Жанна д'Арк - Твен Марк - Страница 39

• Предыдущая
• 39/131
• Следующая

Паладин побоялся пойти, и нам пришлось оставить его одного. Когда мы предстали перед нею и толпой офицеров в блестящих мундирах, Жанна приветливо поздоровалась с нами и улыбаясь сказала, что всех нас зачисляет в свой личный штаб, ибо не желает разлучаться со своими старыми друзьями. Какой приятный сюрприз! Какая честь! И это в то время, когда на наши места можно было назначить лиц из весьма знатных и влиятельных фамилий. У нас не нашлось слов, чтобы выразить свою благодарность. Что мы перед ее величием! Мы один за другим шагнули вперед, и наш начальник д'Олон вручил нам назначения. Все получили почетные должности: самые высокие были пожалованы двоим, известным уже нам рыцарям; затем следовали оба брата Жанны; я назначался ее первым пажом и личным секретарем, а дворянин по имени Раймонд — ее вторым пажом; Ноэль стал ее курьером; потом следовали два герольда, а за ними Жак Паскерель, назначенный капелланом и раздатчиком милостыни. Еще раньше она назначила своего дворецкого и выбрала нескольких слуг.

Осмотревшись, Жанна спросила:

— А где же Паладин?

Сьер Бертран ответил:

— Он думал, что вы его не вызывали, ваше превосходительство.

— Нехорошо. Позовите его.

Паладин робко вошел и, не осмеливаясь подойти ближе, остановился у двери, смущенный и испуганный. Жанна ласково сказала:

— Всю дорогу я наблюдала за тобой. Ты начал плохо, но исправился. Раньше ты был пустым фантазером, но в тебе кроется настоящая храбрость, и я дам тебе возможность проявить ее.

Услышав такие слова, Паладин просиял от радости.

— Пойдешь ли ты за мной?

— В огонь и в воду, — ответил он. Тут я подумал: «Она превратила нашего болтуна в героя. Несомненно, это еще одно из ее чудес».

— Верю, — сказала Жанна. — Вот тебе мое знамя. Бери! Ты должен следовать за мной во всех походах и боях и, когда Франция будет спасена, вернешь его мне обратно.

Он взял знамя, являющееся сейчас самой драгоценной реликвией, сохранившейся от Жанны, и произнес дрожащим от волнения голосом:

— Если я когда-нибудь не оправдаю этого высокого доверия, пусть тогда мои товарищи покарают меня. Это право я оставляю за ними, зная, что у них не будет оснований воспользоваться им.

Домой мы с Ноэлем возвращались вместе; сначала шли молча, потрясенные тем, что произошло. Наконец, Ноэль не выдержал:

— Вообще, есть чему удивляться. Видал, как вознесли нашего медведя! Это что же, как в евангелии: первые станут последними, и наоборот?

— Действительно! Я все еще никак не могу опомниться. Ведь это одна из самых почетных должностей, какую она могла предложить.

— Да. Генералов много, и она может возвести в это звание любого, а знаменосец — один.

— Конечно! При главнокомандующем это самая видная должность!

— И добавь: самая завидная и почетная. На это место претендовали сыновья каких-то двух герцогов, как мы знаем. А что вышло? Посчастливилось лишь одной нашей ветряной мельнице. Подумать только — такое повышение!

— Просто непостижимо! Собственно говоря, это та же Жанна, только в малом масштабе.

— Ума не приложу, как это объяснить.

— По-моему, это не так уж и трудно. Ноэль посмотрел на меня с удивлением, словно желая убедиться — говорю я в шутку или всерьез.

— Я думал, — сказал он, — ты не умеешь быть серьезным, но, кажется, ошибся. Если ты можешь помочь мне разгадать эту загадку, пожалуйста. Я готов слушать.

— Пожалуй, да. Ты ведь знаешь, что у нашего глазного рыцаря голова не трухой набита, если уж он что говорит, то говорит с толком. Так вот, однажды, когда мы вместе ехали и рассуждали об исключительных дарованиях Жанны, он сказал: «Из всех ее дарований самое поразительное — зрение. У нее ясновидящее око». Не подумав, я ляпнул, как дурак: «Ясновидящее око? Ну и что тут особенного? Мы все не слепые». «Нет, — ответил рыцарь, — люди с таким зрением рождаются редко». Потом он разъяснил мне смысл своих слов, и я все понял. Он сказал, что обыкновенный глаз видит и судит только о внешней стороне явлений. А ясновидящее око проникает в сущность человека, раскрывает его сердце и душу, обнажает его способности и возможности, именно то, что недоступно обычному глазу. Он добавил, что даже величайший полководец потерпит неудачу и ничего не добьется, если у него нет дара ясновидения. Иначе говоря, грош ему цена, раз он не умеет разбираться в людях и не в состоянии безошибочно оценить своих подчиненных. Он интуитивно чувствует, что один силен в стратегии, другой без раздумья готов броситься в огонь, третий обладает необыкновенной настойчивостью и упорством. Каждого он ставит на свое место и благодаря этому выигрывает. Командир же, лишенный этого дара, все путает и терпит поражение. Он, конечно, был прав, отзываясь так о Жанне, и я это понимал. Помнится, когда еще она была ребенком, однажды ночью к нам забрел бродяга. Все мы, в том числе и ее отец, приняли его за мошенника, а она под жалкими лохмотьями его одежды угадала честного человека. Или вот еще случай: как-то давным-давно, на обеде у коменданта Вокулера я ничего особенного не приметил в наших двух рыцарях, хоть проговорил с ними добрых два часа. Жанна же, побыв там каких-нибудь пять минут и не обменявшись с ними ни словом, сразу увидела в них достойных и преданных людей. И она не ошиблась — ее определение подтвердилось полностью. А кого она направила в Блуа укрощать этих омерзительных рекрутов, бандитов и убийц, сбежавших туда из бывших шаек Арманьяка. Кого? Конечно, самого сатану — Ла Гира, этого грозного льва войны, отъявленного забияку, беспощадного громилу, извергающего, как Везувий, неслыханные проклятия и богохульства. Кто же, как не он, справится с этой толпой неистовствующих дьяволов? Кто это умеет лучше него? Никто. А почему? Да потому, что он сам — дьявол из дьяволов, равен им всем, вместе взятым, и к тому же, вероятно, приходится отцом большинству из них. До своего прибытия в Блуа Жанна временно назначила его командовать ими, а потом?.. О, потом она возьмется за этих молодчиков сама и приберет их к рукам, это уж наверное, или я совсем не знаю ее, несмотря на долгие годы близкого общения. Предвкушаю изумительное зрелище! Небесное создание в белых латах подчинит себе эту дрянь, это сборище оборванцев, эти отбросы общества.

• Предыдущая
• 39/131
• Следующая