Выбери любимый жанр

В бою обретёшь ты право своё... - Михайловский Александр Борисович - Страница 19

Изменить размер шрифта:

И три бойца Пака, выстрелили одновременно, хлопки самострелов слились в один. Часовые бесформенными кучами осели на мостовую. Наверху поочередно раздались ещё два хлопка, и с крыши башни свалился ещё один человек, второй видимо упал удачней и остался на месте.

— Чисто, — доложился Валимир, — удачи вам.

— Принял. И вам без приключений, — отозвался Сергей. И вслед за своей командой рванул ко входу в башню. Две группы заняли позиции по обеим сторонам двери и замерли…. Шаги! Чуть слышно скрипнули петли, одна створка приоткрылась, и от туда выглянула чья-то любопытная голова. Не задумываясь, Басманов ударил боевым ножом в шею. Раздались хрипяще-булькающие звуки, и человек стал заваливаться вперед, распахивая створу окончательно.

— Вперед! — коротко скомандовал Сергей и, перепрыгнув через труп, он влетел в помещение. Огляделся — ничего особенного — впереди узкий коридор, в конце него — приоткрытая дверь в кордегардию, откуда доносится разнообразный храп. Слева — закругляющаяся спиралью вдоль внешней стены, лестница вверх, справа — точно такая же лестница вниз. Басманов выразительно посмотрел на Пака, и указал направление вниз. Поднял вверх два пальца и указал прямо, на дверь в кордегардию. Два бойца сняли с плеч автоматы с большими навернутыми глушителями и заняли позиции. Теперь даже если поднимется шум, из караулки ни кто не выйдет. Оставшимся троим бойцам, выпало идти вместе с ним наверх, зачищать этажи. Поднимаясь по лестнице, Басманов услышал еле различимые звуки шагов и поднял руку в жесте «всем внимание». Присел пониже, выглянул за угол и вернулся в прежнее положение. Посмотрел на бойцов и жестами показал. Вижу четверых, двое здесь, двое дальше. Ты и ты, снимаете дальних, ты со мной ближних, и достал боевой нож. Второй боец проделал то же самое и приготовился А первая пара взвела самострелы и уложила в них болты. Сергей открыл счет, показав три пальца, раз и один палец загнул, два и ещё один палец загнут, три и открытой рукой команда вперед. Он выскочил из за угла, одновременно с напарником. Караульные, стояли к ним спиной, но один что-то почувствовав, стал оборачиваться.

— Кто?.. — успел он выдавить из себя…, и получил ножом между броневых пластин доспехов. Напарник Сергея, ухватил свою цель за подбородок, и вогнал нож ему в шею. Потом, они в обнимку с уже убитыми охранниками свалились на пол, вовремя освобождая пространство для своих стрелков. Которые не заставили себя ждать и почти одновременно выпустили тяжелые болты. Охранники, стоявшие дальше, хватаясь за кровоточащие раны, с грохотом повалились на пол. Бойцы выстрелившие из самострелов, мгновенно выхватили пистолеты ПБ, чтобы контролировать пространство, пока вторая пара не встанет на ноги. Сергей с напарником, тоже не зевали, и уже с ПССами в руках приготовились к стрельбе, так как звук падающих тел был услышан, и к ним бежало не менее четверых, гремя доспехами и громко топая ногами по каменному полу. Выскочившие мечники так и не поняли, что произошло, последнее, что они услышали, это пара довольно громких хлопков, в такт которым прозвучало «клац, клац».

— Чисто, — сказал вслух Басманов, и он был прав, на этом этаже больше ни кого не было. — Зачищаем третий этаж. Теперь бойцы снова сменили оружие на самострелы, Сергей с напарником тоже перевооружились, снарядив свои легкие арбалеты. Поднявшись по лестнице выше, они не стали мудрить, скрываться больше не было смысла. Как по писаному, парами, они начали штурмовку, всё равно незаметно снять всех на третьем этаже не получилось бы. Там было восемь охранников и все находились в поле зрения друг друга. Заходя слева и справа, команда Басманова, выстрелила из самострелов, и когда четверо из охраны хрипя, повалились, остальные среагировали, выхватывая мечи из ножн. Собираясь порубить в капусту всех, кто им попадется. Да кто им даст, скинув на темляки самострелы, бойцы группы уже держали в руках пистолеты, «Хлоп, Хлоп, Клац, Клац» и всё закончено, ещё четверо убитых составили компанию своим сослуживцам.

— Двое здесь, а мы проверим воон ту лесенку, — проговорил Басманов, указывая направление, на едва заметную лестницу, ведущую куда-то вверх. Первая пара заняла позиции, а Сергей с напарником, пошли выше. Лестница закончилась не большим коридором с массивной дубовой дверью.

На двери, как и ожидалось, засова не было, снаружи, однако изнутри был — дверь оказалась запертой! Пинать массивное сооружение из толстых деревянных брусьев, скреплённых болтами, не было никакого смысла, и Сергей на мгновение задумался… Его размышления были прерваны грузными шагами по ту сторону двери.

— Что там происходит, идиоты? — глухо донёсся раздражённый начальственный рык. Отодвинулся массивный засов и дверь распахнулась.

— Ничего особенного… — сказал Сергей, пожав плечами, и они с напарником в два ствола, сделав по парному выстрелу, уложили здоровенного детину на пол, с двумя дырками в голове и такой же парой дыр в груди. Небольшая комната, очевидно, что-то вроде рабочего кабинета, была заставлена папками с личными делам заключенных. Ну, прямо архив гестапо, жирное тело коменданта, валялось посреди прохода, раскинув руки в луже собственной крови. Пахло сгоревшим порохом, кровью и… Сергей потянул носом… определённо женщиной, запашок был ещё тот, запомнившийся ему по невольничьему кораблю, запах немытого несколько недель женского тела.

— Ишь, г…н, попользоваться, значит, решил, так сказать на халяву! — зло пнув бездыханный труп, десантник попытался сориентироваться — откуда же это так пахнет…

Узкая, как пенал, комната имела две двери по обе стороны от входа. Дверь слева была окована железом и заперта на массивный висячий замок. Дверь справа была тоже окована железом, но зато распахнута настежь… и пахло явно оттуда… — Во, кобель! — теперь уже с некоторой злостью подумал Сергей о покойном коменданте, — Я бы так не смог… — он заглянул в дверной проём и добавил ещё одну мысль, тяжёлую как удар молота, — … кастрировать таких надо, однако! — молоденькая, совершенно обнажённая, девушка была распята на широкой кровати. От её тонких запястий и щиколоток к поддерживающим балдахин столбам тянулись прочные кожаные ремни. Длинные, чёрные, как ночь, чуть волнистые волосы, слипшимися от пота прядями, были разбросаны вокруг совсем ещё детского личика, половину которого занимали большие, чёрные, влажные глаза с испугом смотрящие на Басманова. Тут он представил себя со стороны — весь полосатый словно «тигра», появился как тень, на голове шлем сфера с инфраочками, лицо в полосатом гриме, словно кошмарная маска — прямо злой дух из сказки.

«А ведь ей действительно, впору ещё сказки слушать!» — подумал он, прислушиваясь, — «лет пятнадцать девчонке, не больше…»

— Помоги, — крикнул он за спину, своему напарнику.

В наушнике что-то буркнуло, и донесся далёкий тягучий голос Пака, — Охрана уничтожена, подвал чист. Наши дальнейшие действия?

— Выдвигайтесь к кордегардии. — скомандовал Сергей, — Мальцев, а ты требуши возниц, готовьте транспорт для заложников.

Звуки незнакомого языка заставили девушку мелко задрожать, — «Сними шлем, болван!» — выругал себя за недогадливость Сергей, расстегивая ремень сферы, — «так ты хоть на человека похож будешь, а то вылитый чёрт, только хвоста не хватает, да и то не легче — вся морда чёрными полосами раскрашена, как хрен знает у кого!»

Чёрные глаза с ужасом следили за приближением Сергея, её взгляд, как приковало к блестящему лезвию ножа в его правой руке. Вот оно приблизилось к её правому запястью, скользнуло, не касаясь, вдоль руки… встретив на своем пути дублёную кожу ремня, острая как бритва, сталь ступенчатой закалки, не замедляя движения, рассекла её пополам. Перерезав все путы, Басманов убрал оружие в ножны и осторожно помог девушке сесть, очевидно, она пробыла так, растянутая между столбами, не один час, потому что её руки тут же повисли как плети. Её худенькое, безвольное, как у куклы-марионетки, тело вызвало в Сергее жалость и состродание, как впрочем, и исходящий от неё тяжёлый запах, теперь не вызывал отвращения и проходил мимо его сознания. Полуобняв её за плечи левой рукой, он правой поднёс к её губам флягу… Как она пила! Захлёбываясь, с безумной жадностью, проливая половину воды, которая капала с пересохших губ, струйками сбегая меж маленьких смуглых грудей на впалый живот…