Том 22. В мертвом безмолвии - Чейз Джеймс Хедли - Страница 13

• Предыдущая
• 13/100
• Следующая

— Мало?

— Нет, слишком много.

— Так в чем же дело?

— Я уже сказал: нет.

— Может, объясните? — в голосе Леонетти прозвучал вызов.

— Расписка вам не принадлежит. Уж скорее на нее могут претендовать другие.

— Вы ведете себя глупо, Калверт.

— Мое решение окончательное. Кроме того, мне это все надоело. Отныне я ничего не продаю.

— Это звучит как оскорбление, — лицо Леонетти перекосилось.

— Понимайте, как хотите. Но я не изменю своего решения, — Калверт глянул на Леонетти с вызовом.

Однако тот уже взял себя в руки и вновь заговорил мягким, вежливым голосом:

— Конечно, это выглядит глупо, но если ваша позиция именно такова, с ней надо считаться, — он тяжело встал. — Возможно, в будущем вы пожалеете.

— До свидания, мистер Леонетти. — Калверт тоже встал.

— Жизнь — это рынок. От покупателя можно добиться выгоды, но если ему отказать, могут случиться неприятности. Мы предпочитаем покупать нужные нам вещи, но и других способов не чураемся, — Росс многозначительно улыбнулся. — У вас уже есть некоторое представление об этих способах.

— Не надо угроз, сегодня у меня весьма покладистое настроение.

— Извините. Я ухожу. Передайте поклон вашей очаровательной жене. Кстати, вот и она… До свидания, миссис Калверт.

— Вы уже уходите? — на Грейс поверх пижамы был надет фланелевый халат.

— Спешные дела. Было очень приятно познакомиться…

Калверт, взяв со стула шляпу и пальто, протянул их Леонетти.

— Заходите еще, — пригласила Грейс.

— Непременно, миссис Калверт. Вы так любезны.

Заперев за Леонетти дверь, Калверт вернулся в гостиную. Грейс, улыбаясь, протянула ему руку. «Предложение мира», — подумал он, проходя мимо.

Рука Грейс повисла в воздухе, как одинокая ветка.

— Не усложняй жизнь, дорогой, — сказала она. — Все перемелется.

— От этих слов мне легче не стало.

— Давай рассмотрим факты, — надув губки, сказала она. — А факты таковы, что я вернулась.

— Но не забывай и о таком факте: ты ушла от меня к Бенни.

— Сам решай, какой факт важнее, — мягко возразила она, — твой или мой. Я думаю, мой более приятный, а следовательно, и более важный.

Калверт поднес свой бокал к губам, но обнаружил, что тот пуст.

— Я подам сейчас еще, дорогой, — она чмокнула его в щеку и подставила для ответного поцелуя свою.

Однако Калверт даже не шелохнулся и продолжал смотреть прямо перед собой. Поняв, что желаемого не дождаться, Грейс подхватила бокалы и направилась на кухню. Глядя ей вслед, Калверт понял, что отныне они чужие люди. Все прошло и никогда уже больше не вернется. Любовь умерла, и ее труп не оживить никакими средствами. Его даже не интересовало, почему она ушла, почему вернулась и куда дела Бенни.

Грейс принесла наполненный до краев бокал и уселась на прежнее место. Разговор поначалу не клеился, но постепенно, захмелев, Калверт рассказал жене обо всех своих злоключениях, начавшихся после встречи с Плэйером в гриль-баре. Рассказ этот весьма заинтересовал Грейс, и, когда муж закончил, глаза ее блестели от возбуждения.

— Гарри, почему ты не согласился на предложение Леонетти? — воскликнула она.

Другая женщина сначала стала бы расспрашивать о Люси, любая другая, но не Грейс. Она была чересчур уверена в своей власти над мужем. А возможно, такие детали ее вообще не интересовали.

— Ответь, почему? — повторила она.

— Потому что расписка мне не принадлежит.

— После гибели законного владельца это уже не так, — с раздражением сказала Грейс. — Зря, что ли, ты перенес столько неприятностей?

— Смерть ван дер Богля лишила расписку хозяина, но отнюдь не дала мне прав на нее.

— Глупости!

— То, что для тебя глупости, для меня элементарная порядочность. Впрочем, тебе этого не понять.

— Не придирайся к словам, дорогой.

— Прости.

Наклонившись вперед, она положила руку ему на колено.

— Мы зря затеяли этот разговор. Не стоило перечить тебе после всего того, что случилось. Ты неважно выглядишь. Прими душ и ложись. Позже, возможно, мы еще поговорим на эту тему.

— Говорить больше не о чем. Я не продам расписку. И на этом закончим.

— Прими душ.

— Не пытайся переубедить меня. Свои убеждения я впитал с молоком матери, — он встал и направился в спальню.

— Гарри! — Грейс вскочила.

— Да? — он обернулся.

— Что же ты собираешься сделать с распиской?

— Отнесу завтра в полицию, — эта мысль только что пришла ему в голову, но зрела уже давно.

— И выбросишь на ветер сорок пять тысяч? — с негодованием воскликнула Грейс.

— Именно, — он кивнул, — и никогда об этом не пожалею.

Провожаемый гневным взглядом Грейс, Калверт вошел в спальню, а жена осталась сидеть, невидящим взглядом уставившись в пространство. Когда Калверт, надев пижаму, вернулся в гостиную, она даже не заметила его, вся поглощенная своими мыслями.

Еще стоя под душем и постепенно расслабляясь под струей теплой воды, Калверт готовился к разговору. Сегодняшний вечер должен был внести в их отношения с Грейс полную ясность. Откладывать объяснения на завтра не имело смысла. Он готов на разрыв, пусть даже это и заденет тщеславие Грейс.

Однако в гостиной ее не было. Он проверил кухню и спальню, а затем, застегнув пуговицы пижамы, вышел в коридор и вызвал лифт. Когда лифт наконец прибыл, лицо Макса выражало полное недоумение.

— Что-то случилось?

— Макс, миссис Калверт не спускалась сейчас вниз?

— А разве… Странный вопрос. Не хотите ли вы мне сказать, что она меня надула?

— Макс, о чем ты?

— Она спустилась и сказала, что вы велели ей отдать тот конверт, который дали мне накануне. Я так и сделал.

Ни слова не говоря, Калверт бросился по коридору в свою комнату. Макс недоуменно пожал плечами и с силой захлопнул за собой дверку лифта.

Было далеко за полночь, когда Калверт приехал на такси к Леонетти. Его квартира располагалась прямо над выставочным залом, в витрине которого были выставлены картины, подсвеченные невидимыми светильниками. Из-за окон второго этажа, задернутых голубыми шторами, пробивался свет.

Калверт вошел в задрапированный красной тканью вестибюль и позвонил. Дождавшись зуммера, нажал на ручку двери и вошел в слабо освещенный холл. Поднимаясь по лестнице, он услышал, как наверху открывалась дверь и Леонетти раздраженно произнес:

— Когда, Джоэл, ты перестанешь забывать дома свой ключ?

Калверт продолжал подниматься и почти столкнулся с одетым по-домашнему Леонетти.

— Какая неожиданность, мистер Калверт! — воскликнул он. — Но неожиданность приятная. Входите.

Леонетти пропустил Калверта в холл, стены которого были сплошь увешаны офортами, эстампами и гравюрами. Из квартиры не доносилось ни звука, а на лице ее хозяина трудно было что-либо прочесть. Здесь ли Грейс? Была? Ушла? Он никогда об этом не узнает.

— Вы пришли по делу? — осведомился Леонетти.

— Да, — сдержанно ответил Калверт.

— Выпьете что-нибудь?

— Нет, спасибо.

— Как угодно.

Леонетти присел. Чувствовалось, что он весь горит от нетерпения.

— Я боялся, что вы уже спите, — сказал Калверт.

— Не скажу, что я не допускал возможности такого визита. Но в данный момент я ожидал сына.

— Джоэла?

— Да. Не хочу возлагать на вас бремя своих забот, но все же скажу, что мой сын — профессиональный борец.

— Что вы говорите? — Калверт пытливым взглядом оглядел комнату, но не отыскал в ней никаких следов пребывания Грейс.

— Мы родом из Флоренции. Наша семья занимается предметами искусства больше двух веков. А Джоэл, пренебрегая этими традициями, увлекся борьбой.

— Весьма странно, — вежливо согласился Калверт.

Чувствовалось, что Леонетти взгромоздился на своего любимого конька и не скоро с него слезет. Но Калверту это было только на руку, поскольку давало возможность оглядеться и подумать. Направляясь к Леонетти, он был почти уверен, что Грейс с распиской направилась именно сюда. Но теперь он начал в этом сомневаться. Леонетти тем временем продолжал:

• Предыдущая
• 13/100
• Следующая