Неудачная реинкарнация - Журавлев Владимир Борисович - Страница 79

• Предыдущая
• 79/91
• Следующая

– Да ну?!

– Вы с другими залами сравните! – вскинулся он уязвленно. – У нас даже Валух… выражает мысли, а не выражается! Я с ними, уродами, с детского сада работаю! Ну неужели ничего не заметно до сих пор?!

– Унижаешь и грабишь – тоже с детского сада? – усмехнулась учительница. – Я… наблюдала сегодня. Это позорно! Для тебя – позорно!

– Я…

Он взмахнул руками, не находя слов. Хотелось непонятно чего. То ли треснуть учительницу по чему-то безопасно мягкому. То ли обругать на десяти языках. То ли пожалеть даже, как безнадежно больную…

– Они же дрянь! – хмуро заметил он. – Я их с детсада бью. И буду бить. И они здесь – не закон! – Он подумал, продолжать дальше или нет. – Я еще и деньги у них отбираю! – все же признался он. – Таким деньги не нужны, вредны даже! Вы бы знали, сколько у этой дряни денег! И я думаю, это даже как-то связано: гады-родители, море денег и дрянь-детишки…

– Не факт! – категорически сказала Нинель Сергеевна. – Я много лет работаю в школе, и…

– В нашей школе, – напомнил он.

– Все равно не факт! Я…

В целом они славно поговорили, гуляя по городу. Почти обо всем на свете. Разве что чересчур громко. Он даже купил ей чего-то прохладительного. А еще – букет цветов. Поделился награбленным, как съязвила Нинель Сергеевна. Цветы, правда, взяла. И даже зачем-то вернулась с ним к залу. Он-то забеспокоился о своей подруге. Бандиты, да и все в зале, вроде бы уяснили, что Олеся – его… м-да, получается, что его женщина. И обидеть ее не должны были. Вот только под обидой они все разное подразумевали.

С Олесей все было в порядке. Кружилась в вальсе с одним из Серых. Ну надо же! Мало того что вальс врубили, так его кто-то еще и танцевать умеет!

Учительница тоже заметила сияющую девушку… закаменела и потухла. Сроду не поверить, что недавно спорила, горячилась, обзывалась и размахивала руками.

– Нинель Сергеевна! – сказал он неожиданно для самого себя. – Я здесь вообще-то главнее всех. Ну вот, по праву сильнейшего – приглашаю вас!

– Ты мне до плеча-то достанешь, сильнейший? – едко осведомилась она. – Учти, я даже не спрашиваю, умеешь ли танцевать вальс! Потому что знаю, что не умеешь! Откуда бы тебе…

Женщина оказалась неожиданно легкой. Они кружились по залу, и Нинель Сергеевна, прищурившись, неотрывно смотрела на него. Как будто искала что-то… объяснение? Ну, вряд ли она там что-то нашла. А потом он закрутил сложные фигуры. Увлекся, что ли. Как-то не к месту выплыли навыки, полученные даже и не в этом мире. И женщине стало не до поисков. Как-то же нужно было ей отвечать на вызов! Так что вальс они закончили в полном одиночестве, под недоуменные возгласы типа «во дают!».

Он еще отвел ее до колонны. А там они наткнулись на Ольку. Девочка была, мягко говоря, не в себе.

– А ты чего еще здесь? – поинтересовался он, оглядев ее подчеркнуто взрослый наряд.

Так она одевалась, только когда не планировала ночевать дома. То есть, говоря проще…

– Вовчик, Акбарса убили! – отрешенно сказала Олька. – Только что… наверно… я пришла, а он… И остальных…

Девочка вдруг уставилась на него с ужасом.

– Ты где был сейчас? – спросила она шепотом.

Он почувствовал за спиной множественное движение и подобрался, как перед боем. А ведь это серьезно! Сказано при свидетелях! Блин…

– В чем дело? – прозвучал над плечом холодный голос Нинель Сергеевны. – Володя весь вечер гулял со мной!

– И со мной тоже! – звонко и решительно заявила из-за другого плеча подруга.

За спиной дружно охнула вся тусовка.

– Вот как? – пробормотала Олька онемевшими губами. – И с тобой? И с ней? Понятно…

Она развернулась и побрела к выходу.

– Спасибо, девочки, спасибо, милые! – сказал он печально.

За спиной снова охнули, он опомнился и прикусил язык.

Но на этом дело не закончилось. Эффектную точку поставил старший из Серых. Бандит оказался рядом, уважительно глянул на обеих учительниц и утвердительно спросил, не особенно приглушая голос:

– Так что, они тоже из наших? И обе твои? Уважаю, блин. Просто – уважаю!

Он обреченно развернулся, глянул на лица «своих» женщин и понял, что форменный дурдом – вовсе не у гномов! Он – здесь и, кажется, сейчас…

Начальник охраны императорских особ не был даже эпсааром. Зачем, собственно? Ему вполне хватало должности. Первый телохранитель императора – просто и скромно. То, что всякие бриллиантовые эпсаары ему сапоги чистили за возможность лицезреть владыку, было само собой разумеющимся. Ну пусть не владыку. Даже не супругу владыки. Пусть всего лишь племянницу. Ну-ну, племянницу… В императорском дворце практиковались такие взаимоотношения, что слово племянницы значило больше, чем рычание супруги Величайшего. Больше, чем даже сюсюканье самого владыки. Так что чистили ему эпсаары сапоги, не гнушались, еще и счастливы были, что допущены к щетке!

Но – что-то случилось. Какие-то ниточки в дворцовом клубке натянулись не совсем удачно. И пошел отряд императорской гвардии скорым маршем вон из столицы. Вынесло «Бессмертных щитоносцев» безжалостной метлой аж на самую окраину самой окраинной провинции, на тесную дорогу через последний перевал к Великой степи, бронированным носом прямо в гигантский камнепад. И офицерское училище вместе с ними. И снайперов-Ласточек. Так что маялись сейчас здоровенные гвардейцы от дикой скуки, изгалялись, как они это умели и любили, над затравленными первокурсниками, приставали к Ласточкам… А начальник императорской охраны только зубами скрежетал да лелеял застарелую язву. Ему очень была нужна быстрая победа над самозванцем! Тогда – триумф, почетное возвращение в столичные квартиры! И – сладкая месть тому, кто так умело оттеснил их от кормушки…

Но быстрой победы не получалось. Получалась долгая работа. Пока еще обслуга разберет завалы! Уже и курсантов загнали на круглосуточную работу, и обозников у Ласточек отобрали – всё равно расчистка дороги шла медленно. Можно бы, конечно, спокойно обойти завал, горы-то невысокие… да желающих не находилось. Не сами же по себе рухнули эти скалы! А вдруг еще раз загремит в небесах, содрогнется земля… и не станет доблестной императорской охраны? Что тогда? Гвардейцам, между прочим, жить хотелось не менее других! Пожалуй, даже поболее! У гвардейцев, между прочим, до сих пор потерь не было! Не находилось в империи дураков кидаться на императорскую охрану! Со времен Черного Топора не находилось. Как вырезали тогда всю императорскую гвардию, так больше ни разу не кидались… Так что стояли «Щитоносцы» на тесной горной дороге, маялись, гадили по ближним кустам да оглядывались с надеждой на зловещие фургоны секретной орудийной группы. Могущественные союзники гвардейцев не бросили без поддержки элитную часть!

Но вот завалы разгребли. И во всей своей нешуточной сложности встал вопрос: а как, собственно, с самозванцем воевать? Как-то он не стоял с войском во чистом поле в ожидании истребительной битвы. Наверно, не стоял. С горной дороги, с данного места, не очень-то было видно – скала мешала. Да и… опыта полевых сражений гвардия, понятное дело, не имела. Но у начальника охраны было смутное подозрение, что истребление «самозваной гадины» – это не совсем то же, что охрана пьяной племянницы императора. Тем более что самозванец уже сумел «Щитоносцев» озадачить. Спрашивается, вот зачем мятежники выкрали из очень охраняемого лагеря всех Ласточек?! Ну, зачем, допустим, еще можно понять. Понять, но не простить! Гвардейцам и так недоставало женского общества, Ласточек-то мало! Но вот – как?! И часовые бдили, что характерно, и никакого визга сверх обыденного не слышали…

Начальник охраны обернулся. «Бессмертные щитоносцы» стояли на дороге несокрушимой стеной, и он успокоился. Их не зря считали бессмертными, с такой-то броней! И с такой поддержкой могущественных союзников! Но… Но если, к примеру, упадет вот эта скала, броня не очень-то поможет…

• Предыдущая
• 79/91
• Следующая