Теофил Норт - Уайлдер Торнтон Найвен - Страница 25

• Предыдущая
• 25/83
• Следующая

— Да, мадам.

— Где он?

— Мадам, он в кустах.

— Да, тетя Мэри, — сказала Персис. — Я видела, он лежал в кустах. Вот почему я предложила отвезти мистера Норта. У него что-то в руке.

— Персис, довольно, — сказала миссис Босворт. — Помолчи. Ступай к себе.

Виллис обратился к миссис Босворт:

— Мадам, можно попросить вас на минуту в сторонку?

— Говорите, Виллис, — сказал доктор Босворт. — Что вы хотели сообщить? Что там в руке у мистера Леффингвелла?

— Пистолет, сэр.

Миссис Леффингвелл была слишком хорошо воспитана, чтобы закричать. Она запищала:

— Кассиус опять играет оружием. Он себя застрелит!

Шофер, приехавший за мной, выступил вперед.

— Не сейчас, мадам. Оружие мы у него отобрали. — И он сунул пистолет нам под нос.

— А вы кто такой? — величественно осведомилась миссис Босворт.

Шофер отогнул лацкан и показал бляху.

— Господи помилуй! — воскликнул доктор Босворт.

— И, — сказала миссис Босворт, которой нравилось начинать вопросы с «и», — с чьего же соизволения вы нарушаете неприкосновенность жилища?

— Мистер Лифт… мистер Лефт… джентльмен в кустах… люди слышали в трех местах, как он грозился убить мистера Норта. Мы этого не допустим, мадам. Мистер Ливер… нгвал живет в Ньюпорте?

— Мистер Леффингвелл живет в Джеймстауне.

— Шеф приказал нам ее предъявлять обвинения, если этот джентльмен живет вне округа Акуиднек. Но он должен дать согласие не появляться в этом районе шесть месяцев. Феликс, введи его.

Миссис Леффингвелл сказала:

— Пожалуйста, не надо его вводить. Я его жена и ручаюсь вам, что он сюда не вернется. У нас, кроме того, есть ферма в Виргинии, где человек имеет право носить пистолет для самообороны — куда бы он ни шел.

Последнее слово, как говорится, осталось за ней. Она произнесла его величественно и едва ли могла бы выглядеть прекрасней.

Мой спаситель (Джо) имел свободный доступ во все кинотеатры и знал, как ведут себя в богатых домах.

— Если мистеру Норту угодно ехать, автомобиль его ждет. У нас вызов в коттедж Добиньи. Спокойной ночи, леди и джентльмены, просим прощения, что потревожили.

Я молча отвесил общий поклон и удалился. На улице Джо сказал своему спутнику:

— Посмотрим, где этот гусь.

— Стучится в боковую дверь, Джо. Ты думаешь, ему надо помочь, Джо?

— Сами его найдут… Шеф говорит, держитесь от этих людей подальше. Они, говорит, все — того. Пускай, говорит, сами копаются в своем бельишке.

Если бы во мне была хоть капля порядочности, я бы отказался от места на другое же утро; но что значит легкая неприязнь семьи по сравнению с возможностью приобщиться к епископу Беркли, Кроче, Вико и любоваться Персис Теннисон?

В воскресенье, в час, назначенный для поездки в «Уайтхолл», доктор Босворт и его внучка ждали меня у дверей. Был прекрасный августовский день (впрочем, других я не помню; на острове Акуиднек дождь шел тактично — только когда жители спали). Персис сказала:

— Я сяду впереди с Джеффрисом. А вы, мистер Норт, сядьте, пожалуйста, с дедушкой. Он не любит быстрой езды, и я вижу, что ему хочется с вами поговорить.

— Миссис Теннисон, я, кажется, не имел счастья быть вам представленным?

— Что? — сказал доктор Босворт.

— Правда, мы здоровались, — сказал я.

Персис засмеялась:

— Вашу руку, мистер Норт.

Доктор Босворт был в замешательстве.

— Не познакомили! Не представили! В каком доме я живу! Кассиус лежит в кустах… полицейские отнимают пистолеты… Сара и Мэри ведут себя, словно… — Он засмеялся. — Как старику не почувствовать себя королем Лиром?

— Не будем вспоминать об этом, дедушка.

— Да. — Он стал показывать мне двери XVIII века с полукруглыми оконцами. — По всему городу стоят прекрасные дома, но они ветшают и рушатся. Никто их не ценит.

— Доктор Босворт, я нашел в Ньюпорте человека, который мог бы разъяснить нам метафизические места у епископа Беркли.

— Кто это?

— Вы его хорошо знаете — барон Штамс. Он получил степень доктора философии в Гейдельберге.

— Бодо? Господи благослови! Бодо что-то знает?

— А в Вене он получил степень доктора по политической истории.

— Ты слышишь, Персис? Он милый человек, но я думал, он — тоже из этих танцоров, которых миссис Венебл коллекционирует для своих вечеров. Ты всегда считала его пустоголовым, правда, Персис?

— Не пустоголовым, дедушка. С ним просто трудно разговаривать.

— Да, я помню, ты это говорила. Я еще удивился. Мне кажется, ему легко беседовать с любым, кто сидит рядом, кроме тебя. Настоящий жиголо. Твоя тетя Салли всегда сажает вас рядом, и миссис Венебл, я слышал, тоже сажает вас рядом.

Персис хранила молчание.

Доктор Босворт опять доверительно обратился ко мне:

— Мне всегда казалось, что он обыкновенный охотник за состоянием — вы понимаете, о чем я говорю? — титул, внешность и больше ничего.

Я рассмеялся.

— Почему вы смеетесь, мистер Норт?

Я заставил его подождать и продолжал смеяться.

— Вы находите в этом что-то забавное, мистер Норт?

— Знаете, доктор Босворт, состояние-то как раз у барона Штамса.

— Да? У него есть деньги?

Я посмотрел доктору Босворту в глаза и громко продолжал:

— Состояние: отличный ум, отличный характер, благородная семья, обеспеченная карьера. Родина наградила его за воинскую доблесть, и он чуть не умер от ран. Его замок в Штамсе почти так же красив, как знаменитый монастырь в Штамсе, — вы его, наверно, знаете. И ко всему он очень веселый человек. — Я снова рассмеялся. — Вот что я называю состоянием.

Персис повернулась к нам боком. Вид у нее был смущенный и раздосадованный.

Мы подъехали к «Уайтхоллу». От благоговения у меня захватило дух.

Епископ Беркли был автором строчки «На Запад империя держит путь». И вот мы явились сюда: пилигримы с Востока.

Несмотря на любезные приглашения, я больше ни разу не ездил на машине доктора Босворта, хотя однажды мне довелось проехаться с Персис Теннисон,

— отчет об этом свидании под звездами я отложу. Читатели найдут его в главе «Бодо и Персис», к которой он имеет более непосредственное отношение. Персис стала постоянной спутницей деда, устремившись навстречу опасности, от которой бежал я, — сделаться «любимчиком». Миссис Босворт разговаривала с ней все резче, но Персис держалась твердо. Однажды по просьбе доктора Босворта я зашел к нему поговорить после его обычной прогулки на автомобиле. Дожидаясь в его кабинете, пока он переоденется, я услышал следующий разговор в холле:

— Вы должны понять, тетя Салли, что эти поездки на пользу дедушке.

— Ты невежественная девица, Персис. Такая активность убьет его.

— Я попросила дедушку сделать мне одолжение и показаться доктору Тедески. Доктор Тедески рекомендовал прогулки на машине.

— Как ты смеешь брать на себя такую ответственность? Доктор Тедески — молокосос и вдобавок молокосос-итальянец.

Доктор Босворт вернулся в кабинет. Его распирали новые идеи. Он собирался представить еще не избранному совету директоров колоссальный проект. Будет построено административное здание с двумя лекционными залами, большим и малым; обширная библиотека; по меньшей мере девять отдельных резиденций; ежегодно — крупные вознаграждения мэтрам; общежитие и столовая для студентов, которых пожелают набрать мэтры. Дальнейшие расходы подытоживались карандашом на полях… Проект вырастал в миллионы. Вдохновляющий замысел.

Два дня спустя я явился в обычный час, вечером. У дверей меня ждала Персис. Она приложила палец к губам, подняла брови и показала на холл. На лице ее была тревога, но какая-то веселая. Она не произнесла ни слова. Я позвонил, и мне открыл Виллис. В холле, перед отцовским кабинетом, меня встретила миссис Босворт. Она заговорила со мной тихим голосом, но очень внятно:

— Мистер Норт, с тех пор как вы появились в этом доме, вы были постоянным источником неприятностей. Я считаю вас неумным и опасным человеком. Извольте объяснить, что вы пытаетесь сделать с моим отцом?

• Предыдущая
• 25/83
• Следующая