила глаза. Это облегающее алое шелковое платье она купила только сегодня, памятуя о вкусах Клайва: ведь он предпочитает видеть ее в красном. С какой радостью она предвкушала его комплименты! А эта высокая прическа… волосы подобраны наверх, и лишь один-единственный выбившийся локон мягко щекочет ей шею… И карминно-красную помаду она тоже выбрала не случайно.

До чего обидно, что Клайв демонстративно проигнорировал все ее усилия ему понравиться! В воздухе повисло тягостное молчание. И это не случайность. Клайв — тонкий психолог, он не может не видеть, как больно ее ранил! Причем второй раз на дню.

• Предыдущая
• 4/36
• Следующая