Философский камень гомеопатии - Симеонова Наталья Константиновна - Страница 12

Ван Хельмонт хорошо понимал, что каждое лекарственное средство уникально. Поэтому он, как и Парацельс, рекомендовал применять только одно лекарственное средство. Так же как и Парацельс, он видел огромную ценность ядов, которые могут стать от — личными лекарственными средствами после трансформации.

О новых химических лекарственных средствах Хельмонт говорил: «Алхимии требовалось много времени, чтобы изучить сокровища, пригодные для лечения, которые спрятаны в минералах, и она долго сомневалась, для чего они могли бы наиболее полно извлекаться».

Он был очень высокого мнения о чудесных эликсирах Парацельса, веря, что многие из них способны вылечить все болезни. Среди тех, которые он использовал, были Elixir proprietatis (Эликсир Особый), Mercurius Vivus (Живая Ртуть), Mercurius diaphoreticus (Потогонная Ртуть), Liquat alkahesi, летучие соли различных трав и камней, а также тинктура сурьмы.

Для пациентов, чувствительных к сурьме, особенно детей, характерен такой странный симптом (не более странный, чем другие странные симптомы, описанные в гомеопатической литературе): дети не любят, когда на них смотрят. Они к тому же толстые, обрюзгшие, перекормленные. Для таких детей это лекарство полезно при кашле с обильным отделением мокроты, но лучше тогда взять сурьму в калийном варианте — Antimonium tartaricum. Это средство полезно также старикам, т. е. двум крайним возрастным периодам. У стариков образуются очень массивные мозоли.

Так же, как позже и Ганеман, Хельмонт считал, что наилучшим способом установления целительных возможностей любого лекарственного средства является испытание их на здоровых людях и наблюдение за всеми деталями этого влияния. Он сам много экспериментировал, чтобы изучить лекарственные характеристики и выяснить точную связь между лекарствами и болезнями.

Ван Хельмонт был несомненно образованным и думающим ученым, философом. Тем любопытнее узнать, как он высказывался по довольно сложному вопросу о механизме понимания, познания, мышления. Он утверждал, что (по крайней мере для него самого) логическое мышление имеет меньшую пользу, чем другие формы познания. Какие? Интуиция? Понимание для него возникает как производная памяти, воображения и воли. Как и до него Платон, он объяснял процесс понимания как воспоминание о вечно существующих идеях, как проявление опыта, сохраняющегося в памяти.

Мир, по Платону, существует в виде прообразов и идей независимо от человека и его сознания, а то, что воспринимает человек с помощью своих пяти органов чувств, — только частичное и субъективное отражение этого. Человеческая душа принадлежит мировой душе, но временно находясь в теле, забывает обо всем, что должна знать. С его точки зрения, любые открытия человеческого ума являются не открытиями, а воспоминаниями души, возникшими под влиянием каких-то обстоятельств. Теоретически, душа может вспомнить все.

Европа познакомилась с трудами Платона благодаря флорентийскому философу Фичино, который перевел их с греческого языка на латинский. С того времени началась новая волна платонизма в Европе, получившая название неоплатонизма. Под влиянием этих идей оказались и Парацельс, и ван Хельмонт. Видимо, эти идеи были понятны и близки им.

Еретик на костре религиозных фанатиков.

Итак, к середине XVII века многие идеи Парацельса были приняты и расширены. «Парацельсианцы, и особенно ван Хельмонт, разрушили античные традиции в медицине. Это был водораздел между старым и новым. Это был переход к новой натуралистической философии и медицине». Так написал крупный английский гомеопат Walter Pagel в книге с таким остроумным названием «Улыбающаяся селезенка». Но этот юмор можно не оценить, если забыть, что основным археем организма ван Хельмонт считал архей селезенки.

Ренессанс, Реформация и Контрреформация перевернули всю европейскую мысль, все теоретические позиции и религиозные убеждения.

В тот же исторический период, когда Парацельс и его последователи отринули устаревшую систему медицины, в мире произошло много других научных открытий, как в естественных, так и в других науках. Произошло много ярких событий социального, научного, философского и религиозного значения. Особенно яркими были астрономические открытия.

В одно время с Парацельсом, жил Коперник, который действительно перевернул весь мир с ног на голову своей новой и более точной моделью вселенной.

До Коперника о центральном положении Солнца в системе планет знали герметисты. Они стремились к развитию солнечных качеств в духовной практике, расположили солнечную чакру в районе сердца, считали солнечный и сердечный типы конституции человека синонимами.

Для меня особенно приятно упомянуть о Копернике потому, что он тоже был врачом. На одной из старинных картин Коперник изображен с ландышем в руке. В те времена это был символ медицины.

Позднее Галилей и Кеплер дополнили гелиоцентрическую систему мира. Галилей был обвинен в ереси и подвергнут суду католической инквизиции, вынудившей его отречься от учения Коперника, что он и сделал, проведя конец жизни в ссылке.

Кеплер изобрел телескоп и описал движение планет. Наверное, он не увидел в космосе зримого бога. Что же сделало его таким потрясающим мистиком? Почитаем его высказывания.

«В первый момент возникновения своей жизни человек воспринимает в себя характер и отображение всех небесных констелляций и сохраняет до могилы генеральные свойства, которые можно сравнить с конфигурацией, цветом и движением планет. Человеческая природа при своем вступлении в жизнь воспринимает в себя не только мгновенный образ, но также его развитие таким образом, что вся будущая жизнь содержится в свернутой природе человека».

«Лучи звезд не только несут в себе собственную гармонию, но также гармонию, свойственную отношениям музыкальных тонов».

«Поскольку душа представляет собой род света, она также может отличать красное Марса от белой ясности Юпитера и свинцового блеска Сатурна».

«Как случилось, что все влажное состоит в связи со светом луны? Почему приливы и отливы следуют движению небесного света?»

Символ Братства розенкрейцеров в виде Креста и Розы — один из самых прекрасных символов. Его можно определить как символ верующего ученого, который, вкусив аромат науки, заставляет веру и науку служить взаимным идеалам.

Необходимость обращения к эксперименту стала неизбежной во всех науках, в том числе в медицине, и привела к довольно громким открытиям уже в то время, когда Парацельс бурно наступал на систему Галена.