В желанном плену (ЛП) - Аврора Белль - Страница 8

• Предыдущая
• 8/58
• Следующая

— Почему тебе не нравится, когда тебя называют Делайла? Это красивое имя.

Она усмехается:

— Да уж, конечно, — она проглатывает последний кусочек своего сэндвича, прежде чем взять еще один. — Хорошо, значит, ты знаешь Библию, так? — я киваю. — В общем, всякий раз, когда мы ходили в церковь, и там было упоминание истории Далилы (прим. ред. — Далила — устаревшая форма имени Делайла) и Самсона, все таращились на меня. И я имею в виду всех. Даже долбанного священника. Мне это не нравилось тогда и не нравится сейчас. Я предпочитаю Лили.

— Ну и что такого страшного с этой историей? — растерянно спрашиваю я. Я не религиозен, но моя мама да. Она надирала мне уши за незнание Библии. Мы были семьей, которая посещает церковь.

Вертя в руках свой сэндвич и избегая моего взгляда, она отвечает:

— Далила предала Самсона. Она практически была доносчиком. Она использовала свою сексуальность для своей выгоды и обманула Самсона. Она наблюдала, пока они унижали его и это паршиво, потому что Самсон был хорошим человеком. Единственное преступление, которое он совершил — это влюбился. И она его обдурила... просто использовала. — Она смотрит на меня, ее глаза горят. — Далила была шлюхой-золотоискательницей.

Я все еще в замешательстве.

— Но это же не ты.

— Я знаю, что это не я. Но это не остановило людей от того, чтобы смотреть на меня, будто мне суждено стать такой же как она. — Она зевает. — Пожалуйста, скажи мне, почему я здесь, чтобы я могла пойти спать.

Так как она не дает мне возможности закрыть эту тему, я решаю, что пришло время сбросить бомбу.

— В общем, Лили, кто-то пытается тебя убить.

4 глава

Камера, достойная короля

Лили

— Что? — я вскрикиваю и трясусь, моя грудь вздымается с каждым тяжелым вдохом.

Нокс потрясенно смотрит на мой всплеск эмоций. Он встает, вытягивая перед собой руки в успокаивающем жесте.

— Успокойся. Ты спросила, вот я и ответил, но ты услышала только одно долбаное предложение. Дашь мне закончить?

Так много мыслей проносится у меня в голове, но я не могу озвучить ни одну из них. Я киваю, и он выглядит немного более расслабленным.

— Твой отец связался с нами примерно месяц назад. Он попросил нас о защите твоей семьи после того, как кто-то анонимно послал ему угрозу. Угроза показалась мне ложной, поэтому я отказался от работы, но что-то настораживало меня. Несколько ночей назад, я взломал электронную почту твоего отца и увидел, что там были и другие присланные письма. Гневные письма и очередные угрозы. Я сразу увидел всю картину, независимо от угроз, отправляемых с нескольких адресов электронной почты. Я отказался от работы, потому что думал, что там было нечего делать, но когда увидел другие вещи, о которых он мне не рассказывал, то принял поспешное решение забрать тебя оттуда побыстрее. — В его голосе резкость, которую я раньше не слышала. — Ну, вот тогда мы и вломились в твой дом, и как ты это называешь, похитили тебя.

Я теряю дар речи. Через несколько секунд молчания, я быстро спрашиваю:

— Почему я ничего об этом не знала?

Нокс пожимает плечами.

— Я полагаю, твой отец не хотел тебя беспокоить. Я не виню его. Женщинам свойственно слишком бурно реагировать.

Мгновение я моргаю, прежде чем закричать:

— Кто-то пытается меня убить! По-моему, у меня есть право на бурную реакцию!

Он закрывает свое лицо руками и ворчит:

— Ну вот, опять начинается.

Тряся головой в неверии, я спрашиваю:

— Что именно было в угрозах?

— Одна угроза. Похищение и убийство мисс Делайлы Флинн. Только одна угроза, что повторялась несколько раз. — Он говорит это так, как будто читает меню. Без чувств. Без эмоций. Просто холодно.

Я растеряна.

— Почему меня? Я никуда не хожу. Я провожу дома девяносто девять процентов своего времени. Это не имеет смысла.

Нокс прислоняется бедром к кухонной столешнице.

— В общем, последние несколько дней слежки за тобой, которую я установил, показали мне, что твой отец опекает тебя больше, чем твою сестру. Я думаю, что это может быть как-то связано со всем этим. Но я могу ошибаться.

Он прав. Мой отец опекает меня сильнее, чем Теру. Я никогда на самом деле этого не понимала. Когда я спросила родителей, могу ли пойти в колледж, отец разозлился. Он сказал, что рассчитывал на то, что хотя бы одна из его дочерей сможет взять на себя его бизнес, а Тера была не заинтересована в этом. Она уже училась в колледже. Из-за чувства вины я попросту была вынуждена проходить стажировку в «Флинн Логистикс». Я сдаю все дисциплины экстерном в офисе на складе и отсылаю их в институт профессиональной подготовки, чтобы выпуститься. Такое впечатление, что я обучаюсь на дому.

Я шепчу:

— Ты часто ошибаешься? — удерживая на себе мой взгляд, он качает головой. Я вздыхаю. — Этого я и боялась. — Затем я вспоминаю кое-что, что он говорил, и сердито смотрю на него. — Ты вел за мной слежку?

Он кивает.

— Да. Конечно, вел, дорогая. И не смотри на меня так. Ты бы никогда не узнала об этом, если бы я только что тебе не рассказал.

Он опять прав. Вот дерьмо. Складывая руки перед грудью, я спрашиваю:

— Откуда я знаю, что могу доверять тебе?

Маленькая улыбка поднимает уголок его губ

— Ты не знаешь. — Мои плечи опускаются в поражении, и он спрашивает уже серьезно: — Дал ли я тебе хоть какие-то основания подумать, что я хочу причинить тебе вред? Хоть какие-то намеки?

Как и всегда, мой рот открывается, прежде чем я успеваю подумать, что мне говорить:

— Ну, дай-ка подумать. Я занималась своими делами, а меня похитили и насильно удерживали. Потом мне завязали глаза и отвезли в место, которое я не уверена, что есть на карте. Затем я плюхнулась на колени, в то время пока меня... — я использую свои пальцы, чтобы медленно показать кавычки — ...защищали. Сейчас я здесь и мне говорят, что я не могу увидеться или поговорить со своей семьей. Неопределенный промежуток времени. Ты даже не имеешь представления о том, какой вред ты уже нанес, Нокс.

Хотя я чувствую себя хорошо, после того как выпалила это, но как только я вижу, как Нокс злобным взглядом заставляет меня замолчать, то жалею о своем решении открыть рот. Слишком поздно для того, чтобы сейчас извиняться. Он наклоняется ко мне, пока мы не оказываемся почти нос к носу.

— У меня на уме сказать тебе, что именно ты можешь сделать со своими мыслями, Делайла, — он самодовольно ухмыляется, когда произносит мое имя.

От него приятно пахнет. Мои щеки горят. Последний раз на сегодня я пытаюсь попросить:

— Если бы ты только дал мне поговорить с моим отцом…

Но он обрывает меня:

— Нет.

Мои глаза жжет от непролитых слез, и я ненавижу себя за это. Я не осмеливаюсь моргать, потому что они обязательно прольются.

Ты так слаба, женщина. Отстранись от неприятных эмоций.

Опуская подбородок, я переминаюсь с ноги на ногу. Я не поднимаю взгляд, когда он говорит:

— Эта ситуация нравится мне так же сильно, как и тебе, Лили. Мы просто должны сделать все наилучшим образом. Я не нянька. — Я поднимаю голову на этот комментарий. Я близка к тому, чтобы назвать его отборными словами, когда он добавляет: — Не то чтобы я считаю тебя ребенком. Потому что это не так. У меня никогда раньше не было такой работы, поэтому облегчи ее для меня, хорошо? Мы оба испытываем нечто новое здесь, и будет намного легче для всех нас, если нам удастся поладить. Мы будем проводить много времени вместе.

Мы будем проводить много времени вместе? Вот дерьмо.

Его глаза сверлят мои, он хмурится так, что я знаю — он ждет, что я скажу какую-нибудь гадость. Если бы я была больше собой, то, возможно, так бы и сделала. Но сейчас, я так чертовски устала, что сарказм ускользнул от меня. Это довольно-таки утомительно, если вы меня спросите. Мои глаза внезапно тоже стали тяжелыми. Я выдыхаю:

• Предыдущая
• 8/58
• Следующая