Преподобных отцов Варсонофия и Иоанна руководство к духовной жизни в ответах на вопрошения учеников - Варсонофий и Иоанн "преподобные" - Страница 43

Некоторый брат, имея три помысла и желая вопросить о них великого старца, сделал вопрос не ясно, а гадательно, с тем чтобы утаиться от аввы (игумена Серида), а именно: он написал несколько букв и, задумав в уме то, о чем хотел вопросить, каждую отдельную главу вопроса изобразил мысленно одною из избранных им букв. Буквы же были следующие: первая I, которою он в уме своем изобразил вопрос о правильном безмолвии и совершенном молчании, чтобы отнюдь ни с кем не беседовать. Вторая Κ, о уставе относительно пищи, которою вопрошал, следует ли соблюдать сухоядение и не пить вина, и с одним ли только своим служителем ему беседовать. Третья Λ, под которою скрыл вопрос: следует ли входить в общение (с кем-либо) и снисходить телу в пище?

† Великий же старец отвечал ему на это так: Не уклоняйся ни направо, ни налево, пока оба сделаются правыми.

Тот же брат предложил тому же великому старцу другой вопрос, не спросив прямо и не изобразив вопроса посредством букв гадательно, как в первый раз, а лишь задумав его в уме. Вопрос же касался тяжести сна, немощи душевной, (заключал в себе) прошение помощи и молитвы о его спасении и (наконец) что значит сказанное в ответе: пока оба не сделаются правыми?

† На это старец отвечал следующее: Первое вредно, второе полезно. И сколько вредно первое, столько полезно второе.

Недоумевая о сем, брат снова просил объяснить ему, как это вредно и что надобно делать, дабы помочь себе, и что значит сказанное в ответе о двух?

† И великий старец отвечал ему так: Самое естество научает нас, что все они ясны для разумного (Притч. 8, 9). А о том, что значит оба, это я сказал о вас, о вопрошающих, и о том, чрез кого посылаются ответы.[62] О сне же: (причина сего) в душе и теле – пока не подчинится телесное духовному, не могут ослабеть в нем страсти. Посему-то я и сблизил помыслы один с другим.

Недоумевая же снова, что бы такое значило: сблизить помыслы один с другим, он просил объяснить ему это. На что великий старец отвечал ему следующее:

† Простите меня Господа ради, говорю неразумно. Господь сказал Своим ученикам: неужели и вы еще не разуме ете? (Мф. 15, 16). Глава первая и глава вторая означают одно и то же.

Услышав это, брат сказал старцу: Отец мой! повергаю душу мою в щедроты Божии и в руки твои; помолись о спасении смиренной души моей.

† Ответ письменный. Брат! Будем внимать себе с полным вниманием, ибо невозможно скоро постигать вещи. Если апостол, который достиг уже, признает себя еще не достигшим, тем более мы, ничтожные, должны смиренномудрствовать. А как вы подумали, что я, Бога ради, буду принимать помыслы в гаданиях и так же в гаданиях делать тебе ответы, то (замечу): они действительно побуждают разумную душу к духовному переживанию, и особенно разумевающих, ибо, исследуя гадания, находим скрытую в них пользу. Имея же слово апостола, который, возбуждая нас, говорит: не высокомудрствуйте, но последуйте смиренным (Рим. 12, 16), не высказывай более помыслов твоих гадательно, потому что безумный мой ответ будет тебе непонятен и лишь будет вводить нас в беспрерывную взаимную докучливость. Поистине и неполезно нам гадательно беседовать или писать друг ко другу, хотя и видим, что этот способ (также) дан нам Богом, но на случай нужды. А как мы члены друг друга по Боге и знаем, что брат от брата помогаемь, яко град тверд (Притч. 18, 19), то открыто скажи или напиши мне твои помыслы чрез брата и получишь ответ. Это ведет обоих к смирению. Скажи мне, какая нужда употреблять высокий способ объяснения, когда можно достигнуть смирением? Итак, делай сие редко, ибо сердцу полезно сокрушение от помыслов. Вот ответ на то, что ты сказал: «Покорю тебе душу и тело»: если кто Бога ради решается покориться своему брату, такому надобно помышлять, что он покоряется Богу, а Бог может возбудить нас от сна мысленного пьянства. А как ты просил меня помолиться о тебе, то и я прошу тебя о том же, и это основано на слове Писания, где сказано, что сие ведет к исцелению (см. Иак. 5, 16). Так как обе вышеупомянутые главы остались для вас неудобопонятными, то теперь говорю ясно: что в первом послании, то относится собственно к тебе и сыну моему Сериду. А другая глава относится к душе и телу; то же должно разуметь о духовном и телесном. Писание говорит: если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы ни попросили, молящеся, приимут (Мф. 18, 19). Разумеется то же и о всех нас: если не будем согласны, то сопребывание наше никогда не сделается чистым. Помолись, брат, да проведем мирно малые дни наши – это делается не как случится, ибо (только) соединяющийся с Господом есть один дух с Господом (1 Кор. 6, 17). Да даст Он всем нам пройти сию пучину безвредно во имя Его. Тому слава во веки, аминь. Приобрети смирение, терпение, надежду и бóльшую всего любовь к Богу.

Некто вопросил авву Иоанна об одном деле и, получив ответ, послал спросить о том же самом у аввы Варсонофия, скрывши от него, что он спрашивал уже о сем другого старца. Святой Варсонофий отвечал ему: «Как сказал тебе брат Иоанн, так и поступи». Спустя несколько времени случилось еще тому же брату спросить нечто у аввы Иоанна, и он, получив от него ответ, послал спросить о том же авву Варсонофия. Старец отвечал ему: «Достаточно тебе сказанного. Бог Варсонофия и Иоанна один». После этого брат сей не спрашивал уже никогда обоих об одном и том же предмете, довольствуясь ответом одного из них.

Авва Иоанн безмолвствовал в первой келлии старца, построенной ему вне обители, восемнадцать лет, до самой кончины своей, которую он и предсказал, говоря: «В седминах аввы Серида я скончаюсь». Когда же мы просили его не оставлять нас сирыми, он сказал: если бы авва Серид прожил более, то и я прожил бы еще пять лет, но как Бог скрыл его от меня и взял его, то и я не проживу более. Тогда авва Елиан, как новопостриженный и по посвящении своем поставленный в игумена общежития, упрашивал авву Варсонофия со многими молениями и слезами даровать нам старца, так как сам авва Варсонофий уже более не давал ответов. Познав сие духом, авва Иоанн на другой день, когда мы снова пришли умолять его, предупредил нас и сказал авве Елиану: «Зачем беспокоишь о мне старца? Не трудись, я не проживу более». Тогда мы заплакали и припали к ногам его. Авва же Елиан, обнявши их, сказал: «Хотя две недели даруй мне, чтобы я мог вопросить тебя касательно монастыря и управления им». Старец, сжалившись и будучи подвигнут от живущего в нем Святого Духа, изрек: «Хорошо, я останусь с тобой еще на две недели». И в течение сего времени авва Елиан спрашивал его о всем касающемся до управления общежитием. По окончании же двух недель старец заповедал нам не объявлять о успениии своем до наступления самого того дня и, созвав всю братию и случившихся в общежитии, приветствовал каждого и отпустил их; отпустив же всех, предал с миром дух свой Богу.

Брат вопросил великого старца: Скажи мне, отец мой, что мне делать в смущении помыслов сердца моего? Оставить ли мне совершенно употребление вина? Можно ли спать сидя? И помолись о болезни глаза моего. Следует ли показать мне его врачу? И прошу тебя помолиться Богу, да дарует мне хотя малый успех и чтобы я не уклонился от святых ваших следов.

† Ответ. Брат! Ты пожелал услышать от меня, худого, касательно твоих помыслов; или тебе не понравилось то, что ты слышал от брата Иоанна? Такие смущения случаются с тобою потому, что ты имеешь непостоянное сердце. Если, по слову Спасителя, все возможно верующему (Мк. 9, 23), то где же вера твоя? О вине: оставлять его совершенно не надобно, но употребляй понемногу. А если спать сидя: это впоследствии приводит к смирению. Вообще же предай себя всего Богу, во страхе Его.