Жемчужина Нила - Уайлдер Джоан - Страница 21

• Предыдущая
• 21/52
• Следующая

В лагере царило оживление, звучала ритуальная племенная мелодия, сопровождавшаяся ритмичным пением Чака Кана, страстный голос которого доносился из стереоприемника.

Повскакали дети и начали исполнять кочевой вариант брейк-данса. Несколько братьев Тарака схватили ярко раскрашенные мячи и биты и начали жонглировать ими в такт музыке.

Тарак пригласил Джека и Ральфа в свой шатер, стены которого изнутри украшали шелка и золотые цепи. Ночи в пустыне были холодными, поэтому Тарак дал Джеку шерстяную полосатую накидку. Вокруг переносной латунной жаровни сидели старейшины племени. Хотя они были представлены Джеку, он не запомнил имен, но оказалось, что все они отзывались на обращение «сэр».

Тарак хлопнул в ладоши, и в шатер вошли красивые женщины в шароварах, которые внесли огромные медные подносы, полные еды. Здесь были финики, начиненные орехами пекан, сыр, фрукты, дыни, ягоды и орехи, мясо, приправленное сказочными специями, так что Джек не мог разобрать, свинина это или баранина, запеченное мясо, а также мясо, обваленное в муке и зажаренное, необыкновенные колбасы, козий сыр и много вина.

Неожиданно в воздух взвились кинжалы, ножи, фрукты и куски мяса. Сначала Джек не понял: то ли он попал в очередной переплет, то ли это была застольная драка. Потом до него дошло, что эти люди не передавали друг другу еду, а перебрасывались ею. Он присоединился к всеобщей забаве, хватая фрукты, куски мяса и овощи, чтобы тоже приготовить себе шиш-кебаб. Нанизав все на кинжал, он положил его на жаровню и протянул золотой кубок девушке, которая наполнила его вином.

Тарак беседовал с мужчинами и женщинами. В комнате появились танцующие девушки, которые аккомпанировали себе на тамбуринах и флейтах. Джек ошалело наблюдал, как перед его носом летала различная посуда и как танцовщицы начали сбрасывать с себя одно покрывало за другим.

Подвыпивший Тарак нагнулся к Джеку.

— Мы танцуем, мы поем, мы празднуем наше единство с Небом. Это — путь дервишей. Ральф толкнул локтем Джека.

— Посмотри на этих ребят. Сегодня ни одна овца не может чувствовать себя в безопасности.

Тарак отпил большой глоток вина, и неожиданно протрезвел.

— В пустыне живет много племен, которые придерживаются различных традиций. Однако до того, как люди Омара организовали похищение нашего Алмаза, мы все жили дружной семьей. Теперь же нас разделяют подозрение и несправедливость.

Джек лишь кивнул, внимая каждому слову Тарака, который продолжил:

— Мы с братьями доставим вас на окраину деревни. Дальше идти нельзя: мы считаемся врагами, и, если попадемся, нас застрелят. Помогите нам, и мы отдадим вам все, что у нас есть.

— Слышишь, Коултон? — зашептал Ральф Джеку. — Ну и влипли. Мы находим их булыжник и в награду получаем набор ножей для мяса.

— Ты лучше будь начеку. Если эти ребята поймают тебя с камнем, то разорвут пополам и будут преследовать на протяжении следующих шести жизней.

Ральф грубо засмеялся и отмахнулся от Джека. Кто такой этот Коултон, чтобы пугать его всякими дурацкими россказнями? Ральф прекрасно помнил дни, проведенные в Колумбии с Золо. Там были враги пострашнее, чем кучка арабских невежд. Размышляя над этим, он решил, что страх Коултона — весьма кстати. Это увеличивало его шансы смыться с камнем, прихватив еще и двадцать тысяч Джека.

Ральф достал сигарету.

— Предоставь мне самому беспокоиться об этом. Он поискал зажигалку, но карманы были пусты. Черт возьми! Неужели он обронил ее у оазиса? Он еще раз проверил карманы пиджака.

Араб, сидевший рядом, повернулся к нему и дунул на сигарету. Изо рта дервиша вырвалось гигантское пламя, которое зажгло сигарету Ральфа.

В ночном воздухе над головой Джека поднимались идеально правильные кольца дыма. Он жадно затянулся, выпустил еще несколько колец и взглянул на луну. Они находились близко от экватора, поэтому луна была похожа на планету, стремительно приближающуюся к нему. Он слышал о том, как выглядит луна в пустыне, но всегда скептически относился к рассказам о ее размерах, считая их преувеличенными.

Джек окинул взглядом затихший лагерь. Все удалились в полосатые шатры. Костры догорали, потрескивая угольями. Кругом царило безмолвие, изредка нарушаемое похрапыванием верблюдов.

Джек никогда не считал себя героем, но эти люди смотрели на него как на человека, который вернет им их драгоценный камень. Он покачал головой. Как же он оказался в нынешнем положении?

Он занимался кладоискательством в Колумбии, пока не влюбился в Джоан. Теперь он опять гнался за сокровищем, хотя знал наверняка, что не получит его. На сей раз ему не достанется ни цента. Он был очень серьезен, когда говорил Ральфу, что случится, если тот попытается смыться с драгоценным камнем дервишей. Его разорвут на куски. Джеку не хотелось, чтобы с Ральфом что-нибудь случилось. Забавный парень Ральф. Джек почему-то считал своим долгом защитить его.

Джек подумал, что в последнее время в нем что-то перевернулось. Всего два дня назад он избегал всяких разговоров о необходимости жениться на Джоан. А теперь здесь, в пустыне, взял на себя роль старшего брата Ральфа, а заодно — спасителя кочевников, которых едва знал, и своей Джоан.

Если только она останется с ним… Из бумажника Джек достал ее фотографию. Это было все, что осталось от «Анджелины». На снимке, освещенном лунным светом, лицо Джоан выглядело рельефно. Он — чокнутый, если отпустил ее. Он должен был воспротивиться этому прямо там, перед Омаром, Глорией и всеми этими литературными снобами. Неужели ей нужны были лишь приключения, которых с лихвой хватало в Колумбии? Неужели ей их не хватило? Он должен был спросить, почему она его отвергает.

Он не хотел выглядеть героем ни в глазах дервишей, ни перед Джоан. Он хотел быть обыкновенным человеком. Но может быть, в этом и было все дело: Джоан мало обыкновенного мужчины, просто Джека.

Теперь его не интересовали ее желания. Она ему просто нужна, и Джек был полон решимости вернуть ее. Из слов Тарака он понял, что это рискованное дело. Ему не составит труда проникнуть во дворец: куда сложнее будет выбраться оттуда.

Джеку очень хотелось надеяться, что с Джоан все в порядке, что Омар не причинит ей вреда… Рука сжала снимок. Если хоть один волос упадет с ее головы…

Джек снова посмотрел на луну. Теперь ему оставалось одно — молиться.

Джоан с восхищением смотрела на мерцающую серебристую луну, от которой шел необыкновенно яркий отраженный свет. У нее было странное чувство, что точно такую же луну она видела в детстве, но с тех пор, как она встретила Джека, луна почему-то изменилась и теперь казалась ей самым грустным и печальным творением из всех, что она видела. Что бы только она ни отдала сейчас за объятия Джека и его голос! Но это было невозможно. Она была не нужна Джеку. Слава Богу, ей не пришлось пережить унижение и выслушать признание в том, что он больше ее не любит. Если бы он произнес эти слова, они бы преследовали ее всю жизнь.

Сколько же ночей потребуется, чтобы избавиться от воспоминаний? Она обнаружила, что не может спать в постели. Всякий раз, поворачиваясь, она протягивала руки, думая, что Джек рядом. Но его не было. Прошлую ночь она спала в кресле, возможно, и сегодняшнюю придется провести там же. И завтрашнюю ночь, и много других ночей, пока не будет написана книга для Омара.

Сейчас ей не выбраться отсюда, и поэтому следует максимально использовать ситуацию в своих интересах. Пути для побега перекрыты: у ее двери Омар поставил еще одного охранника, как будто пятерых тупиц было недостаточно.

Джоан облокотилась на подоконник и еще раз посмотрела на луну, прежде чем лечь спать. Тут она услышала звук работающего двигателя, и на площадь, расположенную прямо перед окнами, с грохотом вкатил грузовик. Джоан подбежала к тумбочке и выключила лампу — пусть все думают, что она спит. Затем вернулась к окну и посмотрела вниз на площадь.

• Предыдущая
• 21/52
• Следующая