Западня глобализации: атака на процветание и демократию - Мартин Ганс-Петер - Страница 22

Монетаристы, таким образом, приписывают происходящему на финансовых рынках своего рода высшую рациональность. Действующие на них лица являются «всего лишь арбитрами, наказывающими за политические ошибки девальвацией и повышением процентных ставок», считает бывший коллега Титмейера по Bundesbank Герд Хойслер, заседающий ныне в совете директоров Dresdner Bank[134]. «Экономист» со своей стороны был вполне категоричен, доказывая, что финансовые рынки стали «судьей и присяжными» любой экономической политики и что нет ничего плохого в том, что национальные государства утратили свою власть, ибо правительства больше не способны злоупотреблять ею, устанавливая чрезмерные уровни налогообложения и поддерживая инфляцию высокими уровнями задолженности. Все это-де укрепило «здоровую дисциплину»[135].

Финансовый рынок без границ как универсальный источник благосостояния и страж экономической рациональности? Такое видение не только вводит в заблуждение, но и опасно, ибо заслоняет сопутствующий политический риск. Чем больше страны зависят от доброй воли инвесторов, тем больше правительства вынуждены потакать привилегированному меньшинству, располагающему значительными финансовыми активами. А интересы этого меньшинства всегда одни и те же: низкий уровень инфляции, устойчивая внешняя цена валюты и минимальное налогообложение доходов от инвестиций. Не вдаваясь в объяснения, верующие в рынок всегда отождествляют эти цели со всеобщим благоденствием. Но в контексте глобального финансового рынка такая позиция суть идеология чистой воды. Тесные финансово-экономические связи между странами вынуждают последние соревноваться в снижении налогов, сокращении общественных расходов и отходе от принципов социального равенства, что приводит лишь к глобальному перераспределению от тех, кто на дне, к тем, кто на вершине. Вознаграждаются все те, кто создает наилучшие условия для крупных капиталовложений, а над любым правительством, сопротивляющемся этому закону джунглей, нависает угроза санкций.

Уже давно понятно, что пресловутый отказ от контроля за вывозом капитала вызвал к жизни динамику, которая, методично сводя к нулю суверенитет государств, имеет губительные анархические последствия. Страны лишаются права взимать налоги, правительства подвергаются шантажу, а полицейские подразделения бессильны перед преступными организациями, не имея возможности добраться до их денег.

Ничто не иллюстрирует эту антигосударственную тенденцию мировой финансовой системы нагляднее развития так называемых офшорных финансовых центров. Во всем мире от стран Карибского бассейна до Лихтенштейна и далее до Сингапура порядка сотни таких центров, где банки, страховые компании и инвестиционные фонды управляют деньгами своих клиентов и всячески стараются избежать государственного контроля в собственных странах. Концепция безопасных пристанищ капитала везде одинакова: они обещают низкое или нулевое налогообложение иностранных инвестиций и считают раскрытие личности владельца банковского счета наказуемым правонарушением, даже если этого требуют от них государственные органы.

Лидером рынка увода капитала от налогообложения являются Каймановы острова в Карибском море, относящиеся к так называемым «зависимым территориям» британской короны. На основной части Кайман, где на площади всего в 14 квадратных километров проживают 14 000 человек, зарегистрировано свыше 500 банков. Здесь представлены все учреждения, более или менее известные в финансовом мире, включая десять крупнейших финансовых домов Германии. Деньгами, попадающими на Кайманы, не гнушаются даже банки, принадлежащие государству, такие как Westdeutsche Landesbank или Hessische Landesbank[136]. Разумеется, их европейским клиентам, стремящимся уйти от налогообложения, не приходится полагаться только на Карибы; те же услуги предоставляются на Нормандских островах Джерси и Гернси равно как и в княжестве Лихтенштейн или в герцогстве Люксембург.

За последние годы одной из новых зон притяжения капитала (на практике для обозначения центров налоговой преступности используется эвфемизм «оазисы») стал Гибралтар. Уже свыше 100 000 богачей перевели для проформы свои активы на эту «скалу обезьян» в южной оконечности Испании. Такие люди, как Альберт Кох, владелец фирмы Marina Bay Consultants, осуществляющей анонимные операции через посредническую фирму — почтовый ящик, в состоянии удовлетворить все потенциальные нужды лиц, уклоняющихся от уплаты налогов, вплоть до документов для фиктивной эмиграции. Немецкий Commerzbank тоже рекламирует налоговые авиаперелеты на юг, его лозунг: «Умные инвесторы направляются в Гибралтар». Двадцать сотрудников его отделения, расположенного в колонии британской короны на Мэйн-стрит, приветствуют тех, кто, скрываясь от налогов, хочет сделать срочный вклад как минимум в 100 000 марок. На инвестиционный счет, приносящий проценты, кладется самое меньшее полмиллиона. Заведующий отделением Бернд фон Эльффен торжествует: «Здесь банковская тайна пока еще не пустой звук»[137].

Ущерб от офшорной системы не поддается исчислению. Не существует более благодатной почвы для преступников, организованных в международном масштабе, и проследить пути их незаконно нажитых доходов стало в последнее время практически невозможно. Нельзя сказать наверняка, просачиваются ли и если да, то в какой мере, «грязные» деньги через офшорные зоны в сферу легальной циркуляции капитала. «На этот счет нет никакого фактического материала», — признает Михаэль Финдайзен, отвечающий в Инспекции банков Германии за координацию официальной борьбы с отмыванием денег[138]. По оценке швейцарской федеральной полиции, с 1990 года криминальные структуры только одной России перевели на Запад более 50 млрд. долларов[139]. Финансово-техническим плацдармом для различных российских мафий является офшорный центр на Кипре, где 300 российских банков содержат для проформы свои отделения и декларируют годовой оборот в 12 млрд долл.[140]. Кроме того, эти банки, по утверждению Финдайзена, имеют доступ к электронной платежной системе Германии. Вопреки заверениям министра внутренних дел Германии и ее банковского лобби двери для преступных денег распахнуты настежь. Это верно и для Австрии. Венские эксперты по безопасности подсчитали, что мафиозные кланы держат в банках этой альпийской республики 200 млрд шиллингов (порядка 19 млрд долл.).

Однако опасность отмывания денег транснациональными преступными организациями бледнеет по сравнению с гигантскими потерями казны того или иного государства в результате легально организованного бегства капитала. Богатые немцы припрятали более 200 млрд марок только в люксембургских отделениях и инвестиционных фондах германского финансового сектора. Министерство финансов теряет от этого свыше 10 млрд в год, примерно половину надбавки на «солидарность с Восточной Германией», выплата которой лежит на налогоплательщиках. Бальшую часть «сбежавших» денег управляющие фондами вкладывают снова в Германии, возможно, даже в государственные облигации. Таким образом, государство становится должником людей, которые обманывают его на налогах, и даже выплачивает проценты, что приносит кредиторам определенный дополнительный доход, свободный от налогообложения.

Люксембург — только один из каналов, через которые осуществляется обескровливание национального бюджета ФРГ. Сложив вместе все утечки из страны, мы легко получим суммарный налоговый дефицит в размере 50 млрд марок в год, что приблизительно соответствует ежегодному приросту государственного долга федерации. Для всех стран в совокупности эти потери складываются в непрерывную финансовую катастрофу. По статистике МВФ, всего под сенью различных офшорных карликовых государств «крутится» свыше 2 триллионов долл., недоступных странам, где эти деньги были сделаны. Одни только Кайманы за последние 10 лет объявили об иностранных инвестициях, превышающих тот же показатель всех финансовых учреждений Германии, вместе взятых. И ведь далеко не обо всех «сбежавших» деньгах становится известно. Год за годом международный платежный баланс обнаруживает дефицит в десятки млрд. Это означает, что отток денег все же регистрируется, но с точки зрения статистики никогда и никуда не прибывает, потому что многие банки в офшорных центрах даже не публикуют статистических данных. Эксперты Организации экономического сотрудничества и развития[141] (ОЭСР) и МВФ подсчитали, что в 1987 году в этой черной дыре мировой экономики исчез очередной миллиард долларов[142].