Нет жизни никакой - Твердов Антон - Страница 20
- Предыдущая
- 20/76
- Следующая
Но сначала не лишним было бы объяснить, что представляет собой располагающаяся в Пятом Загробном секретная колония X.
Как известно, в душе почти каждого из живущих на Земле людей есть маленький такой герой. Ну кто из нас хотя бы раз в жизни не представлял себя Наполеоном, Александром Македонским, Михаэлем Шумахером, Робин Гудом или, на худой конец, Астериксом и Абеликсом? В обыденной жизни этот герой довольно редко поднимает голову, но стоит человеку попасть в ситуацию, хоть сколько-нибудь отличающуюся от обычной, как сразу в душе человека начинаются малопонятные брожения и малоощутимые метаморфозы.
К примеру, горит дом. На высоте второго этажа в объятом пламене окне маячит силуэт забытой впопыхах кошки.
Несчастное животное отчаянными воплями взывает к состраданию собравшихся полюбоваться на пожар обывателей. Сто человек стоят вокруг, прижимают ладони к щекам и с замиранием в сердце следят за безуспешными попытками зверя разбить и так лопающееся от жара стекло. И только один представитель рода людского, в сердце которого зашевелился вдруг, рождаясь из оболочки повседневной суеты, Супермен или Человек-Летучая Мышь, срывается с места и, оглашая окрестности диким боевым кличем, бросается в полный дыма и пламени подъезд — и, что самое удивительное, нередко совершенно невредимым добирается до второго этажа, хватает в охапку кошку, ударом ноги вышибает стекло и сигает вниз, потому что за его спиной уже рушатся обглоданные огнем стены. И зачастую ломает шею себе и кошке.
Или — другой пример.
Обыкновенный проводник, все время следования поезда, пока не разносит бумажное белье и не продает пассажирам втридорога теплую водку, дремлющий в своем служебном купе, этот обыкновенный проводник в тот момент, когда состав отходит от станции, вдруг видит старушку, которая размахивает билетом и мечется на перроне вокруг своих корзин и бидонов. В груди проводника внезапно просыпается никогда не ощущаемое им чувство человеколюбия, и, воображая себя Тимуром, а то и всей его командой сразу( он открывает ключом вагонную дверь, на полном ходу выпрыгивает с поезда, забрасывает в вагон корзины и бидоны, а следом и саму старушку, но сам на подножку вскочить не успевает, поскольку поезд уже набрал скорость, а предварительно рвануть стоп-кран проводник в горячке обуреваемого им доброго чувства не догадался.
Таким вот образом в человеке просыпается Герой. Впрочем, приведенные выше случаи не совсем типичны. Чаше всего — из-за каких-то подлых законов человеческой природы — Герой проявляет себя как Герой тогда, когда это меньше всего нужно ему и окружающим. Вот как научный сотрудник института, после удачной защиты докторской диссертации выпивший две кружки пива, схватывается в драке с двумя жлобами-мясорубами, неосторожно попытавшимися продать ему пятисотграммовую куриную тушку по цене пятикилограммовой бараньей ноги. Научный сотрудник видит себя главным персонажем фильма «Универсальный солдат» и напрочь забывает о том, что в отличие от этого персонажа обладает слабым зрением, маленьким ростом и гиперастеническим телосложением — вследствие чего после схватки оказывается на больничной койке или еще где похуже. И совсем дикие бывали случаи. Председатель Самарского общества охотников-любителей, по странной случайности обожавший классическую литературу, всю жизнь себя считал Печориным, который тоже был героем какого-то там времени. И стрелялся председатель на дуэли из двустволок со своим сослуживцем Максимычем. Дуэль происходила на охоте, поэтому председатель был нетрезв и в Максимыча не попал, наверное, потому что Максимыч — тоже пьяный до невменяемости, — не обращая никакого внимания на дуэлянта, показывал охотникам, как петляет, убегая от преследователей, заяц-русак. Ну и… наверное, каждый из читателей может вспомнить массу подобных историй, которые — и это не секрет — заканчиваются чаще всего трагически.
А как известно, по положению Закона Загробных Миров, покинувший мир живых мертвец воплощается на новом месте жительства в виде своей духовной сущности — проще говоря, в том виде, в котором он себя на Земле и представлял. Если принимать во внимание этот не требующий опровержений и доказательств факт, то ничего удивительного не видится в том, что в Загробных Мирах оказывается тьма-тьмущая различного вида героев — тех самых людей, которые в бытность свою живыми по каким-то причинам не смогли до конца реализовать свою бурную героическую натуру.
Сонмы Универсальных Солдат, Конанов-варваров, майоров Прониных, Джеймсов Бондов, Шерлоков Холмсов, рыцарей Круглого Стола и рыцарей Джедаев до недавнего времени бродили по пространству Первого Загробного Мира, ввязываясь в самые немыслимые истории и доставляя тем самым тучу проблем администрации. Когда эти самые проблемы из назойливых превратились в глобальные, цутики-администраторы разрешили ситуацию просто — создали в Пятом Загробном секретную колонию X, куда и выслали всех героев, предоставив им возможность вращаться в кругу себе подобных и не портить жизнь-после-смерти другим, более или менее законопослушным жителям Загробных Миров.
Вот в эту секретную колонию X и был назначен Эдуард Гаврилыч на должность старшего участкового — и должность эта была для него хуже длительного воздержания от «бухла», а прекрасно известно всем, что для всякого ифрита хуже длительного воздержания от «бухла» ничего не может быть. Хотя имела место и обратная сторона медали. Как это часто бывает, заклятые враги Эдуард и Гаврилыч вдруг — под тяжестью свалившейся на них напасти — сдружились. Не до конца, конечно, — слишком уж разными они были, Эдуард и Гаврилыч, но все-таки…
И все чаще Эдуард и Гаврилыч сидели по-семейному за столом с кувшинчиком «бухла» и разговаривали на одну и ту же тему.
— Эх, жисть, — обычно говорил, начиная разговор, Гаврилыч. — Совсем мы здесь, Эдька, братан, пропадем с этими героями хреновыми.
— Точно, — вздыхал Эдуард. — Предположение твое не лишено оснований и посему вдвойне печально.
— От них ведь и не знаешь, чего ждать, — продолжал Гаврилыч. — Помнишь, надысь нам надо было Терминатора скрутить?
— На которого Робот-Полицейский заявление написал? — вспоминал Эдуард. — Мол, Терминатор грозится у него ноги вырвать из того места, откуда растут. Помню, помню…
— И ведь вырвал, собака, — говорил, пристукивая кулаком по столу, Гаврилыч. — Одну вырвал, а вторую не успел. Соседи нас вызвали — пес Артемон и Ланселот Озерный. Н-да… Вот было дело… Хорошо хоть последнее время тихо стало… не считая той драки… когда Зорро с черепашками-ниндзя схватился, а они ему вчетвером так накостыляли…
— Совсем плохо, — подтверждал Эдуард.
— Выбраться бы нам отсюда…
— Опять на пенсию? — пугался Эдуард. — Там мы совсем от бездействия увянем.
— Да не на пенсию… Нам бы совершить дело какое-нибудь. Ну, тоже типа подвиг. Преступление века раскрыть или еще кое-что… Тогда бы нам повышение дали и выслали куда подальше отсюда.
— Хорошо бы, — говорил Эдуард.
— Хорошо бы, — соглашался Гаврилыч и вспоминал вдруг: — А ведь не за горами фестиваль самодеятельности. Приедет сам этот… инспектор по делам Загробной милиции. Этот… как его?
— Велихан Сагибханович Истунбергерман, — без запинки выговорил Эдуард. — Нам наше отделение надо показать в выгодном свете.
— А как мы покажем, — мрачно спросил Гаврилыч, — Слимы на все отделение и есть — одни. Надо наших подобных припрягать — сценку ставить, а они нам такое поставят… Эх, и кто придумал эти дурацкие конкурсы самодеятельности…
— По-моему, — задумчиво проговорил Эдуард, — поставить сценку будет совсем несложно. Тут же у нас — сплошь одни герои. Уж чего-чего, а театральничать они умеют. Надо только труппу набрать соответствующую, чтобы актеры между собой не передрались, а, так сказать, органично сочетались образами.
Гаврилыч не понял, что значит «гармонично сочетаться образами», но на всякий случай глубокомысленно нахмурился.
— А кого мы пригласим-то? — спросил он. Эдуард задумался.
- Предыдущая
- 20/76
- Следующая
