Красный кефир - Трофимов Сергей Павлович - Страница 12

• Предыдущая
• 12/36
• Следующая

При виде нас два монстра застыли на месте. Женщины отпрянули за спину Василия Алексеевича. Они находились в центре зала, как раз под металлической штуковиной. Это была опасная позиция, но я ничем не мог помочь им, потому что от парализующего газа у меня пересохло в носу. Материала для шарика не было. Свояк направил автомат на вбежавших чудиков. Вот тебе и кунг-фу-файтинг!

Пробежав пальцами по кейборду, я закрыл техническое приложение и вышел на экран рабочего стола. Уровень доступа был никчемным. Обычная консоль для управления каким-то процессом. Когда я снова глянул на Свояка, из свисавшей с купола железки полыхнула молния. Она с жужжанием заплясала по залу. Жаркая волна воздуха отбросила меня к лифту. Ботинки, штаны и рубашка задымились. Монстры повалились на пол. Свояк и женщины продолжали стоять, но под ногами сорокалетней дамы собиралась лужа крови. Она просунула руку под юбку, ощупала себя и вдруг зашлась безумным смехом. Две девушки сжимали друг друга в объятиях. Я снова начал терять сознание. Из рук Василия Алексеевича выпал автомат. Он покачнулся, но все же удержал равновесие.

– Корки на раз, – завопила раненая женщина. – Раньше надо! Норы бейте!

Она зажмурилась и прохрипела:

– Боже, как больно.

И затем снова перешла на бред:

– Резче! Жмурьтесь тут! Маркампафаротарба!

Меня осенила шальная мысль. Мы находились в зале накопителя! Все было подстроено заранее. Нас, узников с разных уровней, свели сюда, чтобы создать особые условия. Затем накопитель темной силы разрядился. Интересно, в кого? Я, к примеру, не чувствовал никаких изменений. Меня тошнило так же, как и раньше. И голова болела, словно садист-кузнец лупил по ней своим огромным молотом.

– Дай фасад! – кричала женщина. – Оп! Разрешаю! Общий час! Дети первые! Навалом! Шлаки кон!

По ее ногам стекала кровь. Я хотел закрыть глаза, но вдруг увидел в дверях пятнистые фигуры охранников. Все плыло, как в тумане. Я отмечал лишь фрагменты того, что происходило в зале. Взгляд Василия Алексеевича в мою сторону; отчаяние в его глазах. Одежда на мне дымилась. В прожженных дырах рубашки чернела обуглившаяся кожа. Наверное, со стороны я выглядел, как обгорелый труп, гы-гы. «Скелет», как мог, защищал свою спутницу. Он был хорошим бойцом – не хуже Свояка. Они дрались бок о бок, затем спина к спине. Даже когда их накрыло облако парализующего газа, они тянулись к охране скорченными судорогой пальцами. Женщина-змея, похоже, умирала. Она лежала у дверей, прикрыв хвостом отвисшую грудь и лысую голову. Из открытого рта струилась розовая жидкость. Девушки рухнули на пол и, разорвав объятия, изогнулись дугами мучительного паралича. Сорокалетняя женщина ползла на четвереньках к стене, оставляя за собой красный след.

Я кастанул чару вызова. Ко мне подошел охранник в респираторе. По моей телепатической установке он склонился надо мной, пощупал шею и дал знак, что я мертв. Свояка, «скелета» и девушек утащили за дверь. Обезумевшую женщину схватили за руки и поволокли к лифту. Пара парней открыли фальш-панель на стене. Увидев люк, я испугался, что меня швырнут в печь или в чан с кислотой для утилизации трупов. Но в институте от трупов избавлялись иначе. Охранники подняли «змею» и втиснули ее в зев патрубка. Затем настала моя очередь. Я хотел было использовать магию, но сознание все время уходило в темное марево. Они бросили меня в люк, и я покатился вниз – в черноту, наполненную шумом воды и запахом гниения. Исход ситуации зависел от высоты падения на дно утилизационной камеры. Как я понял из слов Свояка, здесь, что упало, то пропало. Но игровой сюжет предполагал какой-то шанс спасения.

Внезапно я налетел на преграду. Нечто мягкое и упругое, преградив трубу, по которой я катился, не позволило мне свалиться с довольно большой высоты на решетку. Самка с отвисшей грудью оказалась не такой простушкой. Она, как и я, лишь прикидывалась мертвой. Я услышал едва понятное шипение:

– Ш-ш-щбоку леш-ш-шница. Ш-шправа. Упирайщя в мой хвош-ш-шт.

При ее поддержке я перебраться на техническую лестницу. Затем с моей помощью она тоже оказалась на проржавевших прутьях ступеней. Обычный симбиоз различных видов. Я сразу понял, что это промежуточная миссия. Обычно отряды людей, гномов и эльфов воюют с орками, гидрами и гоблинами. Но иногда возможны временные союзы, как, например, в моей ситуации.

– Ш-што будеш-шь делать дальш-ше? – спросила «змея». – Здещь ты в опаш-шности.

– Мне бы выбраться на какой-нибудь верхний уровень, – ответил я. – Безразлично на какой.

– Отш-шюда дороги наверх нет, ш-ш-ш. Леш-ш-шница ведет в техничеш-шкий колодец. Крыш-ш-шка на замке. Замок ш-шнаруш-ши.

– И как мне тогда быть?

– Я проведу тебя в другое меш-ш-што, – прошипела самка. – Иди за мной. Ш-што бы ни ш-шлучилощь, доверьщя мне.

Ее удлиненная голова кровоточила розовой жижей. Одна маленькая рука, растущая из шеи, обуглились от удара молнии. Впрочем, я выглядел не лучше. Но так часто бывает в играх. Я вытащил из кармана медпак и перевязал свою спутницу.

– Как твое имя? – спросила она.

– Жорик, – ответил я. – А твое?

– Ш-шапанибал. Я живу на ш-швете уже тридцать веков. Люди наш-ш-шли меня в пеш-ш-щере, где я пребывала в ш-шпячке. Они привезли меня ш-шюда. На этом уровне ш-ш-шобраны ш-штранные ш-шущештва. Некоторые разумные, другие – хуш-ше зверей. Будь о-ш-шторош-шен.

Мы шли – точнее, я шагал, а она ползла – по решетчатому полу. Внизу под нами струилась мутная вода, с зелеными и коричневыми разводами. Изредка в ней что-то плескалось – какая-то живность. Над головами простирался свод пещеры. Вдоль стены тянулись жгуты световых волокон. Они озаряли проход необычным загадочным светом.

– Эти катакомбы тянутщя на неш-школько километров, – пояснила «змея». – Бывш-ш-ший шоляной рудник. Щейчаш-ш начнутщя мшиш-штые поля. Ш-шмотри там под ноги. Никого не трогай. Затем мы войдем в пределы некрош-ш-шизни. Еш-шли повезет, и нам никто не вш-штретщя, ты доберешьщя до ш-шахты, которая ведет наверх.

Чуть позже мы оказались в огромной пещере, заваленной большими шершавыми валунами. Их покрывал густой коричневый мох. Он слегка светился, и благодаря этому я мог видеть причудливые силуэты существ, которые собирали с камней жуков и червей. Под ногами то и дело юркали какие-то змейки и зверьки, похожие на крыс. Присмотревшись, я едва не закричал от ужаса. У «крыс» были человеческие лица. Я даже услышал, как одна из них пропищала:

– Что уставился? Дорогу, ротозей!

Внезапно я увидел на одном из валунов большого пса. Он настороженно смотрел на нас, оценивая шансы на атаку. По моим прикидкам, эти шансы были достаточно большими. Его клыки и глаза сверкали одним и тем же желтым цветом. Шерсть на затылке топорщилась дыбом. Плохая примета, насколько я знал.

– Про-ш-ш-што иди, – посоветовала «змея». – Не тревош-шь его взглядом.

Собака с рычанием бросилась к нам. Я попытался наскрести материал для шарика. «Змея» угрожающе зашипела. «Крысы», предвкушая пиршество, засуетились у ближних камней.

– Ш-штой ш-штраш-ш! – закричала моя спутница. – Он не из тех, кто наверху! Я дала ему ш-шлово защиты.

Собака остановилась в пяти метрах от нас и, приподняв тупой нос, принюхалась. На всякий случай я скатал малюсенький шарик.

– Иди и не оглядывайща, – велела «змея».

Она считала меня обычным человеком – слабым, беззащитным, свалившимся на ее плечи в трубе для сброса трупов. Я не стал опровергать ее мнение. Пусть думает, что хочет. Главное, чтобы она оставалась моей союзницей и проводницей в этом зловонном пространстве. Пес шел за нами, отрезая путь отхода. Жуткая зверюга. Страж! Наверное, охраняет это поле и мох. С едой тут явно напряженка.

– Скажите, пожалуйста…

Я старался быть вежливым и ненавязчивым.

– Отсюда можно попасть на открытую территорию института? Или еще лучше за стены этого учреждения?

– Такой проход еш-шть, – ответила Сапанибал. – В опаш-ш-шном меште. Там.

Она указала здоровой маленькой рукой на темный вход в тоннель, зиявший слева.

• Предыдущая
• 12/36
• Следующая