Женщина нашего времени - Томас Рози - Страница 40

Правильное слово пришло в голову, когда такси блуждало в приблизительном направлении к Белсайз-парку. Этим словом было «нежный». Робин Лендуит обращался с ней с нежностью, и она отозвалась на нее.

Но когда через некоторое время она добралась до своей квартиры в подвале с полной раковиной невымытой посуды и голодными мяукающими кошками, она уже снова управляла собой.

«Не будь дурой, — говорила она себе. — Он на несколько лет моложе тебя. Он еще почти мальчик. И он — тот инвестор в рискованные предприятия, у которого ты хочешь занять сто тысяч фунтов. Не позволяй трем поцелуям изменить твой взгляд на это, ладно?»

Через несколько дней после этих событий Мартин Лендуит позвонил Харриет. Она была в магазине и, отвернувшись от кассы, прижала трубку к уху.

— Харриет Пикок слушает.

Она слышала, как Мартин сказал, что «Лендуит Эссоушиэйтс» полагает, что они могут помочь ей. Если она имеет желание встретиться с ними еще раз, то они могут обсудить все возможности более детально.

Харриет такое желание имела. Когда она положила трубку, Карен спросила ее с другой стороны прилавка:

— Хорошие новости?

— Наилучшие из возможных. Все должно быть отлично.

Тревога, как камень, упала с ее сердца. С их поддержкой она сможет изготовить столько игр, сколько необходимо, чтобы удовлетворить уже полученные заявки. А с капиталом она сможет создать «Головоломке» такие условия продажи, что она принесет ей необходимые заказы. С помощью Лендуитов она сможет укрепить свой карточный домик.

Внутри нее ключом била энергия. Это произойдет, раз уж началось, уже необычайно скоро.

Потом была встреча в офисе Мартина. На этот раз, к облегчению Харриет, не было трескотни в якобы деловом стиле Робина даже тогда, когда Мартин сказал, что именно энтузиазм его сына в отношении ее проекта повлиял на его собственное решение, и благодаря этому энтузиазму фирма «Пикокс» в будущем будет особой заботой Робина. Харриет понимала, что это, возможно, испытание для Робина, его первая возможность заработать свой собственный кусок. Ей понравилась эта идея, так как она полагала, что с одним Робином будет легче иметь дело, чем с тем же Робином, тесно связанным со своим отцом.

Были еще обязательные требования. Как Харриет уже поняла, ей придется взять бухгалтера. Мартин предложил, чтобы она взяла самого хорошего бухгалтера и устроила ему встречу с Робином. Еще одним условием соглашения было то, что она также должна взять технического директора, который будет отвечать за производство и оставит Харриет свободной, для того чтобы она посвятила себя маркетингу, продаже и рекламной деятельности.

— Я могу делать и то и другое, — предложила Харриет.

Она не хотела, чтобы ее новое дитя обнимал человек со стороны.

— Я так не думаю, — не согласился Мартин.

Харриет бросила взгляд на Робина, а потом согласилась с этим условием. Она найдет кого-нибудь еще для работы с мистером Джепсоном и «Мидленд Пластикс». А затем, пододвинув к себе тонкую папочку, Мартин описал схему их будущего соглашения.

«Лендуит Эссоушиэйтс» согласна инвестировать сумму в сто двадцать тысяч фунтов стерлингов в фирму «Пикокс» для производства и продажи игры «Головоломка».

А в ответ…

Харриет сидела неподвижно, внимая каждой клеткой своего организма. За инвестирование «Лендуит Эссоушиэйтс» будет контролировать тридцать пять процентов компании, а Робин Лендуит получит место в совете. Харриет также будет иметь тридцать пять процентов, а баланс будет делиться между ведущим персоналом и остальными директорами. Бухгалтер и технический эксперт также будут иметь места в совете, а пятого директора Харриет может назначить сама. Мартин поднял на нее глаза.

Она подумала о Саймоне, однако она понимала, что он просто отшатнется от такого предложения. Потом она вспомнила Кэт, незаметно наблюдавшую за работой на стенде «Головоломки».

— Моя мать, — тотчас предложила Харриет.

Мартин кивнул.

— Десять процентов для персонала, остальное для семейных инвестиций.

Его мягкая манера убаюкивала ее. Харриет сдвинулась на край стула.

— Со дня выпуска акций в течение трех лет работа компании будет оцениваться на основе вашего бизнес-плана. Доля наших привилегированных акций по отношению к вашему собственному вкладу будет соответственно отрегулирована.

«Если я поняла правильно, — перевела про себя Харриет, — то я получу больший процент в компании. Если нет, то Лендуит получит больше». Не требовалось больших усилий для того, чтобы усвоить предложенные условия, но Харриет пододвинула к себе блокнот, казалось, для того, чтобы выдать им соответствующие соображения. Харриет не пугал размах всего дела. Он даже прибавлял ей уверенности. «Если Лендуиты доверяют мне до такой степени, — размышляла она, — то я могу доверять самой себе даже еще больше». Получив деньги, она создаст лицо «Пикокс».

— Это, по-видимому, вполне честно, — сказала она спокойно.

Она снова посмотрела на Робина. Его руки лежали на отцовском столе, и он улыбался ей. Ее содиректором будет Робин, а не его отец. Харриет ощущала невидимые нити, соединяющие ее с обоими мужчинами. Если бы ее внимание не было полностью поглощено связывающим их делом, то она могла бы увидеть, куда эти нити ведут и где они сильно натянутся, когда придет время.

Мартин перевернул страницу своих заметок. Конечно, там было еще много разных вопросов, но главные условия Харриет приняла. Кроме этих принятых ею условий больше никаких вопросов сегодня не будет.

В конце этой искусно проведенной встречи именно Мартин встал и пожал ей руку. Еще не было никаких подписей, документы и подписи будут сделаны позже. Но они ударили по рукам, они заключили соглашение. Робин собрал свои бумаги и прошел в свой кабинет. Харриет в этот момент показалось непостижимым, что он целовал ее, не говоря уж о том, что она была обезоружена его нежностью.

Мартин взглянул на сына, когда тот выходил из комнаты. Затем он проводил Харриет до лестничной площадки и остановился под мрачными, торжественными картинами.

— Нам хорошо будет работать вместе. Я возлагаю большие надежды на «Пикокс», — сказал Мартин Лендуит.

Эти слова были формальностью, но Харриет снова увидела его искоса скользнувший всезнающий взгляд. Он вновь оценивал ее привлекательность. Ее осмотрели и оценили.

Потом он сказал:

— Конечно, вы будете работать непосредственно с Робином. Это его проект, и он очень красноречиво отстаивал его. Но вы должны также знать, что ко мне всегда можно обратиться, если в этом возникнет необходимость.

И Харриет поняла, что ее передали из рук в руки. Не ее тело, так как Робин уже успел позаботиться, чтобы заполучить это себе, а ее знания, умение, ум. Ее будущее лицо. Харриет не сомневалась, что отец подарил ее сыну так же, как он дарил ему подарки и укорял за плохие поступки в течение всей жизни Робина.

Быстро и зло Харриет позволила себе представить это. Там, наверное, были игрушки и велосипеды, лошади и, наконец, автомобили, там, наверное, были угощения, путешествия и катание на лыжах, обучение теннису, крикету и дорогое образование. В ответ, потому что всегда все это было для Мартина аксиомой, Робин должен был упорно трудиться, хорошо себя вести и сиять, когда отец урезал его расходы. Приносить домой школьные награды, так как их от него ожидали, хотя награды были разными и, возможно, представляли собой то, что и она сама могла бы получить.

«Бедный Робин», — подумала она, и уголки ее рта дрогнули в легкой усмешке. Она высоко держала голову, глядя прямо на Мартина. Она была в достаточной степени реалисткой, чтобы не отрицать мысль о себе, как о предмете потребления, подаренном и принятом. Она не возражала также против умелого сексуального анализа, которому Мартин, видимо, подверг ее во время первого визита.

«Если это нужно сделать для «Головоломки», — подумала она, — то тогда я согласна».

Но сейчас она увидела, что в этом не было необходимости. Эта возможность была отвергнута прямо или косвенно в пользу сына. И теперь, когда они пожимали друг другу руки, в темно-карих глазах Мартина не было призывного огня. Харриет ощутила легкую тень сожаления. Мартин Лендуит был чрезвычайно привлекателен. Кого бы она хотела узнать, так это миссис Лендуит, жену и мать.