Соединение и перевод четырех Евангелий - Толстой Лев Николаевич - Страница 16

• Предыдущая
• 16/110
• Следующая

И из пустыни пришел Иисус на родину в Назарет. И в праздник вошел, как всегда, в собрание и стал читать. Ему дали книгу пророка Исаии. Он развернул ее и стал читать. В книге написано было: Дух владыки во мне, он избрал меня на то, чтобы возвестить благо несчастным и разбитым сердцем, на то, чтобы возвестить связанным свободу, слепым свет, а измученным спасение и отдых; на то, чтобы возвестить всем время спасения, милости Бога. Он закрыл книгу, отдал слуге и сел, и все ждали, что он скажет. И он сказал: Теперь это писание исполнилось в ваших глазах. Бог в мире. Царство Бога в мире наступило, и все несчастные, разбитые сердцем, связанные, слепые, измученные — все получают спасение.

И многие удивлялись на доброту речи его. А другие говорили: Да ведь он плотник и плотников сын. И мать его зовут Мариам, а братья его Яков, Семен, Иуда и Иоса, и мы всех их знаем, они все бедные, такие же, как мы.

И он сказал им: Вы, верно, думаете, что оттого, что я говорю: нет больше несчастных, измученных, а у меня отец, мать, братья небогатые, что я говорю неправду и что мне надо бы их сделать всех счастливыми. Если вы так думаете, то вы не понимаете того, что я говорю. И так никогда не понимают пророка на его родине.

И Иисус пошел в Капернаум и в субботу вошел в собрание и стал учить. И весь народ удивлялся на его учение, потому что его учение было совсем другое, чем учение законников. Законники учили закону, которому надо повиноваться, а Иисус учил, что все люди свободны.

Содержание этой второй главы есть отрицательное определение Бога. Иоанн сказал: Когда очиститесь духом, то Бог будет в мире. Иисус пошел в пустыню, познал силу духа, и, познав эту силу духа, вернулся в мир и объявил, что Бог в мире и наступило его царство.

Смыслцарства Божия в мире Иисус выразил словами пророка Исаии. Царство Божие есть счастье для несчастных, спасение для страдающих, свет для слепых, свобода для несвободных. Ученикам своим Иисус сказал, что царство небесное в том, что отныне Бог уже не будет тем Богом неприступным, каким он был прежде, а что отныне Бог будет в мире и в общении с людьми. Если Бог в мире и в общении с людьми, то — какой это Бог? Тот ли это Бог творец, сидящий на небесах, являвшийся патриархам и давший свой закон Моисею, Бог мстительный жестокий и страшный, которого знали и почитали люди, или это другой Бог?

И в этой 2-й главе Иисус определяет то, что не есть Бог.

Для того, чтобы это было вполне понятно, необходимо восстановить настоящее значение речей Христа, значение, которое все церкви старательно затемняли.

Значение речей и действий Христа, приведенных в этой главе, то, что Христос отрицает все, решительно все вероучение еврейское. В сущности это до такой степени ясно и несомненно, что как-то совестно доказывать это. Надо было, чтобы наши церкви постигла та странная историческая судьба, заставившая их против здравого смысла соединять в одно несоединимые, прямо противоположные учения: христианское и еврейское, чтобы они могли утверждать такую нелепость и скрывать очевидное. Стоит не только прочесть, но пробежать Пятикнижие, в которых до малейших подробностей определены все действия человека в десятках тысяч самых разнообразных случаев, чтобы ясно видеть, что при таком подробном, мелочном определении всех поступков человека не может быть места какому-нибудь продолжению, дополнению учения закона, как уверяют церкви. Еще мог бы быть какой-нибудь простор для нового закона, если бы сказано было, что все законы эти людские. Но нет, ясно и определенно сказано, что все это, — о том, как и когда срезать или не срезать прыщики крайней плоти, о том, как и когда побить всех жени детей, каких людей как вознаградить за нечаянно убитого вола, — ясно сказано, что все это слова самого Бога. Как же дополнять этот закон? Дополнять такой закон можно только новыми подробностями о прыщиках крайней плоти, о том, кого еще убить надо, и т.д. Но, приняв этот закон боговдохновенным, нельзя уже не только проповедовать учение Христа, но даже самое низменное учение. Все определено, нечего проповедовать. Для первого слова какой-нибудь проповеди в виду Пятикнижия надо разрушить Пятикнижие, закон Пятикнижия. А в том, что Пятикнижие от Бога и Евангелие от Бога, в этом-то самом должна себя и других уверять церковь. Что же ей больше делать, как не закрывать глаза на очевидность и напрягать все силы изворотливости ума, чтобы соединить несоединимое. Сделалось это вследствие ложного учения Павла, которое предшествовало знанию учения Христа и по которому непонятое учение Христа былопредставлено, как продолжение учения евреев. Но когда уже раз это совершилось, и задача была поставлена не в том, чтобы понять смысл учения Христа, а в том, чтобы соединить несоединимое, что же было делать, как не вилять и не говорить те туманные, несвязные, выспренные речи, как Павлово послание к евреям, и весь тот сумбур в этом же роде, который 1800 лет проповедуют так называемые отцы церкви и богословы.

Действительно, стоит только представить себе, что люди задались тем, чтобы признавая оба сочинения до последней строчки истинными, соединить в одно 1-йтом свода законов и сочинения хоть Прудона. Я выбрал 1-й том и Прудона, но1-й том и Прудон скорее могут быть соединены, чем Пятикнижие и Евангелие. В самом деле, что ни возьмем:

В Евангелии: не только убить кого-нибудь, но запрещается сердце иметь на кого— нибудь; в Пятикнижии: убить, убить и убить жен, детей и скотов.

В Евангелии: богатство — зло; в Пятикнижии — высшее благо и награда.

В Евангелии: чистота телесная — имей одну жену; в Пятикнижии — бери жен, сколько хочешь.

В Евангелии: все люди братья; в Пятикнижии — все враги, одни иудеи братья.

В Евангелии: никакого внешнего Богопочитания; в Пятикнижии большая половина книг определяет подробности внешнего служения Богу.

И это-то учение евангельское, как уверяют, есть дополнение и продолжение Пятикнижия.

О той лжи и неизбежно ложном понимании учения Христа, которые вытекают из этого нелепого утверждения, по отношению к другим местам Евангелия, будет сказано в своем месте, теперь же речь идет о внешнем богопочитании, против которого восставал Иисус.

По толкованиям церкви выходит, что все те места, которые помещены в этой 2-й главе: отрицание омовений и не общения с неочищенными, отрицание всего, считающегося нечистым, отрицание постов, отрицание важнейшего завета евреев с Богом — субботы, отрицание всех жертвоприношений, отрицание необходимости рукотворного храма, отрицание даже самого священного для евреев места, Иерусалима, и, наконец, отрицание самого Бога как чего-то внешнего, а признание Бога — духом, которому надо служить в духе, — все это, по толкованиям церкви, какие-то для нас совершенно не нужные нападки на выдуманные какими-то фарисеями излишние тонкости.

Не говоря уже о том, что если это все имеет только значение пикировки с какими-то фарисеями, то это излишне; не говоря о том, что для всякого человека, знающего грамоте и могущего читать Пятикнижие и могущего думать своим умом, — утверждение о том, что 'Иисус боролся не с законом Моисея, а с фарисеями, представится очевидно ложным_

Иисус боролся со всеми законами Пятикнижия, само собою разумеется, исключая некоторых истин, которые должны же были быть в этой куче безобразия и вздора. Так он понимал о заповеди любить отца и мать, любить ближнего. Но то, что в Пятикнижии нашлись две, три фразы, которые мог признать Иисус, не доказывает, что он дополнял и продолжал его, так же как не доказывает то, что человек, оспаривая другого, берет его же некоторые слова для утверждения своих доводов..

Иисус не с фарисеями спорил, а со всем законом, и в своих отрицаниях внешнего богопочитания он перебрал все, что только составляло догмат веры внешнего богoпочитания каждого взрослого еврея.

• Предыдущая
• 16/110
• Следующая