Философский камень гомеопатии - Симеонова Наталья Константиновна - Страница 25

Полная коллекция таких наблюдений с замечаниями о степени доверия тем испытателям, которые дают отчеты, была основанием Материа Медика, которую Ганеман называл «священной книгой откровения».

Результаты испытаний, проведённых Ганеманом на себе и свой семье, были представлены в его Fragmenta de Viribus Medicamento- rum Positivis, а также в «Чистом лекарствоведении» Materia Medica Рига (1811). Mamepua Медика — самый важный инструмент гомеопатической практики.

Многим врачам и ученым не нравится язык гомеопатической литературы, т. к. показания для применения гомеопатических лекарств выражены в необычной для академического врача форме. Однако гомеопаты всегда были против переделок ее в угоду современным научным данным, потому что при этом теряется важная информация. Materia Medika книга Ганемана — первое классическое произведение такого рода, которое не теряет актуальность и не старится. Тем, кто впервые сталкивается с этой литературой, важно понять, что Materia Medika — это сборник так называемых «патогенезов» гомеопатических лекарств, т. е. картин испытания лекарств на здоровых людях, своеобразных формулировок показаний для назначения лечения.

Во время испытания на себе хинной корки Ганеман обнаружил важную закономерность. Оказалось, что болезнетворное действие, производимое лекарством в испытаниях на здоровом человеке, является целительным для больного человека, у которого отмечаются такие же симптомы.

Куллен пропагандировал хину как лекарство при перемежающейся лихорадке, говоря, что ее действие осуществляется благодаря тонизирующему влиянию на желудок из-за горького вкуса и вяжущего свойства. Ганеман с яростью напал на эту идею мэтра. Ведь другие вещества с вяжущим действием не способны лечить малярию. Ганеман провел испытания хины на самом себе, чтобы открыть реальные причины того, почему именно хина излечивает периодическую лихорадку: «Я принимал в течение нескольких дней четыре драхмы хинной корки два раза в день. Ступни моих ног и кончики пальцев сначала стали холодными, я сам стал вялым и сонным, затем мое сердце начало учащенно биться, мой пульс стал напряженным и частым, возникли невыносимый страх и дрожь (но без озноба), слабость в конечностях, затем пульсация в голове, покраснение щек, жажда. Короче, все симптомы, которые, по-моему, являются типичными для перемежающейся лихорадки, — оцепенение чувств, окоченение всех суставов, неприятное ощущение, которое, кажется, находится в надкостнице всех костей тела, — все появилось, но без настоящего озноба. Этот приступ длился от двух до трех часов и повторялся всякий раз, когда я снова принимал дозу хины. Я прекратил прием хины и был снова здоров».

Он понял, что хина традиционно используется в качестве лекарственного средства при перемещающейся лихорадке потому, что она сама может вызвать подобные симптомы, и, таким образом, одна лихорадка может вылечить другую с помощью сходства между ними.

Из этого наблюдения возник основополагающий принцип, который Ганеман назвал законом подобия. «При хронической болезни, которую мы хотим вылечить, можно использовать то лекарственное средство, которое может создать очень похожую искусственную болезнь, а первоначальная будет вылечена. Т. е. подобное лечится подобным — similia similibus curantur».

Это были очень важные наблюдения Ганемана, и многие гомеопаты считают экспериментирование Ганемана с хинной коркой первой победой закона подобия.

Затем Ганеман расширяет свою мысль в «Органоне»: «Нам требуется точно знать, с одной стороны, различные естественные болезни человека, а с другой стороны — характеристики искусственных болезней, которые способны вызвать большие дозы веществ. Путем выбора для естественной болезни пациента того лекарства, которое в принципе может создать очень похожую искусственную болезнь, мы сможем вылечить самые трудноизлечимые болезни».

В нескольких местах своих научных трудов Ганеман с предельной четкостью формулирует этот закон: «Чтобы лечить больного осторожно, быстро, надежно и навсегда, выберите для каждого случая болезни лекарственное средство, способное вызвать наиболее полное подобие тому, что надо вылечить. Similia similibus curantur». В этом суть гомеопатии.

Нельзя сказать, что лечение по подобию является оригинальной идеей Ганемана, хотя многие почитатели Ганемана так считают. Нам известно, что преимущества такой лечебной тактики знали до него парацельсианцы. Заслуга Ганемана состоит в том, что он сформулировал всю систему закономерностей лечения по закону подобия, дав всему этому методу лечения новый термин — «гомеопатия».

В общепринятой медицине времен Ганемана широко использовались сложные рецепты, содержащие до 8—10 лекарств, а также так называемые «Специально показанные формулы» — микстуры, составленные авторитетами, считавшиеся лекарствами от многих болезней и хранящиеся у аптекарей как сложные составы.

Ганеман был против лекарственных смесей, потому что об их действии невозможно ничего точно утверждать, и убеждал врачей оставить эту вредную практику: «Разве вам не приходило в голову, что два активных вещества могут не оказать того действия, какое оказывает каждое в отдельности? Разве вы не понимаете, что их действие изменится и это нельзя предвидеть заранее? Высоты эмпиризма достигнуты именно путем предписания многосложных рецептов и даже несколько раз в день. Это производит такое же действие, как брошенная вслепую пригоршня различных шаров на бильярдный стол с бортами под разными углами, а ваша задача состоит в том, чтобы решить заранее, какое действие они произведут все сообща».

Ганеман написал длинную статью под названием «Медицина опыта», в которой детально обсуждает, как внедрить его новый метод лечения в практику. Один из важных пунктов — это использование только одного лекарства: «Если мы хотим понять, как выбранное лекарственное средство подействовало на больного и что еще остается сделать, мы должны давать только одно простое лекарственное вещество. Каждое добавление второго или третьего вносит беспорядок. Никогда не бывает необходимости в том, чтобы применять более одного лекарственного вещества, если оно выбрано правильно».

Мы уже знаем, что лучшие врачи до Ганемана, начиная с Парацельса, тоже возражали против сложных лекарственных прописей. Заслуга Ганемана состоит в том, что именно он дал первые развернутые характеристики простых лекарственных средств, которые позволяют подбирать подходящее лекарство для любого случая с большой точностью.

Принцип использования только одного простого лекарственного средства остается основным в современной гомеопатии.

Сам Ганеман не создавал концепцию «жизненной силы», а принял ее такой, какой она была создана его предшественниками — представителями виталистического направления медицины. Его «похожая на дух совокупность организма» соответствует «душе» Стахла, «жизненной силе» ван Хельмонта и «археям» Парацельса.

Вот цитата Ганемана о том, как он ее понимает:

Из этой цитаты проясняются некоторые отличия в понимании

Ганеманом возможностей «жизненной силы». Он видит ее осуществляющей свои функции только в том случае, когда организм здоров: «Жизненная сила была дана нам, чтобы поддерживать жизнь в гармонии, пока мы здоровы, а не лечить себя, когда мы больны. Пораженная болезнетворным фактором, наша жизненная сила выражает свое расстройство нарушением нормальных функций организма и болью, посредством которой зовет на помощь мудрого врача».