Лирика 30-х годов - Исаковский Михаил Васильевич - Страница 25
- Предыдущая
- 25/99
- Следующая
Изменить размер шрифта:
25
Анастасия
Почему ты снишься, Настя,
В лентах, серьгах, в кружевах?
1
Не смущайся месяцем раскосым,
Пусть глядит через оконный лед.
Ты надень ботинки с острым носом,
Шаль, которая тебе идет.
Шаль твоя с тяжелыми кистями —
Злая кашемирская княжна,
Вытканная вялыми шелками,
Убранная черными цветами, —
В ней ты засидишься дотемна.
Нелегко наедине с судьбою.
Ты молчишь. Закрыта крепко дверь.
Но о чем нам горевать с тобою?
И о чем припоминать теперь?
Не были богатыми, покаюсь,
Жизнь моя и молодость твоя.
Мы с тобою свалены покамест
В короба земного бытия.
Позади пустынное пространство,
Тыщи верст — все звезды да трава.
Как твое тяжелое убранство,
Я сберег поверья и слова.
Раздарить налево и направо?
Сбросить перья эти? Может быть,
Ты сама придумаешь, забава,
Как теперь их в дело обратить?
Никогда и ни с каким прибасом
Наши песни не ходили вспять, —
Не хочу резным иконостасом
По кулацким горницам стоять!
Нелегко наедине с судьбою.
Ты молчишь. Закрыта крепко дверь.
Но о чем нам горевать с тобою?
И о чем припоминать теперь?
Наши деды с вилами дружили,
Наши бабки черный плат носили,
Ладили с овчинами отцы.
Что мы помним? Разговор сорочий,
Легкие при новолунье ночи,
Тяжкие лампады, бубенцы…
Что нам светит? Половодье разве,
Пена листьев диких и гроза,
Пьяного попа благообразье,
В золоченых ризах образа?
Или свет лукавый глаз кошачьих,
Иль пожатье дружеской руки,
Иль страна, где хохоча и плача,
Скудные, скупые, наудачу
Вьюга разметала огоньки?
2
Не смущаясь месяцем раскосым,
Смотришь ты далёко, далекo…
На тебе ботинки с острым носом,
Те, которым век не будет сноса,
Шаль и серьги, вдетые в ушко.
С темными, спокойными бровями,
Ты стройна, улыбчива, бела,
И недаром белыми руками
Ты мне крепко шею обняла.
В девку переряженное Лихо,
Ты не будешь спорить невпопад —
Под локоть возьмешь меня и тихо
За собою поведешь назад.
Я нарочно взглядываю мимо, —
Я боюсь постичь твои черты!
Вдруг услышу отзвук нелюдимый,
Голос тихий, голос[10] твой родимый —
Я страшусь, чтоб не запела ты!
Потому что в памяти, как прежде,
Ночи звездны, шали тяжелы,
Тих туман, и сбивчивы надежды
Убежать от этой кабалы.
И напрасно, обратясь к тебе[11], я
Все отдать, все вымолить готов, —
Смотришь, лоб нахмуря и робея
И моих не понимая слов.
И бежит в глазах твоих Россия,
Прадедов беспутная страна.
Настя, Настенька, Анастасия,
Почему душа твоя темна?
3
Лучше было б пригубить затяжку
Той махры, которой больше нет,
Пленному красногвардейцу вслед!
Выстоять и умереть не тяжко
За страну мечтаний и побед.
Ведь пока мы ссоримся и ладим,
Громко прославляя тишь и гладь,
Счастья ради, будущего ради
Выйдут завтра люди умирать.
И, гремя в пространствах огрубелых,
Мимо твоего идут крыльца
Ветры, те, которым нет предела,
Ветры те, которым нет конца!
Вслушайся. Полки текут, и вроде
Трубная твой голос глушит медь,
Неужели при такой погоде
Грызть орехи, на печи сидеть?
Наши имена припоминая,
Нас забудут в новых временах…
Но молчишь ты…
Девка расписная,
Дура в лентах, серьгах и шелках!
Иртыш
Камыш высок, осока высока,
Тоской набух тугой сосок волчицы,
Слетает птица с дикого песка,
Крылами бьет и на волну садится.
Река просторной родины моей,
Просторная,
Иди под непогодой,
Теки, Иртыш, выплескивай язей —
Князь рыб и птиц, беглец зеленоводый.
Светла твоя подводная гроза,
Быстры волны шатучие качели,
И в глубине раскрытые глаза
У плавуна, как звезды, порыжели.
И в погребах песчаных в глубине,
С косой до пят, румяными устами,
У сундуков незапертых на дне
Лежат красавки с щучьими хвостами.
Сверкни, Иртыш, их перстнем золотым!
Сон не идет, заботы их не точат,
Течением относит груди им
И раки пальцы нежные щекочут.
Маши турецкой кистью камыша,
Теки, Иртыш! Любуюсь, не дыша,
Одним тобой, красавец остроскулый.
Оставив целым меду полковша,
Роскошествуя, лето потонуло.
Мы встретились. Я чалки не отдам,
Я сердца вновь вручу тебе удары…
По гребням пенистым, по лебедям
Ударили колеса «Товар-пара».
Он шел, одетый в золото и медь,
Грудастый шел. Наряженные в ситцы,
Ладонь к бровям, сбегались поглядеть
Досужие приречные станицы.
Как медлит он, теченье поборов,
Покачиваясь на волнах дородных…
Над неоглядной далью островов
Приветственный погуливает рев —
Бродячий сын компаний пароходных.
Катайте бочки, сыпьте в трюмы хлеб,
Ссыпайте соль, которою богаты.
Мне б горсть большого урожая, мне б
Большой воды грудные перекаты.
Я б с милой тоже повстречаться рад —
Вновь распознать, забытые в разлуке,
Из-под ресниц позолоченный взгляд,
Ее волос могучий перекат
И зноем зацелованные руки.
Чтоб про других шепнула: «Не вини…»
Чтоб губ от губ моих не отрывала,
Чтоб свадебные горькие огни
Ночь на баржах печально зажигала.
Чтобы Иртыш, меж рек других скиталец,
Смыл тяжкий груз накопленной вины,
Чтоб вместо слез на лицах оставались
Лишь яростные брызги от волны!
вернуться
10
В бумажной книге «Голос тихий, твой родимый...». (прим. верст.)
вернуться
11
В бумажной книге «себе». (прим. верст.)
25
- Предыдущая
- 25/99
- Следующая
Перейти на страницу:
