Терапия - Перес Кэтрин - Страница 2
- Предыдущая
- 2/81
- Следующая
В прошлом году, когда мы были парой в классе химии, Элизабет разозлилась. Она не сводила с меня глаз на протяжении всего урока, но Джейс игнорировал ее и только закатывал глаза. Когда урок закончился, он встал и подарил мне небольшую улыбку перед уходом. Это было время, когда я не чувствовала себя никем. За этот час я почувствовала настоящее и перестала закрываться. Мне стало легче дышать и появилось чувство, что в школе должно быть хорошо.
Джейс остается для меня загадкой. Я понятия не имею, почему он относится ко мне, как к нормальной девушке, но каждый раз, когда он делает это, мое сердце бьется немного сильнее и быстрее.
Надеюсь, что в один прекрасный день у меня появится возможность поблагодарить его. До тех пор, я надежно спрячу свою благодарность.
2 глава
«Ничто не делает нас такими одинокими, как наши тайны».
— Пол Торньер
Джессика
Я закрываю глаза, в то время как кровь стекает на мой живот, а боль сочится вместе с ней. Это то, чего я хочу, то, что мне нужно. В противном случае я онемею и ничего не буду чувствовать. Боль и депрессия останутся подавленными, пока я не смогу выпустить их. Это придает силы и стремления, которые нужны мне каждое утро, прежде чем отправиться в школу. Знаю, что каждый день, проходя через эти двери, должна щелкнуть выключателем внутри и убрать все прочь.
Мама пьет кофе с добавлением ликера, чтобы начать свой день.
Я режу себя.
Я запихнула тетрадь в сумку с книгами и мысленно подготовилась ко второму дню избегания Элизабет Брант и ее отряда дрянных девчонок. Иногда мне хочется где-нибудь встретиться с ними, и пусть они изобьют меня до чертиков; они могут плюнуть своим ядом в мою сторону и дело с концом. Если бы я знала, что это заставит их остановиться, я сделала бы это через минуту. Мой последний год в средней школе только начинается, а я уже веду обратный отсчет дней, когда он закончится. В течение последних трех лет школа была заключением для меня.
Я просто хочу, чтобы все закончилось.
Каждый день я молюсь, что они забудут обо мне, и я на самом деле стану невидимой. Но они не забывают. Я делаю все, чтобы держать их внимание подальше от себя. Но это бесполезно — Элизабет беспощадна. Я никогда не понимала, как девушка, которая настолько красива снаружи, может быть настолько уродливой и злой внутри. Для меня навсегда останется загадкой, как все ее поклонники не замечают того, кем она действительно является. Но я знаю лучше, чем кто-либо, как легко можно обмануть людей и скрыть все свои темные секреты.
Потому что я делаю это каждый день.
Я иду на первый урок, английский, и сажусь за заднюю парту, как делаю всегда. Роюсь в сумке и вытаскиваю тетрадь, и затем я слышу их. Их подшучивания безошибочны.
— О, мой бог, Хейли, ты видела его на этих выходных? Джейс был горяч на игре, хотя он такой всегда. Я, конечно, наградила его потом. Вот тогда он был по-настоящему горяч.
Отряд сук смеется с того, как Элизабет идет на поводу своего парня и квотербека школы, Джейса Коллинза.
Они «эта пара» для всей школы. Джейс является мистером Популярность, а Элизабет — мисс Популярность.
Что он в ней видит, я не представляю. Ну, кроме ее длинных, роскошных светлых волос, безупречной бронзовой кожи, совершенного тела и кристально ясных голубых глаз. Но она излучает суку, независимо от внешности.
Элизабет смотрит на меня, в то время как садится на свое место.
— Итак, Джессика, скольких ты обработала в эти выходные?
Я смотрю вниз на тетрадь, отказываясь отвечать на ее колкости. Попытки заступиться за себя сделают все только хуже.
Мои длинные, черные как смоль волосы ниспадают вокруг лица, создавая завесу обороны. Я бесцельно рисую каракули в своей тетради, игнорируя все ее комментарии.
Что-то ударяется о мою руку и падает на стол, затем снова, и снова. Поднимаю взгляд, Элизабет вместе с Хейли смеются, бросаясь кучей маленьких комочков бумаги. Я закатываю глаза и снова опускаю взгляд вниз на тетрадь, стряхивая бумажки на пол.
Брайан Уилер поворачивается, глядя на меня с самодовольной ухмылкой на лице, поднимая, при этом брови вверх и вниз с намеком. Мой желудок скручивает одновременно с тем, как я закатываю глаза, отворачиваясь от него. Брайан является еще одним примером, насколько испортилось отношение ко мне. От того факта, что я спала с ним, меня тошнит.
Элизабет оборачивается, бормоча что-то о том, какая я шалава, именно в тот момент, когда входит Джейс и садится рядом с ней. Хейли шуршит другим комочком бумаги для меня, и он морщит свои брови, глядя на нее. Она ухмыляется в ответ и невинно пожимает плечами.
— Хейли, не будь такой сукой, — говорит он явно раздраженно.
Спасибо, Джейс.
Ты остаешься для меня загадкой, Джейс.
Какая тебе разница, Джейс?
Джейс, Джейс, Джейс.
— Джейс Коллинз, не разговаривай так с моей лучшей подругой! Хейли хотела избежать заражения ЗППП, от сидящих позади нас, — прошипела Элизабет.
Он смотрит на меня и губами произносит «извини». Я не отвечаю; ни выражением лица, ни взглядом, никогда.
Он — воплощение мужского совершенства с его песочного оттенка, русыми волосами и голубыми глазами. Он в тонусе и мускулистый, но не массивный, высокий с широкими плечами. Он не только звезда футбольной команды, но еще бейсбольной и мужской команды по плаванию. Спортсмен, который в значительной степени имеет четкое будущее со спортивной стипендией в крупном университете по своему выбору.
Думаю, единственная причина того, что он хорошо ко мне относится, потому что я нахожусь в женской сборной по плаванию. По большей части я держусь подальше от всех командных видов спорта, я определенно одиночка. Я была конкурентоспособной в плавании в течение четырех лет, и это единственное, что мне действительно нравится, кроме письма. Школа является средством для достижения моих целей, и я не дождусь, когда она закончится. Это место, как болезненный вид наказания кармы за то, что я сделала в прошлой жизни.
После английского мы толпой выходим наружу. Я иду медленно, позволяя Элизабет выйти первой. Надеюсь, она забудет, что я иду за ней. Подхожу к своему шкафчику только для того, чтобы найти надпись «ШЛЮХА», наряду с другими ругательствами крупным, жирным шрифтом, приклеенным к нему. Я быстро срываю бумагу, как раз перед тем, как проходит Элизабет и плечом сильно толкает меня на холодные металлические шкафчики.
— О, извини, Джессика. Я не заметила тебя, — шутит Элизабет. — Ты должна носить предупреждающий знак «шлюха», который позволит всем нам знать, что ты здесь! — она смеется, а ее друзья окружают меня.
Я смотрю в пол, прижимая книги к груди, и закрываюсь от всего этого. Это то, как я поступаю с ней, со всеми из них. Я запираюсь, отгораживаюсь и жду, пока все закончится. Она откидывает прядь моих волос от лица, и я вздрагиваю.
— Все мы знаем, что ты спала с Харрисоном в эти выходные. Ты знаешь, что Хейли встречалась с ним некоторое время. Ты действительно думаешь, что могла скрыть это от нас? А? — требует она, толкая меня вперед. — Лучше держи свою распутную задницу подальше от него. Ты понимаешь меня, Джессика?
Она настолько близко, что ее слова попадают каплями слюны мне на лицо.
— Он не хочет тебя! Никто из них не хочет, сука! — она хлопает рукой по шкафчику в нескольких дюймах от моего лица и шепчет, наклоняясь ближе к моему уху: — Ты никогда не думала о том, чтобы покончить с собой и прекратить вызывать у нас отвращение, попадаясь каждый день на глаза? Ты окажешь нам всем здесь услугу.
Она смотрит на меня горящими ненавистью, ледяными голубыми глазами. Мои глаза быстро бегают вперед и назад, в поисках выхода. Мне жарко, слишком жарко, моя кожа становится липкой.
Дыши.
Потом я слышу его голос.
— Лиз, оставь ее уже в покое! — ругается он, указывая ей, чтобы она шла на второй урок.
- Предыдущая
- 2/81
- Следующая
