Приемыш – Книга 2 - Ищенко Геннадий Владимирович - Страница 35

— Идите, — сказала Ира, провожая его взглядом.

Немного подумав, она вызвала канцлера.

— Лен, вы у себя? Можете мне уделить несколько минут? Тогда зажмурьтесь, я иду к вам.

— А зачем зажмуриваться, — спросил канцлер появившуюся в его кабинете девушку.

— Потому что вы каждый раз при моем появлении испуганно вздрагиваете. Послушайте, Лен, я вчера вечером кое-что придумала.

— Мне уже заранее страшно.

— Да ну вас, Лен! Я хочу поговорить серьезно. Я хочу уберечь кайнов побережья и попутно подложить рахо большую свинью. В том, что рахо проиграют войну у меня нет никаких сомнений, весь вопрос только в том, сколько они смогут продержаться. Дадут ли им потом уплыть на их кораблях или они все там полягут, меня интересует мало. Главное, что проигрывая они постараются победителям ничего не оставить. Все то имущество, которое они не смогут взять с собой, будет уничтожено. А к этому имуществу относится и община кайнов. Их всех попросту перебьют.

— И сколько их там?

— Трудно сказать. Мы с Колиным примерно прикинули, что их должно быть не меньше ста пятидесяти и не больше пятисот тысяч.

— И ты их всех хочешь притащить к нам? Ты представляешь, сколько всего им будет нужно?

— Свои вещи и продукты на первое время они возьмут с собой. Сейчас лето, поэтому временно их можно поселить в палатках.

— И где ты возьмешь столько палаток?

— Закажем американцам, как и дополнительное продовольствие.

— Золота на все твои заказы хватит?

— Должно хватить. Каторжники добычу в два раза подняли, как я и рассчитывала.

— Это как же тебе удалось? Мы раньше их старались на золотодобыче вообще не использовать. Мороки много, а отдачи почти никакой.

— По моему приказу их начали нормально кормить, сняли кандалы и регулярно возят девиц из веселых домов ближайшего города. И предупредили, что все это только пока они нормально работают. И еще я им бессрочную каторгу отменила. Каждому нужно отпахать десять лет, после чего могут быть свободны.

— А не разбегутся?

— Им выделили два рудника, в пределах которых они могут жить относительно свободно, а периметр тщательно охраняют. Пока все спокойно, если не считать того, что была пара драк из-за женщин, одному даже проломили голову. Но теперь они поутихли.

— Ты что, в курсе всех их дел?

— Может быть, и не всех, но все, что касается золота, у меня на контроле.

— Ты только учти, что если так грести золото, оно может и закончиться. Из десятка наших рудников половина старых.

— Значит, надо просить геолога и отправлять в горы экспедицию. Заодно, может быть, еще что-нибудь полезное найдут.

— Давай вернемся к нашим кайнам. Чем их думаешь занять?

— Как чем? Это земледельцы, на землю и посадим. Вырубим какой-нибудь лес, уберем взрывчаткой пни, и будут им пашни. Помимо муки закупим у американцев посевное зерно. Пусть выращивают пшеницу. Не к чему нам покупать продовольствие и тратить на него золото, когда у нас самих все население сплошь крестьяне. Со временем и кукурузу будем сеять, и подсолнечник. А картофель мы уже на пробу в одной деревне посадили, хоть и без агронома. Растет вроде хорошо. И ведь пришлось деревенских буквально ломать через колено, а то ни в какую не хотели сеять. Пришлось пообещать, что все равно заплатим, вырастит там что-нибудь или нет.

— Что, сама обещала?

— За кого вы меня принимаете? — обиделась Ира. — Всем занимался магистрат ближайшего города.

— Ну хорошо, здесь у тебя все более или менее сходится. Но не будут же они постоянно жить в палатках? Ты прикинула, сколько домов нужно будет построить?

— А в чем проблема?

— Ты хоть один дом в своей жизни построила? Чего сердишься? Я вот тоже не построил и понятия не имею, в чем там могут быть сложности. Давай сейчас позовем одного моего человека, который ничего не умеет, но абсолютно все знает. Он нам сразу скажет, можно ли до морозов построить столько домов. Ном, зайдите ко мне, нужна ваша консультация. Сейчас прибежит. Знаешь, эти твои амулеты перевернули всю жизнь. Раньше, чтобы что-то передать, требовалась уйма времени, теперь это не проблема. Может быть, раньше и жизнь из-за этого была такая размеренная и неспешная, а сейчас все делают бегом.

— Приветствую, ваше величество! — поклонился вошедший чиновник. — Звали, ваша светлость?

— Вот скажите, Ном, можно ли до морозов в одной местности построить двадцать тысяч домов?

— И две тысячи нельзя, ваша светлость! — категорично заявил Ном.

— А почему?

— У нас при строительстве дома используют доски, а получение досок — это очень трудоемкое дело. Гораздо сложнее напилить досок, чем построить из них дом. Доска — дорогой товар.

— Теперь поняла? — спросил канцлер, когда чиновник ушел. — Когда что-то планируешь, тем более что-то масштабное, в чем мало смыслишь, лучше посоветоваться со знающими людьми.

— Я посоветуюсь, но не здесь, — пообещала Ира. — Не хотелось бы мне покупать еще и доски, но лесопилкой хочется заниматься еще меньше. Ладно, этим я займусь чуть позже. Что у нас со складами под муку?

— Наш построен, в Сантилле все работы должны закончить завтра. В Талиме, как я и говорил, будут еще пару декад возиться, но герцог Воля передал, что может предоставить под хранение продовольствия подвал своего замка. Он у него очень сухой и обширный.

— Всем этим я займусь через пару дней. Лен, мне нужно исчезнуть ненадолго. Вы управитесь здесь без меня?

— Ненадолго это насколько? И куда ты собралась?

— Мне нужно по-быстрому сбегать в один мир к друзьям. Приглашали давно, но все никак не было свободного времени.

— Сейчас, значит, у тебя время появилось?

— Появилась необходимость. Мне нужно придумать способ, которым можно было бы избавиться от кочевников, не подвергая риску их пленников. Есть одна мысль, но, чтобы ее применить, мне просто не хватит сил, даже с Арусом. А там мне могут что-нибудь посоветовать. Марон меня уже неоднократно выручал.

— Если к друзьям и по делу, то иди. Как-нибудь покрутимся сегодня без тебя.

— И что надеть? — думала Ира, осматривая свой изрядно разросшийся гардероб. — Все платья длинные и сразу отпадают. Первый раз Лаа ко мне пришла в брюках, а во второй на ней была короткая юбка. А у меня ни одного платья или юбки с коротким подолом нет. Остаются брюки. Но тонких среди них почти нет. Только белые с золотом, в которых я там черт-те на кого буду походить, и те серые, которые я надевала на встречу с послом. Надену их, но потом обязательно нужно будет что-то купить.

Переодевшись она вспомнила одну их двух картинок, которые ей давали хорты, и открыла врата.

— Сюда бы канцлера! — подумала девушка, подставляя лицо теплому морскому ветру. — Как давно я не была на море, а такой прелести вообще никогда не видела!

Она находилась на вершине холма, полого спускавшегося к морю. С площадки, где стояла Ира, вниз уходила каменная лестница, по которой она и начала спускаться. Весь склон зарос какими-то деревьями с большими глянцевыми листьями и одуряюще пахнувшими белыми цветами. Чем ниже, тем гуще росли деревья, и у подножья холма они образовывали уже настоящие заросли, укрывающие от яркого голубоватого светила этого мира. Спустившись вниз, она растерянно остановилась: ступени уходили в нереально прозрачную слегка голубоватую воду.

— Марон! — позвала девушка. — Вы меня слышите?

— Рина? — пришел ответ. — Вы где?

— Помните картинку, которую мне давали? Ну ту с лестницей. Вот я на этой лестнице и стою. Только она у вас в воду уходит.

— Ждите, сейчас буду.

Она принялась ждать, недоумевая, почему Марон не создаст врата на лестницу. Ступени были чистые, и Ира, сняв туфли, уселась на предпоследнюю ступеньку, засунула ладони под попу, и опустила ступни ног в воду. Вода была теплой, а воздух — прохладный с запахом моря и аромата цветущий деревьев. В сплетенных над головой кронах деревьев чирикали и свистели птицы, изредка с жужжанием мимо пролетали пчелы, в густой траве стрекотали кузнечики. Неужели можно жить вот так, ни о чем не думая, только впитывая в себя эти запахи и звуки?